С другой стороны, одна-единственная смерть фактически делает охоту неприбыльной и уводит бюджет в минус… А в случае с фимомениарком смерть со мной разминулась аж дважды. И оба раза благодаря тому, что я предусмотрел путь отхода с помощью дирижабля. Получается, выйди я на медведя с рогатиной и без страховки — потерял бы уже сотню с лишним единиц пневмы.
— Рубари, а откуда вообще в вашем мире набирают пневму в таких количествах? — поинтересовался я.
— Есть старые логосы! — уверенно ответил механик. — Стоят на старых скалах и постоянно собирают энергию. А что?
— Да просто стало интересно… — пожал я плечами.
— У тебя слишком много праздного интереса, Фант, — с лёгкой укоризной заметил механик, почёсывая бороду. — Мне кажется, это всё лишнее…
— А вот мне кажется, что знать, что происходит вокруг, никогда лишним не бывает, — возразил я.
— А! — Рубари махнул рукой и скрылся за переборкой технического отсека, откуда донеслось приглушённое: — Праздный спор…
Злиться на него за подобное отношение было бесполезно. Тут все подобным образом относились к моим вопросам… Местные забивали себе голову только тем, что считалось нужным. Узнавать больше? А зачем? Какой-то праздный интерес! Культурные особенности, чтоб их всех…
— А почему мне за скамори пневму не давали?! — крикнул я вслед Рубари.
— Маленькие потому что! — ответил тот. — За таких не дадут.
— А зачем мы им нужны? Почему чудища на людей нападают? — я подумал, что чтоб два раза не вставать, в смысле, опять не давать алкоголику алкоголь, надо сейчас разводить его на информацию.
— Да шут их знает! — в голосе Рубари появилось раздражение, и я решил прекратить расспросы.
Нет, я пока что решительно не понимал местных правил жизни… Им-то хорошо, местным в смысле, они всю жизнь вот это всё знают: кто-то больше, кто-то меньше — а я-то тут недавно, можно было бы и разъяснить. И если раньше и поинтересоваться было некогда и не у кого, то сейчас как раз самое время…
— Рубари, ты веришь, что Фабило выполнит обещание с папиром? — спросил я.
— Нет! — ответил тот и даже вернулся в дверной проём, снова припадая к фляге. — Уверен, попытается кинуть. А что?
— Надо самим отношения с чиновником налаживать, — предложил я. — Может, получится через него хоть Нанне папир сделать?
— А почему ей?! — удивился Рубари, и я даже задумался над его вопросом. — Тебе и мне нужнее! У неё вообще сестра есть!
Сестра у неё есть — это да… Только вот мы всегда можем со скалы свинтить, а девочки — не могут. В конце концов, это же мы их сюда привезли. И пусть Тараки даже не смотрит сейчас в нашу сторону при встрече (я, правда, её с того разговора ни разу не видел, поэтому доподлинно не знаю), но это же не повод её и Нанну подставлять.
— Ну… Я считаю, будет неправильным свинтить и оставить Нанну без папира, — пожал я плечами. — А потом можно и себе выправить… Наверно…
— Решать тебе!.. — неожиданно перевалил всю ответственность за решение механик. — Я бы первым предложил сделать папир тебе, как владельцу дирижабля. А уж потом — ей. Я-то могу и не вы-ы-ы…
Рубари поморщился, приложился к фляге и продолжил:
— И не вылезать с дирижабля. Но решать тебе. Вы, конечно, странные с яслей попадаетесь…
— Блин. Знать бы ещё, как местных чиновников подмазывать… — буркнул я.
— Как и везде! — усмехнулся механик. — Лестью, деньгами… и осторожно — вдруг попадётся принципиальный. Ладно, я — спать.
— Спокойной ночи… А, извини. Добрых снов, я имел в виду…
Рубари только рукой махнул. Я постоянно сбивался, а тут в принципе никто не желал другим спокойной ночи, и донёсшийся спустя пару минут снаружи рёв только подтвердил это. Ночь здесь принадлежала чудовищам. И если скала была не слишком высокая, то под её склонами всю ночь эти самые чудовища кружили и ревели, визжали, шипели и щёлкали всякими сочленениями на конечностях. Так что желали здесь либо добрых снов, либо высокого убежища… Последнее я никак принять не мог — и потому остановился на добрых снах. Немного полюбовавшись на своё подросшее семечко пневмы, я ещё посидел и тоже отправился спать.
