Побродив по берегу, нашли лодку.
– Лот, может, тут останешься коней стеречь, а мы съездим, обзнакомимся?
Я судорожно замотала головой – нет, не хочу. Женятся – так женятся, а до этого их не брошу.
Мы погрузились, и лодка, как по волшебству, сама поплыла к терему.
На островке нас ждали. Целая толпа девиц в разноцветных нарядах с кучей украшений выстроилась на бережке и приветственно махала руками. Мои принцы, распираемые чувством собственного достоинства, готовы были выпрыгнуть из штанов. Господи, знала бы я, что это будет так, сама бы лодку продырявила.
Среди толпы явственно выделялась неописуемо красивая девица в малиновом одеянье, шитом золотом, и янтарном украшении. Она не махала руками и не кланялась, но взгляд ее притягивал моих принцев как магнит. Попали, поняла я, попали. Некоторым мужикам, как говорила Микулишна, красной тряпкой помахал – и они твои. Тут было все сложней. Особливо смущало, что среди толпы не было ни одного мужчины. Куда это они подевались?
Лодка причалила, и мы выпрыгнули из нее. Принцы только что не в воду выпрыгнули, так спешили припасть к ручке. Прекрасная Искусница открыла свои прелестные губки и пропела:
– О, мои мужественные рыцари, я приветствую вас в тереме, где вы получите то, о чем мечтает каждый мужчина…
Краткая заминка, и она продолжила:
– Вас ждет тепло и уют, забота, вкусная еда, сладкое вино и еще раз… забота.
Мне почему-то это показалось странной реакция принцев на ее слова. Вроде бы не придурки – вон как трезво и весело разговаривали все дни пути, глаза светились разумом, улыбки были ехидные, но человеческие, а тут идут как овцы на закланье. Неужто так очаровались красой ее неземной? Ну, красивая, ничего не скажешь: брови тонкие, черные, дугой, волосы короной уложены, а губы… Да, губы красные, припухлые, капризные, как у малого ребенка, не просто притягивают взглядом даже меня, а обещают рай земной. Чувствую, что мужики так и хотят к ним прильнуть и попробовать, какие они на вкус. Да и вся царевна была такая… «Вкусная», привлекательная, притягательная, обворожительная. Она протянула принцам руки, и они, как два послушных олуха, припали к ручке: один – к правой, другой – к левой.
«Попали», – еще раз пронеслось в голове.
На меня глянули как-то странно, но уж больно замухрышисто я выглядел, чтобы даже дворовые девки на меня глаз положили. Принцев повели в терем, а я следом за девками пристроилась.
Принцесса показывала терем – красивый, я уж точно такую красоту никогда не видывала. На стенах картины вышитые, украшения резные, светильники диковинные. Терем уютный, надёжный, как скала, а у меня мелькнула мысль: «А вот если убежать надобно, как из него выбраться?» Но мысль скользнула и ушла прочь, кто ж нас насильно-то держать будет, чай, не пленники. Как пришла мысль, так и ушла, а зря. В тереме, как и на берегу, не было ни одного мужчины. Где они, интересно?
Марья Искусница ввела парней в залу, где был накрыт стол. Изысканные блюда теснились, почти не оставляя места, и от их изобилия разбегались глаза.
– Гости дорогие, эти блюда готовились под моим руководством и по моим рецептам. Прошу откушать, ведь недаром зовусь Искусница, все умею делать.
Парней усадили: одного по правую руку, другого по левую. Тут же набежали девушки и стали накладывать им то лебедя запечённого, то поросёночка молочного, то вообще такое, что я никогда и не видывала, тем более не пробовала. Мне нашлось место в самом конце стола, и я была рада, что на меня никто не обращает внимания.
– Вина у меня самые лучшие, сладости самые сладкие и ещё у меня…
Я поняла – «объятия самые страстные». Это было не произнесено вслух, но мои неокрепшие детские мозги почему-то осознали недосказанную мысль.
«Попали!», – опять подумала я.
Пир продолжался долго. По осовевшим от сытости и выпитого вина лицам принцев я понимала, что им хорошо. Очень хорошо. Но когда Искусница подошла к арфе и запела, я поняла, что это конец.
Песня не лилась, она обвивала принцев, манила, обещала райское блаженство, завораживала, заколдовывала и лишала последней воли. Если бы я была не знакома с Русалкой, я бы не поверила, что такое существует, но наглядный пример был у меня перед глазами. Оба принца уже пристроились у её ног на полу и с обожанием смотрели на Марью, а она щурилась и облизывалась, как сытая кошка.
– Следуйте за мной, – приказала Искусница, – я сама провожу вас в вашу опочивальню.
И они ушли. Рядом со мной сидела симпатичная молоденькая девушка, которая странно посмотрела на меня и сказала:
– Постарайся не попадаться никому на глаза, я тебя спрячу, уж больно ты молод, погубят быстро и …
Она отвела меня в какую-то коморку, в которой был тюфячок, небольшой стол и бадья для умыванья. Девушка сказала, что ее зовут Милка, и ещё раз попросила не высовываться.
