доподлинно, что произошло, но стало понятно: когда «Варяг» потерял боеспособность, команда взяла на абордаж барк врага и захватила его. На вражеском корабле экипаж продолжил бой. Очевидно, состоялась долгая схватка, в результате которой три корабля погибли, в том числе и барк, затрофеенный Портой.
Вальд догнал последний израненный корабль врага и добил его. Пленный файский матрос, которого удалось спасти, прожил недолго и умер от ожогов, но успел рассказать некоторые подробности. По его словам, они точно знали о конвое из двух кораблей и двух гражданских судов, поэтому и напали остатками Северного Железного флота, надеясь на преимущество в численности. Какой предатель сдал нас, было непонятно. Вальд провел расследование в Приморском форте и выяснил, что здесь не знали, что шхун с грузом было две. А враг знал. Значит, предатель находился в Фирсе и, возможно, в ближайшем окружении Джорджа. Мне следовало поторопиться с выдвижением в Лармию, если я хочу сохранить Джорджу жизнь…
– Вальд, а что теперь будет с «Авророй» и «Варягом»?
– «Варяга» сорвал со скал шторм, и он затонул. «Аврора» восстановлению не подлежит: можно либо разобрать её, либо утопить.
– Нет, – я покачал головой. – Нужно восстановить! «Аврора» будет памятником вашим подвигам. Пусть навечно стоит у причальной стенки Приморского форта. С почетным караулом и навсегда высоко поднятыми штандартами Командора и Дерзкого Порты.
– Ты видел его личный капитанский штандарт? – осторожно спросил Вальд, а когда я отрицательно покачал головой, он мне показал. Ну что ж, я догадывался, что Порта плохо рисует. Там был красный стяг с пистолем, абордажным крюком и алебардой, отрубающей голову врагу. Все это было нарисовано очень коряво.
– Отдай Моту! – попросил я его. – Пусть чуть приукрасит, чтобы смотрелось грозно и достойно Великого капитана.
Ну а потом вспоминали наших погибших друзей и сильно напились. Мы с Вальдом пересказывали события из пиратской жизни, а рирцы удивлялись нашей обезбашенности и куражу.
Когда мы, пьяные, вышли из бани, то, как говорится, попали с корабля на бал.
Бабы – Лилит и Аулика – устроили скандал Майкидоре. Она отказывалась размещать их для проживания в Ливр Мелоне и отправляла в губернаторский дворец. Но красотки разбазлались, вопя, что они в свите Командора, а не Норсов, и, значит, селить их нужно при дворе Командора и никак иначе! Майкидора слала их лесом, справедливо аргументируя, что у нас тут лакеев нет, а они привыкли к вниманию слуг. Все-таки это расположение военной части, а не куртуазный бал-маскарад.
Ржал над этой ситуацией только герцог Мирский, все остальные выпали в осадок от конфликта трех барышень. Ведь в выражениях дамы не стеснялись.
– А ты где решил остановиться? – спросил я Мирского.
– Да мы люди простые, – стушевался он. – Я – в гарнизоне крепостной стены вместе с сыном. У него теперь офицерский комфорт какой-никакой есть. Ты уверен, что он заслужил звание лейтенанта?
– Уверен, – подтвердил я и спросил:
– А с дамами что делать?
– Да посели их тут, – улыбнулся он, – а то Лилька императору строчить начнет, что для неё тут прием не тот.
– Вот не нравятся они мне…
– Правда? – радостно спросил Мирский и деловито продолжил: – Тут такое дело, у меня же тоже дочь есть! Очаровательная милая девушка, с достойным приданным…
Я обреченно махнул рукой. Да ну вас всех к лешему с вашими дочками. Вот Адя проснется, так разгонит этот малинник своей большой алебардой.
– Так, дамы, тихо! – прикрикнул я и серьезно подчеркнул: – У нас траур по самому отважному капитану Севера. Всех принцесс на второй этаж. Майкидора, есть свободные комнаты?
– Найдем, но им будет тесно, – раздраженно ответила она.
– Нормально им будет! Отдай свои апартаменты, – подумав, сказал я, – а ты переезжай на третий этаж.
Майкидора обрадовалась, в её глазах заплясали веселые огоньки, мне даже померещилось, что она незаметно показала принцессам язык. Но тех такой вариант очень даже устроил, и они наконец смогли успокоиться.
Когда все разошлись, я остался один в огромном зале, сел на пол напротив портрета Порты и вспоминал наши похождения. Почему-то подумалось, что потомки будут смотреть на этот портрет и думать о нем, как о герое. Жалко, что мы, его друзья, даже не знаем, где он родился, когда у него день рождения, есть ли сестры или братья… С такими думами я и уснул на каменном полу, прислонившись к титанической колонне…
Утром мы с Майораном и Вальдом в память о Дерзком Порте дали холостой залп из всех орудий, установленных на равелинах у пристани, а оставшиеся в живых пираты выстрелили из уцелевших орудий «Авроры».
– Это традиция твоего мира? – спросил Майоран.
– Не знаю, – я пожал плечами, – но мне кажется, что это правильно. Давайте проводить такой ритуал ежегодно в память о битве с Железным флотом…
Некоторое время мы помолчали.
– У нас есть четыре корабля в Фирсе, но нет матросов и капитанов, – Вальд хмуро смотрел на морской горизонт, – мы не знаем, что предпримет враг. Уверен, что битва на море еще не закончена.
– Отправляйся в Сиртос, спроси Дядюшку Хью, он поможет найти самых лучших моряков для нашего флота, – я открыл интерфейс гильдии и назначил Вальда командующим эскадрой, дав право принимать в Первый легион новых членов.
– Это наше море, – уверенно сказал я, – и мы никому его не отдадим.
На скорую руку мы обсудили планы по морской обороне, я предложил расширить флотилию до восьми боевых кораблей и для быстрого снабжения армии добавить пару торговых шхун. Вальд согласился, и я выдал ему три мешка денег на покупку кораблей. Майоран заверил, что выделит отряд для сопровождения капитана в столицу Провинции Северных морей.
Мы уже планировали разойтись по своим делам, как с крепостной стены с громким ревом сорвалось пять ракет. К моему удивлению, они пролетели над морем метров семьсот и с фонтанами брызг взорвались над волнами.
– Ничего себе, – удивленно произнес я, – это что было?
– Пиус улучшил конструкцию, – Майоран был доволен произведенным эффектом. – Нравится?
– Да просто отличный результат! – искренне восхитился я. – Более полукилометра!
– Только вот такая ракета стоит как крестьянский дом в два
