Кесарь Прайды, великий Араэден Элларас Ашеро подошел величественно и неспешно, ему-то спешить некуда, как-никак почти бессмертный. Высокий, грациозный, стройный и быстрый, а его показная лень всегда казалась наигранной. Кесаря отличала грива светлых, почти платиновых волос, серо-голубые, подобные замороженным кристаллам глаза, тонкие черты лица и частенько искривленные в презрительной усмешке губы. Поговаривали, что он был красив, еще имелись сведения, что он не обделен женским вниманием, но... Я не видела красоты в жестоком и надменном лице, не видела очарования в его презрительной полуулыбке... эту усмешку я вообще ненавидела, словно мы все мошки, бесполезно копошащиеся у его ног, и он лишь терпит нас... А самое главное – я боялась его! До дрожи! До крика! До необдуманных поступков.
Кесарь никогда не вмешивался в наши дела. Мы, правители подвластных ему территорий, тихо-мирно грызлись между собой за куски земель, за власть, вообще за много других полезных вещей, а кесарь даже на Совет Прайды предпочитал не являться, отправляя вместо себя Илери либо Илленари. И вот... неожиданно мы удостоены высочайшего внимания! Какого демона?!
* * *
Две ноги, облаченные в серебристые сапоги, на которых я отчетливо разглядела капельки свежей крови, остановились совсем рядом. Молчание затянулось, но мы с Динаром и не имели права его нарушать.
– Айсира Катриона, – протянул мелодичный голос, – вы изменились... и перемены бесконечно радуют меня...
– Мой кесарь, – пришлось поцеловать затянутую в серебристую перчатку руку.
Вот только теперь я имею право выпрямиться и взглянуть на своего повелителя. Брр, он мне еще и улыбается... так, как улыбался всегда только мне – покровительственно и в то же время слегка снисходительно. Кесарь постоял, молча разглядывая меня, затем убил наповал... и лучше бы в буквальном смысле:
– Айсир Грахсовен может направляться на Совет Прайды, а вы, моя дорогая, не уделите ли несколько мгновений вашего поистине драгоценного времени?
Нет! Только через мой труп. Никогда. И вообще, а когда вы, любезный кесарь, изволите сдохнуть? Три поколения уже мечтают об этом, а вы все живете и внешне не стареете. Обидно, знаете ли!
Но вслух:
– Как будет угодно моему кесарю.
А что тут еще сказать? Магия магией, а он сила и власть в Рассветном мире и без всякой магии...
Динар отреагировал недовольным «хм», после чего кесарь взглянул в его сторону, и рыжий был сметен внезапно образовавшимся порталом. Обидно... за рыжего.
Мне галантно протянули руку, пришлось принять, вежливо улыбнуться и следовать за кесарем Ашеро, с покорностью теленка, идущего на заклание... И мне бесконечно любопытно: зачем я ему понадобилась? Ведь в ситуациях, когда я удостаивалась высочайших безмолвных аудиенций, предварительно меня об этом предупреждали не менее высочайшим посланием! И посему я все никак понять не могу – что происходит? А главное, никаких слуг вокруг, ни одного стражника, ни единого придворного. Я, до безумия жуткий и почти бессмертный кесарь и... мое бешено бьющееся сердце.
Так, просчитываем варианты.
Вариант первый. Он узнал про Готмир. Но в данной ситуации закон на моей стороне, а всем, кого обидела, могу возместить моральный ущерб, и вообще... для кесаря это слишком мелко.
Вариант второй. Он узнал про Илери... так тот же жив, а следов мы не оставили. Динар вообще все дожег, так что и волноваться нечего.
Вариант третий, и самый невероятный – он меня соблазнит, забыв, что я не блондинка. Старческий маразм, знаете ли, иной раз можно и забыть постельные предпочтения. Никто и не против – главное, живой после сего действа отпустите, пожалуйста.
* * *
Предположения завершились, как и наш путь, и передо мной открылись двери... сами и открылись.
Мы вошли в уютную... спальню. Видимо, последний вариант оказался верным. Прощай, девичья честь, с тобой было очень приятно, хоть и страстно завидовалось Лориане. Мне сразу раздеться и лечь или как? Сама я платье точно не сниму, и загвоздка только в этом. Ну а в том, что сопротивление бесполезно и более того – нежелательно, я не сомневалась, ибо некоторые... хм, «предпочтения» кесаря все же были известны.
Но меня провели к столику у окна, стул сам отодвинулся и, едва я присела, придвинулся. Кесарь расположился напротив. Ярко вспыхнули свечи, плотно задернулись шторы, в комнате было... странно. Я невольно разглядывала позолоченную лепнину на потолке, обитые багровым бархатом стены, взгляд сам метнулся к тяжелым дубовым дверям...
