Левая рука снова начала размахивать так и не выпущенным хвостом. Неугомонная. Я попытался ухватить машущий хвост. Левая рука стала вырываться и уворачиваться.
– Хватит! – гаркнул я, пару НПС с противоположной стороны улицы испуганно уставились на меня.
Рука замерла. Я взялся за хвост и безуспешно попытался выковырять его из металлических пальцев.
– Ну-ка, отпусти! – снова повысил я голос. Пальцы нехотя разжались. Вот и молодец. Я положил хвост в инвентарь. Эта игра меня доконает.
***
– Месье! Месье! – старческий дребезжащий голос явно обращался ко мне.
Обернувшись, я увидел сильно сгорбленного старика НПС, в какой-то старой ободранной одежде. Он еле стоял. Его рука, опирающаяся на клюку, заметно дрожала.
– Месье! – со скрипом произнес он. – Помогите ветерану Третьей Освободительной Войны...
– Что случилось, отец? – я подошел поближе. Седые кустистые брови старика зашевелились, из-под них вспыхнули черные и совсем не старческие глаза.
– Ааа, ты из этих, – тихо, но уже без дребезга произнес старик. Рука с клюкой перестала дрожать, а спина старика распрямилась.
– Из кого, из «этих»? – удивился я.
– Из «горчичников», – старик повернулся и явно собрался уходить, – из тех, что на свалке живут.
– Я нигде не живу, мне негде жить.
Дед засмеялся, покашлял и сказал:
– Так «горчичники» это то же самое. Отбросы без дома. Крысы, что дерутся за кусок масла.
Не знаю почему, но слова этого НПС задели меня, я не выдержал:
– А ты значит не «горчичник»?
Дед скривился, обиженно посмотрел на меня, как-то весь согнулся и поковылял в подворотню. У меня возникло чувство, что я упускаю какой-то важный сюжет. Вычислительные мощности у игры ограничены, поэтому детально стараются прорисовывать только то, что видит игрок. Персонажей или объекты, на которые стоит обратить внимание, выделяет более глубокое, нестандартное поведение. Тут был явно не простой попрошайка.
– Постой, отец! Подожди. Не хотел тебя обидеть. Очень тяжелые дни у меня сейчас, прости, пожалуйста.
Дед остановился.
– У меня нет денег, нет жилья, нет одежды, ни черта нет. И я совсем не знаю, что мне делать!
Старик остановился, посмотрел оценивающе на меня. Хмыкнул.
– Не знаешь что делать? – проскрипел он.
– Ну, есть вариант. Мне посоветовали в приют обратиться, – я помахал рукой в сторону возможного нахождения храма.
– Не советую. Запрут, – отрезал дед.
– В каком это смысле? – удивился я.
– В прямом, малец, в прямом, – дед усмехнулся, – посадят под замок на какой-нибудь храмовой кузнице, и работай на святош с утра до поздней ночи. Будешь им капусту растить иль уголь грузить. Вон Айван пошел к ним с голодухи, и все, никто его больше не видел. Тут бесплатно ничего не бывает, в городе. Не та атмосфера. А все от фонарей. Зальют все ворванью своей, а она горит и газы распространяет. И все сволочами становятся.
Если окончание этого монолога я не очень понял, то первую половину понял отлично. В храм мне нельзя.
– Дедушка, а как звать-то тебя?
Старик приосанился, пошевелил кустистыми бровями, сверкнул глазами:
– Герр Зебулон Херберт Аддер! Но можешь звать меня просто Герр Зебулон!
– Герр Зебулон, – мне стало интересно, – а вы за кого воевали-то в этой, Третьей Освободительной Войне?
Старик опять обиделся.
***
Вы вошли в район Ямы
Уровень безопасности: Красный. Внимание: данный район не рекомендуется к посещению игроками, не достигшими уровня 10!
Стемнело. Пройдя закоулками, спотыкаясь на железнодорожных путях и перебравшись через самодельный шатающийся мостик, мы подошли к полуразрушенному зданию.
– А вот и наш дворец, – проскрежетал старик.
