Эх! Не обломиться мне приданое. А ну и фиг с ним! Я медленно разжала пальцы и съехала еще немного вниз. Мамочки! До чего же страшно! И тут раздался странный хруст. Подняв глаза вверх, я увидела, что веревка начинает лопаться. Ткань не выдерживает веса моей тушки. Я решила немного ускориться и стала дышать, как паровоз, чтобы успокоиться. Спокойствие! Только спокойствие! Сейчас будет выступление сборной по плаванью в тяжелом весе.
В моем окне уже маячили чьи-то головы. Вот засранцы! Все-таки сломали дверь! Я посмотрела наверх, потом взглянула вниз и медленно стала отпускать веревку.
— Не делайте этого! — пронзительно закричала какая-то служанка, закрыв рот руками.
Ага, тебя не спросила! Поздно, милочка, поздно. Как говорил один мой знакомый: «Не поминайте лохом!»
— Иииии! — раздался мой визг, и я почувствовала, как падаю вниз. Если вы думаете, что у меня в этот момент перед глазами промелькнула вся жизнь, то Вы глубоко ошибаетесь! Это все — сантименты. В голове была одна мысль: «Ой, зря я так… А вдруг там камни?»
Почему-то хорошая мысля приходит опосля. И мне оставалось надеется, что никаких камней нет.
Удар о воду оказался очень болезненным, а погружение на глубину — очень неприятным. По-моему, я отбила себе пятую точку. Мое тело стало опускаться на дно. Я начала слабо барахтаться, глядя как наверх уходят пузырьки воздуха. А еще говорят, что толстяки не тонут! Тонут, еще как тонут… Но тонуть я не собиралась. Из последних сил я оттолкнулась от дна и стала медленно всплывать, как субмарина на вражеской территории. Я снова дышу. И это радует. Откашлявшись я попробовала плыть, но плыть не получалось… Меня болтало туда-сюда, пока я окончательно не выдохлась. Рядом сплошной стеной стояли отвесные скалы, на которых располагался замок. Если я и дальше буду пытаться приблизиться к берегу, то меня разобьет, как щепку. Теперь я знаю, что чувствуют потерпевшие кораблекрушение, когда их носит по волнам. Разумно было бы отплыть подальше от скал. Но как тут отплывешь, если сил почти не осталось. В горле першило, но я не сдавалась. Правда очень скоро силы покинули меня, и я почувствовала, что отключаюсь.
Очнулась я, лежа на песочке под нещадно палящим солнцем. На зубах скрипел песок, волосы слиплись, а тело едва шевелилось. Вот это был заплыв… Если удастся такое повторить, то Олимпийское золото у меня в кармане… Слава Богу все позади! Рядом со мной лежал мой мобильный телефон. Он пережил купание просто отлично. Не то, что я. Все тело ломило от усталости, а спина горела так, словно на нее вылили кипящее масло. Зато я теперь свободна! И могу делать все, что мне заблагорассудится. Платье, если его можно было так назвать, было разорвано, но это все же лучше, чем ничего. Явление стокилограммовой Афродиты из пены морской.
— Ты очнулась? — спросил меня тихий голос.
— Если это можно так назвать… — простонала я, переворачиваясь на спину, — Это вы меня спасли?
— Нет, это тебя волной к берегу прибило, а я просто плыла мимо… — с издевкой ответил голос, который показался мне очень знакомым.
Я снова закрыла глаза и перевернулась на живот.
— Чайку не хочешь? — поинтересовался голос.
— Да, зеленого, с двумя ложками сахара… — простонала я, чувствуя себя помятой. Горячий чай меня бы спас, однозначно…
— Зеленой нет. А как на счет беленькой? — спросил голос.
— Нет, водка меня доконает… — просипела я, пытаясь вспомнить, где я его уже слышала, — Мне бы чайку… Или минералочки, холодненькой… Без газа… Хорошо бы коктейль «Секс на пляже». А то пляж есть, а секса — нет…
— Держи! Вообще-то, это самка… Самец улетел… — в голосе послышались грустные нотки.
Я разлепила глаза и увидела знакомую мне русалку, протягивающую мне недоеденную, но изрядно ощипанную чайку.
Я медленно приподнялась на руках, понимая, что кому-то сейчас будет плохо… Очень плохо… Бегемот — тоже кажется неповоротливым, но когда надо… И вот я всей тушей лежала поверх русалки, придавливая ее к песку всем своим весом. Бедная русалка выглядела, как камбала, после того как я умостилась на ней. В одной руке ее была зажата недоеденная чайка, а другой она пыталась отбиваться. Я оседлала ее, хотя это было непросто.
— Ты с ума сошла… — просипела русалка, дергая огромный черным хвостом. Я всей тяжестью своей кормы придавила его к земле. Попалась, голубушка.
— Я, между прочим, тебя спасла… — выдохнула русалка, уже даже не сопротивляясь.