– Я буду приносить тебе еду и прослежу за тем, как будут развиваться события. Если что – помогу, у меня на этот счёт свой интерес имеется.
Я сидела в своей коморке уже почти неделю, вечером меня навещала Милка. Было бы скучно, но я умела придумывать себя разные занятия. Я придумывала сказки, разговаривала с Макошь, представляла, какую судьбу она бы могла мне сплести, думала, как там мои подруги и Микулишна, чем живет лес, как готовится к зиме зверье, прилетели ли уже гуси, и пролетели ли над лесом журавли, пела себе песни и ждала, ждала вестей.
Все это время Милка только приносила мне еду и грустно качала головой. Сегодня она пришла особенно опечаленной. Я не выдержала, схватила ее за руку, усадила на тюфяк и сказала – рассказывай, вижу, дело плохо. Если они пропадут, то тут всем несдобровать. Я казалась себе такой грозной, а на самом деле просто не знала, что делать. Но ведь хватит сидеть сложа руки.
– Лот, ты смешон, что ты, маленький захудалик, можешь сделать против Искусницы? Вот если принцы не выдержат, она и за тебя возьмется, когда голодной будет. Понимаешь, она искусница, искусница во всем и в любви тоже, она их залюбит.
Я тихо ахнула.
– Как залюбит?
– Да просто, в этом она особенно искусница. От ее ласк мужчины забывают все на свете, они продают душу, они ласкают ее до изнеможения, а ей все мало, мало, мало. Одного она бы уже залюбила насмерть, но их двое и они молодые, сильные. Она ведь и с двумя может, её на всё хватает. Она черпает свои силы из страсти. Господи, ты не представляешь, что они творят в её покоях! Ни один мужик по собственной воле не бросит ее. Сразу по прибытии на остров у парней начинается помутнение разума, они не принадлежат больше себе, они под её властью – полной и беспрекословной. Она забирает их силы во время любовных игр, её чары невероятны, и их трудно преодолеть. Мой брат не смог. Я не знаю, как ты не попал под них, другой бы парень сидел и рвался бы в её покои, а ты тут песни поешь. Может, она не наложила чары из-за того, что ты такой страшный?
Милка продолжала:
– Мы с братом пришли на берег, он сел в эту дурацкую лодку и больше не вернулся. Я ждала его на берегу месяц, и когда ещё один искатель счастья появился на берегу, я попросилась с ним. Так и попала на остров. Но мой брат пропал, а он был такой добрый, такой славный. Я не поверила, что он погиб. Девушки говорили, что в подвале у неё живут мужчины, с которыми она не доиграла, и она держит их на случай, если не будет совсем никого нового. Они сытые и чистые, но кроме неё и любовных игрищ уже ни о чём не могут думать. Я спустилась в подвал, думала, там найду брата, увидела этих…. умалишённых. Страшные, поизмывались надо мной, не знаю, как жива осталась. Я ненавижу её, но не знаю, как убежать.
Так, дело дрянь. Нашли себе невестушку. Думай, Лот, думай.
– Милка, а она когда-нибудь спит?
– Спит, но мало, да и как их выманить, они же только о ней думают. Сначала ревновали друг к другу, а теперь вместе, вдвоем с ней кувыркаются, а ей нравится. Довольная, сытая.
– Да еще если мы увезём их и не расколдуем, то они всех поубивают, лишь бы вернуться к ней.
– Попали. А как расколдовать-то можно?
– Знаю только, что до заката должна их поцеловать невинная дева, которой от них ничего не нужно, то бишь бескорыстно, а где тут такую возьмешь? Да ещё так срочно. Попали!
– Ладно, Милка, план такой. Ты сообщаешь, когда Искусница засыпает, постараешься выманить этих двух озабоченных, крадем лодку и отправляемся на тот берег, а там видно будет. Милка, действовать надо быстро, как я понимаю.
Случай выпал на рассвете. После удачной ночи Марья пошла в другие палати, а «эти» остались спать тут. Милка облила их водой, чтобы проснулись и сказала:
– Карен, Михел, Марья просила передать, что вы ещё в озере любовью не занимались, и просила вас туда проводить.
Хи и Ха сильно удивились, но в глазах уже проснулось желание, и они, как коты, побежали к берегу. Там их ждала я.
– А где Марья? – спросили эти сладострастники и уставились на Милку, повернувшись ко мне спиной.
У меня была приготовлена большая сковородка, добытая Милкой, ей-то я и огрела их со всей силы каждого по голове, чтобы отключились. Мы погрузили их в лодку и попытались отчалить. Но не тут-то было. Лодка была призвана привозить людей с того берега, а не увозить с этого, и мертво стояла на месте.
