Я знала это мерзкое чувство холода, поэтому, расходуя последние силенки, подползла к Диме и обняла его. Он был полуобнажен по старой традиции оборотней, и всевозможные трубки, торчащие из наших тел, постоянно мешались. Но ничто не помешало мне обнять брата, который оказался не таким уж монстром.
— Если бы ты, как все нормальные люди, пришел ко мне и сказал: «Руська, я твой брат. Давай дружить», — я бы приняла тебя без лишних возражений и полюбила бы как родного.
— Я оборотень, нам нравятся более эксцентричные поступки, — не открывая глаз, прошептал он.
— Неправда, вы очень умные. Просто ты любишь выпендриваться.
— Мама всегда говорила, что эпатаж в нашей семье неистребим.
— И ей это нравилось? — притворно ужаснулась я.
— Конечно. Она любила отца, каким бы отморозком он ни был.
— Я простила бы тебя, как своего брата, если бы ты не повернулся на мысли об общих детях, — призналась я.
— Я не на детях повернулся, а на тебе. Из нас бы получилась отличная пара, — тихо возмутился он. — Я так устал. Давай спать.
Забавные сны мне снятся.
Проснулась я от нестерпимого холода. Чувствовала себя превосходно, можно сказать, лучше не бывает, согреться бы еще. Поняв, что лежу явно не в своей кровати и что некоторые детали на моем теле явно лишние, я попыталась осмотреться. На моей груди лежала светлая голова моего брата, которую я крепко обхватила руками. Он улыбался, обнимая меня.
Я не могла понять, что же меня так насторожило в тот момент, что именно заставило проснуться. И когда догадка была уже готова всплыть на поверхность, дверь в палату отворилась, открывая моему взору знакомого врача и Сашу.
— Привет, — несмело улыбнулась я.
— Хорса, отпустите, пожалуйста, своего брата, — подал голос доктор.
— Он спит, — заупрямилась я.
— Он мертв, — равнодушным тоном сообщил доктор, направляясь к нам.
— Откуда вам знать, вы даже пульс не удосужились проверить, — тихо возмутилась я.
— Нам это не требуется, милая. Мы чувствуем запах смерти, — подошел ко мне Саша.
— Нет! — воскликнула я, как только Саша попытался забрать Диму.
— Ру, — позвал он.
— Дим, Дима, проснись, — трясла я брата за плечи. — Псих ты конченый, а ну открой глаза!
Он не просыпался, и улыбка его казалась мне уже не такой умиротворенной. Она была просто пустой.
— Хорса, отпустите тело. Нам нужно осмотреть вас, — попытался подойти доктор.
— Он спит! — взвизгнула я, уже понимая, что это неправда. Холод, который разбудил меня, исходил от Димы, его температура была чуть ниже человеческой. Это не нормально для нас. — Он спит. Спит.
Затратив все свои силы, я села, удерживая Диму на руках.
— Ру, — позвал Саша.
— Уйди.
— Но, Хорса… — попытался что-то возразить доктор.
— Уйди!!!
Я раскачивалась из стороны в сторону, обнимая тело своего брата, с которым мы так и не стали нормальной семьей. И плакала. Давненько я так не плакала, взахлеб, с подвываниями и начинающейся истерикой. Доктор ушел, побоявшись связываться с ненормальной Хорсой. Но Саша остался рядом. Стоял и молча смотрел на меня, ожидая, когда я успокоюсь. К его радости, моя истерика закончилась быстро.
— Что ж ты за зверь такой, Назаров? — посмотрела я на него равнодушно. — Все у тебя продумано, все у тебя просчитано. Понятия не имею, действительно ли мы случайно встретились или это очередной твой план, но подозреваю, что преследовать меня ты начал, узнав, что целью Димы был дядя Боря. Я даже могу понять, зачем тебе вся эта чушь со свадьбой понадобилась. Жена — такой идеальный предлог для открытой охоты и неповиновения Совету. И дядю ты Дмитрию отдал специально. Я спрашивала, в сопровождении не было ни одного приближенного оборотня, то есть ни одного по-настоящему сильного. Зачем?
Я действительно не могла понять.
