– Снова этот бурдюк тебя развел? – сказал Фарах, когда Амин принес в лавку блюдо с персиками. – Не пойму, почему ты его терпишь? Пригрозил бы, что уйдешь… Да вон, хоть к сайеду Наджаху, он и то меньше скупится.
Амин только грустно улыбнулся и, со вздохом стирая пот со лба, поплелся обратно во двор.
– А я думал, ты сирота, – бросил Фарах ему вслед.
Амин только в очередной раз удивился, как пронырливый бахрец успевает все узнавать. Явно не Ясар про «родственничка» на ушко нашептал. Иной раз Амину казалось, что Фараху благоволят местные джиннны – как еще можно быть в курсе абсолютно всего, что творится на рынке?
К вечеру жара стала потихоньку спадать. И, когда уставшее, заалевшее солнце-Аллат потянулось за накидкой-гишуа, и сумерки прозрачным покрывалом наполнили Бахру, Амин передал ключи от склада сайеду Ясару, попрощался с Фарахом, собравшимся с друзьями в чайхану, и устало направился домой на городскую окраину.
Обычно шаги за спиной не привлекали внимание. Праздные прохожие направляются в храм, бани или чайхану – многие бахрцы возвращаются домой только после полуночи. Но эти были странными – легкими, скользящими. До храма Аллат Амин не оглядывался, но потом не выдержал. И удивленно замер.
По пустой улочке за ним спешил воришка со склада. Поймав взгляд Амина, остановился. Простенькое лицо побережца расцветила совершенно плутовская улыбка.
Амин молча смерил его сердитым взглядом, отвернулся и пошел дальше. Мальчишка не отставал. И бежал вприпрыжку, пока Амин не остановился снова.
– Что ты здесь делаешь?
Мальчик насупился.
– Как что? Иду.
– Куда? – уточнил Амин, думая, что еще чуть-чуть – и маленький вор получит за случай на складе сполна.
Мальчик почесал затылок и словно само собой разумеющееся выдал:
– К тебе.
Амин мысленно застонал.
– Откуда ты? Где твои родители? – с трудом сохраняя самообладание, спросил он. – Ты прибыл с караваном или на корабле?
Мальчишка склонил голову набок и снова почесал затылок. Пробурчал, ткнув пальцем в небо:
– Оттуда я. И мне некуда идти. Пусти к себе, а? – и снова широко улыбнулся.
Амин медленно вдохнул. Так же медленно выдохнул, успокаиваясь.
Стая голубей, с шумом хлопая крыльями, взлетела в тающее закатом небо.
– Ну мы идем, да? – дергая себя за ухо, поторопил мальчик.
Амин кивнул.
– Идем, – и, подойдя ближе, добавил: – Давай руку.
Мальчик окинул его странным взглядом, но руку в ответ протянул. Амин совсем не удивился, почувствовав, что пальцы у воришки липкие. На мгновение юноше стало интересно, сколько сладостей этот негодник сегодня успел слопать?
Они повернули в левый проулок, оттуда – в еще один и, наконец, впереди показалась высокая, богато украшенная резьбой по камню башня.
– Не думал, что ты живешь в храме, – удивленно протянул мальчик, разглядывая башню.
Амин молча огляделся, заметил группу младших учеников, гуськом идущих из медресе за учителем. И подтолкнул мальчика к ним.
– Нет. Ты живешь. Уважаемый сайед! Вот, от вас отбился.
Жрец мазнул равнодушным взглядом по Амину и обалдевшему воришке, махнул рукой, и выскочившие словно из ниоткуда младшие служители-рабы живо поставили мальчишку в строй.
Амин, не став дожидаться, когда негодник поднимет шум, поспешил на свою улочку.
…Вадд-месяц выбрался на небо, в храме Аллат отслужили молитву. Амин с усталым вздохом упал на потертый ковер и попытался забыть, что во рту с утра маковой росинки не было… когда над ухом вдруг раздалось:
– Слушай, а я не понял той шутки с храмом.
– Иблис!
– Да нет, я всего лишь.
Амин медленно приподнялся на локтях и неверяще уставился на сидящего рядом мальчика.
– Ты? Как ты… как ты здесь оказался?!
– Вошел, – пожал плечами воришка, кивая на открытую дверь. – Слушай, а у тебя случайно нет тех больших сладких ягод? Ну, темно-синих. Мне они понравились.
Амин, в который раз напомнив себе, что имеет дело с ребенком (хоть и очень странным, и очень наглым), молча встал, схватил негодника за шиворот и поволок к двери.
Мальчик и не думал вырываться. Молчал, даже когда вылетел за порог – только удивленно глядел на Амина через плечо.
– Во имя всех богов! – выдохнул юноша. – Или ты оставляешь меня в покое, или я зову стражу и тебя возвращают к родственникам. Или в храм, если ты сирота. Понял? Тогда пошел вон отсюда!
– Но ты же сказал, что я сын твоей сестры, – обиженно отозвался воришка.