Половина здания обвалилась, в оставшихся стенах зияли провалы окон. Торчали балки, кирпичи, какие-то железки. На втором этаже, пустив корни вдоль стен, росло кривое черное дерево. На оборванной вывеске с трудом можно было прочесть: «Таверна «Дикая Чайка»».
– Не дрейфь, пехота! – сказал Зебулон. – Сегодня холодно, а тут нас ждет кровать, очаг и завтрак в постель!
– Герр Зебулон, вы серьезно? – промямлил я.
– Ну, если в матрасе у себя крысу поймаешь, то значит, вот и завтрак в постели, кха-ха-кхе-кхе, – старческий смех перешел в кашель, – фух, ну если хочешь работать до смерти на святош, то можешь отчаливать.
Старик скрылся в проломе. Тяжело вздохнув, я полез за ним, на всякий случай прикрыв затылок железной рукой, два раза меня на один и тот же фокус не поймаешь. Подвал был довольно населен. Коридоры, комнаты, проходы, завешанные старыми одеялами. Горел огонь в маленьких самодельных печках. Кто-то кашлял, кто-то ругался. Пахло гнилыми тряпками, помойкой и дымом. Комната, куда привел меня старик, была хоть и просторная, но ужасно захламлена. Остатки мебели, матрасы на полу, сверху свисают пучки какой-то травы. Около входа, на стене черной краской вкривь и вкось была написано «Артель напрасный труд». Рядом с маленьким окошком под потолком горела ровным пламенем «буржуйка». На ней булькала кастрюля с кипятком. В свете пляшущего пламени я разглядел, что у стен сидело несколько человек, занятых своими делами. Подойдя к углу, куда меня отвел Зебулон, я увидел старый порванный матрас и устало завалился на него.
– Зёба, это что ты за лисичку в нашу обитель страданий привел? – сказал из угла волосатый НПС, который стругал маленьким ножичком какую-то деревяшку.
– Эфраим, познакомься с Серым, очень вежливый молодой человек. Поживет тут у нас.
Вам предложена точка привязки Таверна «Дикая Чайка» в районе Ямы
Принять?
Да! Принять. Ну наконец-то!
Обучающее задание «Мой дом» выполнено. Вы нашли место для привязки.
Награда: 10 опыта
Вы лишились особенности «Их разыскивает полиция»
Всё, хватит на сегодня. Спать.
/logout
Глава 4
Выходной. Походил по квартире. Почитал книжку – скукота. Фильм посмотреть? Какая нудятина. Приготовить себе поесть нормальной еды? Ну яичницу, хорошо. Погулять? Нее, гадость какая. Новости? Скучно. Сел, стал смотреть на капсулу. С одной стороны, выходной, и сегодня могу в капсулу не лазить. С другой стороны, тоже выходной, и заняться ну совсем нечем.
/login
– О проснулась, лисичка!
Рядом со мной сидел волосатый НПС с деревяшкой в руках, которую он аккуратно обстругивал. Ничего не сказав, я посмотрел его свойства.
Ефраим (бездомный) (скрыто)
Не очень информативно. Я огляделся. В небольшие окна под потолком пробивался солнечный свет. В комнате был только я, Ефраим, да у печки ковырялся какой-то старичок. Комната стала светлее и не производила такого гнетущего впечатления, как вчера, ну бардак, ну деревяшки и хлам разбросанный. К запаху я уже почти принюхался. Сойдет. У меня в квартире часто такая же помойка.
Так. Надо подумать. Задания я закрыл, и чего делать дальше-то? Одно было ясно, надо найти нормальную одежду. Я встал с матраса. Походил по комнате. Погрел руки у печки. Поесть, что ли. Нет, пока сытость 80/100. Подождем.
– Ефраим, а что ты все время стругаешь?
– Сча подожди, почти закончил, – не поднимая головы, сказал тот.
Моя механическая рука ожила и потыкала пальцем мою ногу, потом опять.
– Чего тебе?! – громким шепотом прошептал я руке. Рука снова потыкала меня пальцем и покрутила кистью, и снова потыкала.
– Все! Закончил! Гляди, – веселым голосом произнес Ефраим.