— Не делай из меня монстра, Ру, — прошептал он, оставаясь на месте. — Ты действительно мне понравилась. Такая сильная и такая беззащитная одновременно в своей попытке защитить хищника. И такая свободная, раскрепощенная, я наблюдал за тобой на реке. Еще и язвила будь здоров. А в яме? Сутки в яме в окружении волков, я был восхищен. Конечно, ты меня заинтересовала. А потом ты сбежала. Я же просил тебя не делать этого. Ты словно намеренно играла со мной. Чуть позже мне сообщили о чужаках на моей территории. Естественно, я выяснил кто и зачем. Но даже если бы я не знал их целей, я все равно уже не выпустил бы тебя. Оборотень или человек. Тебе повезло, и ты оказалась оборотнем, была бы человеком, я просто сломал бы тебя. Не по своей воле, нет, мы действительно отличные друг от друга виды, и психика совсем другая. Как только я понял, что ты — оборотень, я начал свадебный ритуал, как велят обычаи. Но информации о тебе не хватало. Эти твои приступы, которые не имели под собой логической основы. Что-то мог знать Борис, но он никогда бы не рассказал, а раскрываться перед ним — самоубийство. Я убивал двух зайцев, давал чужакам то, чего они желали, и получал возможность узнать такую нужную информацию. Но ты сбежала именно тогда, когда я вернул твоего драгоценного дядю и даже поговорил с информатором. Вот чего я не ожидал, так подобной глупости. Не смог предугадать подобной глупости. Неужели ты думала, что они передвигаются по моей территории без моего на то ведома? Я контролировал каждый шаг, он действовал так, как нужно было мне, до того, как ты сбежала. Потом все пошло наперекосяк. Моих наблюдателей убили, маячки нашли и конечно же решили свалить с территории Стаи за границу. Я нашел тебя, но, как понимаю, было уже поздно. Он поступил вполне логично, показал запись, сделал все, чтобы заставить тебя обернуться. В принципе я поступил бы точно так же, с единственной разницей, я постарался бы сделать все менее болезненно для тебя. Почему ты не обратилась в человека, когда я просил?
— Не могла, — усмехнулась я. — Это адски больно, ты даже не представляешь, что я чувствовала. Честно говоря, там была не совсем я. Точнее я, но другая. Голые инстинкты, играющие на плавящихся от боли нервных окончаниях. Я готова руку отдать, но больше никогда не испытывать подобного. Как представлю, что через это нужно будет пройти еще раз, так в глазах темнеет и все твои приказы сходят на нет. Это не физиологический дефект, а психологический блок. Оказывается, я и так умею.
— Теперь понятно. Впрочем, тебе больше не нужно будет обращаться. Как только ты выиграла бой с волчицей, Стая тебя приняла. Еще одна загадка. Какого хрена ты рванула в лес?!
— Подумать хотела. Знаешь ли, известие о собственной свадьбе оказалось для меня несколько неожиданным. Мог бы предупредить.
— И тогда ты бы не подпустила меня к себе, — невозмутимо парировал Саша.
— Тоже верно, — согласно кивнула я.
— Все мои действия — чистая импровизация, у меня не было планов, в которые ты, кстати, активно вмешивалась. Ты — моя Ула, я никогда не наврежу тебе. Кстати, вчера Бориса выписали из больницы, и он угрожает натравить на меня контору, если я не верну тебя ему, — засмеялся Саша.
— Но… — Я растерянно посмотрела на тело брата и перевела взгляд на Назарова.
— Его нужно похоронить, Ру.
Я отпустила брата и протянула руки в сторону своего злого, страшного и, что ни говори, любимого волка. Он без слов понял меня, подошел и взял на руки, подняв с кровати.
Мой брат-психопат умер. Он отдал свою жизнь мне, а я так и не поняла его настоящих мотивов. Я, сама того не ведая, вышла замуж за такого же ненормального. И самое главное — я оборотень, ничем не отличающийся от собственных брата и мужа. В том числе и психическим состоянием.
— Нужно сказать дяде, что мы собираемся пожениться. — Я начала дрожать.
— Мы уже женаты, Ру. Сегодня утром я забрал официальные документы, — сообщил мне Саша.
— Оперативно, — растерянно кивнула я, дрожа все сильнее.
— Что с тобой? — напрягся он.
Мы шли по пустому больничному коридору, не нарушая тишины. Оборотни ходят очень тихо.
— Холодно, — прошептала я, уткнувшись носом в его шею. — Так холодно.
Дорожащими руками я ухватилась за его рубашку и рванула ворот в разные стороны. Пуговицы поскакали по полу, противно нарушая тишину. А я прижалась к груди собственного мужа в попытке согреться.
— Саша, мне так холодно.
— А вот и последствия, — горько прошептал он, открывая первую попавшуюся дверь.
Это был пустой процедурный кабинет. И да, муж меня таки согрел.
— Дядя Боря, я замужем, — призналась я, после того как бурные приветствия закончились.
Мы сидели на кухне моей родной квартиры по старинной уже традиции. Дядя выглядел неважно, синяки еще не сошли, так что даже сейчас можно было понять, насколько несладко ему пришлось.
— Дочка, — только и смог вымолвить дядя, — ты беременна?