— Отлично! Спасибо! Я тебе очень благодарна… Вот только сначала ты меня заколдовала, стрелядь! — возмущенно заявила я.
«Ах ты скверный, злой мальчишка! Зачем ты мучаешь эту бедную рыбку!» — воззвала ко мне моя совесть трагическим голосом.
— Вообще-то я — не мальчик! — возмутилась я, взывая к совести. Совесть поняла, что сморозила глупость и стыдливо умолкла.
— Итак, дорогая моя, у тебя есть выбор! Или ты снимаешь мое проклятье, или у меня будет комплексный обед из двух блюд. Сначала — уха, потом отбивная.
— Ну и люди пошли! Полный тунец! Послушай, с точки зрения логики, я все сделала правильно. Ты сама просила, чтобы тебя полюбили за твою замечательную душу, а не за внешность. Кстати, как продвигаются поиски настоящей любви? — поинтересовалась русалка, уже не пытаясь вырваться.
Я отпустила русалку и села на песок. И все-таки не врут анекдоты про блондинок. Только блондинка могла придумать и так сформулировать свое желание. Я почувствовала себя совсем плохо… Где-то в глубине души было осознание того, что сама виновата, но верить в это мой разум категорически отказывался.
Русалка отряхнулась и подползла ко мне, надкусывая сырое мясо. Вид у нее был, как в фильме ужасов.
«Кушай, рыбка, птичку… Кушай, птичка, рыбку».
— Не расстраивайся. Ты еще найдешь свою любовь! Кстати, а что значит «стерлядь»? Я такого слова не слышала! Просвети! В твоем мире падение телефона в воду всегда сопровождается примерно таким же словом. Вот я и хотела бы узнать его значение… — она вытерла свой окровавленный рот рукой.
— Рыбка из семейства осетровых… — мрачно буркнула я, — Вкусная, но дорогая, зараза!
— Класс! — восхитилась русалка, — Стерлядь! Стерлядь!
У меня возникло такое ощущение, что я только что выругалась в ясельной группе трехэтажным матом, и мои выражения были растянуты на цитаты, чтобы вечером порадовать родителей «обновленным» словарным запасом.
— Послушай, а ты не знаешь, какого-нибудь волшебника? Или колдуна? На худой конец ведьму? Нет, случайно, таких знакомых? — спросила я, понимая, что ситуация безвыходная.
— Знаю. Он живет отшельником в Жемчужном Гроте. Это совсем недалеко отсюда. Если наведаешься к нему, скажи, что от меня! — со знанием дела заявила русалка.
— Кстати, как тебя зовут? — спросила я, понимая, что объяснять чародею, от какой конкретно русалки я к нему заявилась, руководствуясь примерным описанием, будет немного неудобно.
— Сафира… — сказала красавица, поправляя волосы, — Скажи, что от Сафиры. Он поймет.
— А ты, я вижу, очень коммуникабельная! — с издевкой заметила я.
— Еще бы! Про меня даже сказку написали, и памятник мне поставили. Так что я — местная знаменитость. Или как у Вас там говориться? Се-ле-бри-ти! — с гордостью заявила русалка.
— Ты знакома с Гансом Христианом Андерсеном? — спросила я, немного изумляясь.
— С Гансом — знакома, а про остальных в первый раз слышу! Так вот, попал однажды сюда этот самый Ганс. Тоже купаться пошел, а я его случайно за собой потянула. Хотела утопить, но мне так скучно было. Мы разговорились. Он, кстати, купаться пошел с бутылкой какого-то пойла. Вот мы его на берегу и распили! Я ему рассказала историю, мы посмеялись, а потом он ушел, — мечтательно вздохнула русалка.
— И что за историю ты ему рассказала? — спросила я, сгорая от любопытства.
— Слушай. Ем я себе спокойненько чайку, никого не трогаю, а тут корабль идет… — начала русалка, почему-то похихикивая.
— Идет ко дну? — спросила я, немного знакомая с творчеством известного сказочника.
— Нет, просто идет. Плывет себе, помаленьку, фейерверк пускает. Банкет у них. И тут смотрю, какой-то мужичок на палубу вышел. Стоит, шатается, орет что-то… Мол, я тут принц! Решил помочиться, но не удержал равновесие. Бултых! Никто не заметил. Ну, думаю, пора разнообразить свой рацион… Подплываю, а от него перегар такой, что жабры сводит. Потащила я его на берег. Сижу над ним и думаю, что дальше делать. Вроде бы, я на диету села… Он открывает глаза и давай меня лапать! Я его тут же снова вырубила. Хвостом. Он лежит себе такой, штаны спущены, морда счастливая. Сижу и жду, может быть, кто-то мимо проезжать будет, да заберет эту пьяноту. И правда! Едет карета. Я тут же ее остановила. Из нее выходит дама. Я ей показываю на тело. Та смотрит и интересуется, женат или нет? Отвечаю, что кольца на пальце не видела. Она посмотрела на его спущенные штаны, прикинула что-то в уме, погрузила в карету, распрощались и все…