Амин, взявшись за дверную ручку, сердито бросил:
– У меня нет сестры.
И хлопнул дверью перед носом удивленного мальчика.
…В тягучей тишине южной ночи тоскливо завыла соседская собака. Спустя минуту к ней присоединилась еще одна. И еще. Потом чей-то визгливый голос проорал ругательства, и собаки – так же по очереди – замолкли.
Амин ворочался с боку на бок. Глаза слипались от усталости, но пустой желудок все не давал уснуть. Пора бы к голоду и привыкнуть, но пока не получалось.
Амин улегся на спину и, положив руки под голову, уставился в потолок, принявшись изучать давно знакомые трещины.
За дверью тихонько, но очень жалостливо затянули песню кочевников – древний гимн гостеприимству.
Амин изумленно прислушался: какому это певцу-шади вздумалось явиться в их бедный квартал? Да еще такому сладкоголосому. И странно-знакомому. Но, когда голос дошел до припева-речитатива, юноша сразу вспомнил, где его слышал.
Мальчишка мгновенно заткнулся, стоило Амину распахнуть дверь. И, по-прежнему стоя на коленях у порога, грустно вздохнул:
– Ну чего ты такой упрямый, а?
Амин услышал, как застучали ставнями соседи, явно разбуженные песней, и торопливо втащил мальчика в комнату.
– Какого шайтана ты ко мне прицепился?!
Мальчик только устало улыбнулся и, степенно поправив видавшие виды рукава посеревшей абаи – рубашки до колен – демонстративно растянулся на ковре в центре комнаты. И нарочито спокойно засопел.
Амин тихо застонал. Посмотрел на мастерски притворяющегося спящим ребенка, подумал, что ночью все равно тащить его некуда – в такой час даже жрецы спят – и улегся рядом.
Последнее, что он почувствовал, прежде чем провалиться в долгожданный сон, был мальчик, подползший поближе и уткнувшийся носом ему в бок. Странно, но это почему-то казалось по-домашнему уютным.
Медленно, проделав недолгий путь по дороге-небосклону, месяц-Вадд направил колесницу за горизонт. Ему на смену явилась красавица-Аллат – распустила косу, скинула накидку-гишуу.
Мальчик сладко дрых, умильно положив руку под щеку. Проснувшийся Амин смотрел на него и с трудом преодолевал искушение пнуть негодника.
Искушение стало нестерпимым, когда мальчишка, открыв глаза и потянувшись, сонно поинтересовался:
– А что мы будем завтракать?
– Благодаря тебе, – желчно отозвался Амин, разминая затекшие плечи, – я еще неделю буду росой питаться.
Мальчик забавно склонил голову набок и убежденно произнес:
– Не сможешь, – потом подумал и спросил: – А почему просто не пойти в чайхану, как твой друг? Он же и тебя звал. Там вкусно готовят, я проверял. Особенно в той, где еще фонтан и верблюды рядом.
Амин с трудом отогнал от себя картинку вкусного даже на вид истекающего ароматным жиром хузи или кебаба и раздраженно спросил:
– Я похож на богача?
– Нет, – зевнув, отозвался мальчик. И заметив, что Амин встал и направился к двери, встрепенулся. – Эй, а ты куда? Ты меня одного оставишь? Я не хочу. Я с тобой пойду!
Амин обернулся.
– Только попробуй. И если еще раз заберешься в наш склад, я тебя больше выгораживать не стану.
Мальчик шустро вылетел за дверь следом, огляделся и снова потянулся.
– У-у-у, рань какая, смотри, даже твои соседи спят, на улице никого… Кстати, все хотел спросить, зачем ты мне помог?.. Эй, а можно помедленнее, я за тобой не успеваю.
– Вчера ты за мной прекрасно успевал, – отозвался Амин, не сбавляя шаг. – Зачем ты к нам забрался? Рядом же склад торговца жемчугом. Что, замок открыть не смог?
– Сдался мне жемчуг! – с презрением протянул мальчик. – А вот те белые сладкие штуковины были очень вкусными, – и застенчиво добавил: – Я еще хочу…
Амин резко обернулся, схватил воришку за руку и потащил уже знакомой дорогой к храму.
– Ты… конечно… можешь… если хочешь… снова меня… туда… отвести, – задыхаясь, бормотал мальчик, еле за ним поспевая. – Но я… все равно… сбегу.
Амин, раздраженно щелкнув пальцами, остановился.
– Как ты это делаешь? Открываешь замки, сбегаешь? Ладно, храм, но на рынке охрана получше будет. Как?
Мальчик согнулся, держась руками за колени, и прислонился к стене ближайшего дома, пытаясь отдышаться.
– У меня… связи. Слушай, ты можешь идти помедленней? Ну пожалуйста!
– Какие еще связи? – допытывался Амин.
– Богатые, – буркнул мальчик, отвечая юноше хмурым взглядом.
Амин подошел ближе. Наклонился, заглядывая воришке в глаза.