Газета округа Кан-оти, 41 день второй трети лета 534 года
МОЛНИЯ!
Как сообщают жители скал Мори-Карн и Вестука, в ночь на 27-й день второй трети лета на точки возрождения в архах этих скал начали поступать жители скалы Валамари. На место немедленно прибыли дознаватели Дома Эрори, в чьей вотчине находятся все три скалы. В ходе допросов первых возродившихся было выяснено, что скала Валамари вечером 26-го дня второй трети лета подверглась нападению тварей.
Атака началась около семи вечера. Предположительно среди атакующих были людоеды пустыни и лесные фарги. Двести метров склона они преодолели по верёвочным лестницам, которые неизвестно как сумели доставить и закрепить на краю скалы. Немногочисленная стража пыталась оказать сопротивление, но в ходе кровопролитных боёв вынуждена была оставить три квартала на разграбление. На данный момент это вся информация по происходящему. Для выяснения всех подробностей торговым дирижаблем наш специальный корреспондент отправился в Мори-Карн.
Пока я ждал извозчика, который бы отвёз кости в местный арх — или как его тут ещё модно было называть, мэрию — то взял газету под неодобрительным взглядом Рубари. И теперь с удивлением читал про произошедшее.
— Разве твари разумны? — спросил я у механика.
— Б-ле чем! — ответил тот. — Ч-д-в-ща — нет. Эти — да.
— Твари и чудовища — это разве не одно и то же? — снова удивился я, в очередной раз кляня местных за нелюбовь делиться информацией.
— Нет. Р-зн-е, — хитрый жук не стал доставать выданную флягу с молосой, поэтому мне пришлось выслушивать долгий и разбавленный заиканиями монолог о том, что вот есть обычные чудовища — и это как звери. А есть твари — это разумные, как люди, но совсем не люди. В общем, в этот раз Рубари так не хотел вдаваться в подробности, что даже заикался куда больше обычного…
— Изначальные! — воскликнул какой-то мужчина неподалёку, обращаясь к своей даме. — Посмотри, что происходит. Второй раз за лето! Сначала Ункура, теперь — Валамари!
Ответ женщины я так и не дослушал, потому что как раз подкатила телега — за нашими костями и шкурой. Шкура в мэрии была не нужна, поэтому Рубари с ней собирался отправиться на рынок. Всё-таки мех на ней был весьма приятный, да и попортили мы её не слишком сильно — можно было неплохие деньги поднять… А вот мне предстояло отправиться в арх и сдавать заказ.
И, если быть честным, то придётся признать, что этой поездки я боялся куда больше, чем охоты на чудовищ. В моём положении каждый чиновник — это лютый зверь, способный меня сожрать. И сожрать окончательно… Впрочем, радовало, что раз этот самый Пали как-то сотрудничает с Фабило, то и насчёт буквы закона не должен слишком сильно переживать.
Мы погрузили наш груз на телегу, уселись в кузов, а извозчик щёлкнул вожжами, заставляя пару шарков мерно двинуться вперёд. Я весь путь читал газету — заметка за заметкой, статья за статьёй. Особенно внимательно разглядывал объявления о розыске, но своей несимпатичной морды или хотя бы описания нигде не увидел. Видно, сюда уже не дотягивались руки ни мэра Экори, ни его подельников.
В местных новостях ничего интересного не было, а вот нападение на скалу обсуждали с интересом. Я даже нашёл ту информацию, которую не хотел мне нормально объяснять Рубари. Я-то раньше, запертый в информационном вакууме, свято верил, что самое страшное на поверхности — это чудовища. Но, как оказалось, были там и твари, похожие на людей — и на людей же и охотившиеся. То есть от чудовищ они отличались лишь тем, что преследуя те же цели, при этом были ещё и разумны. Хотя, как я помнил по отчётам охотников насчёт скамори, чудовища поверхности тоже могли обретать со временем разум…
Раньше тоже бывали нападения на скалы, но случалось подобное крайне редко. И два нападения подряд — это было вообще из ряда вон выходящее событие. И ладно бы такое произошло на далёких друг от друга скалах, но ведь всё случилось почти рядом — в одном округе. Как я понял, ни Ункура, ни Валамари не были молодыми скалами фронтира — это были старые поселения, пусть и небольшие, пусть и заточенные лишь под одно-два производства, но давно уже обжитые и защищённые. К сожалению, в этом же округе находилась и наша скала, так что я бы предпочёл отсюда побыстрее смыться. К счастью, в этот раз хотя бы было на чём…