– Катриона, – мелодичный и чуть задумчивый голос кесаря заставил невольно вздрогнуть, – вы догадываетесь, о чем будет наш разговор?
– Нет, – я нервно сглотнула, – но... почему бы вам не обсудить данный вопрос с моим отцом?
А не со мной... я предпочитаю беседовать этажом ниже, и не с вами. С вами мы обычно вполне мирно молчали. Точнее, я молчала, а вы после нашего общего молчания иной раз выдавали нечто вроде «Какая жестокая насмешка судьбы!».
Кесарь лениво взмахнул рукой, и на столе появились вино, фрукты, конфеты и два наполненных уже бокала... в последнее время я неадекватно реагирую на мужчин и еду... в этом сочетании они меня бесят! Но следующая фраза кесаря заставила лично схватить бокал и выпить его махом до дна.
– Катриона, – он лукаво улыбнулся, – вы станете моей... женой?
Ну, как я уже сказала, я сначала допила вино, затем едва не подавилась виноградом, после чего судорожно ответила:
– Да... с удовольствием... теперь я могу идти?
И совершила невероятную глупость – подскочила раньше, чем получила высочайшее позволение, тем обиднее было услышать:
– Нет!
Пришлось с натянутой улыбкой вновь присесть на краешек стула. Графин с вином поднялся и наполнил мой кубок. Так, я выхожу замуж. За кесаря! Потрясающе. За Оитлон уже можно не переживать, у меня теперь проблемы будут побольше и помасштабнее, Илери вышвырну сразу, наутро после свадьбы, и... о чем я думаю?! Я буду женой ЭТОГО?! Страшного, древнего и... жуткого! Что мне там говорила няня про первую брачную ночь? А, леди должна лечь на постель, подняв ночную рубашку до колен. Так, потом лорд приходит, леди закрывает глаза и... ну и все чинно-пристойно, после чего лорд покидает леди. В данном контексте я согласна... глаза открывать точно не буду! О боги! Как же это?! Но в политическом плане предложение более чем выгодное, я фактически получу весь Альянс Прайды в свои загребущие ручки, и уж вместо меня никакие представители править не будут... А супружеские обязательства исполнять часто придется?.. Поверить не могу, что я думаю об этом... Замуж за кесаря... за кесаря! О Великий Белый Дух, за что мне это?!
– Катриона, – кесарь протянул руку, видимо желая прикоснуться к моему лицу... отпрянула я невольно, но тут же исправилась и натянуто улыбнулась... – вы меня боитесь?
А что, так сразу не видно?! Старческая слепота замучила? Так пора, пора бы уже к земле привыкать! Пора! Триста лет, знаете ли, срок немалый!
– Моего кесаря это... удивляет? – едва слышно спросила я.
Тихий смех, но при этом злой взгляд ледяных глаз... у кесаря очень странные глаза, словно там сверкают два льдисто-дымчатых кристалла. Это не метафора – впечатление от его глаз именно такое.
– Меня это... злит, – намекнул кесарь.
– Ну что вы, – я попыталась рассмеяться, но невольно закашлялась... страх сжал горло, – это просто... шутка, мой кесарь.
– Называйте меня Араэден. – Древний змей, у меня даже не было сомнений в его ядовитости, ласково улыбнулся.
Почему я? Ну почему?! Ему ежегодно на первый весенний бал всех красавиц высокопоставленных свозят! Лору сюда с четырнадцати таскали... и до семнадцати – любит наш кесарь молоденьких, но мне-то двадцать! Старая дева уже, учитывая, что в восемнадцать обычно под венец бегут. И чувствую, что каким-то боком тут магия замешана! Вот не зря я ее так не люблю! И Та Шерр как узнал, что у меня дар, даже в лице переменился, а этому, видимо, тоже доложили, вот и последствия. Хотя...
– У Лорианы тоже дар, – сдала я младшенькую с потрохами, там, правда, не совсем дар, но магичить, ведьмачить и феячить умеет, спасибо бабуле.
Лора, кстати, была в кесаря влюблена, у нее даже первые любовники все блондины.
– Катриона. – Голос нашего бессмертного внезапно стал очень нежным, ласковым... у меня мелко затряслись руки, пришлось их сцепить и попытаться вежливо улыбнуться в ответ. – Что вы знаете о том, чье имя носите?
– Уитримана? – дрожащим голосом переспросила я.
– Именно. – Он продолжал говорить ласково – и это пугало.
Последний на моей памяти, с кем говорили вот так ласково, через мгновение уже корчился в умелых руках палача... А кесарь на это дело смотрел и улыбался... ласково так! Мы тогда очень быстро с остальными пришли к единому решению... и поспешили дворец покинуть.
– Именно, – подтвердил мою догадку кесарь, – ведь вы носите имя не отца – деда по материнской линии, а знаете, почему?