– Это королевский дизайнер, победитель множества конкурсов, ему доводилось украшать дворец самого…
– Уволить! Всех уволить по истечении суточного контракта!
– Как же так! – запричитал замок. – Пропадет же все!
Я оглядел окружающую нас красоту. Лена сидела среди ласкавшихся к ней цветов и гладила огромный фиолетовый бутон, удобно устроившийся на ее коленях и тихо звенящий колокольчиком.
– Хорошо… Оставь минимальный штат для ухода за всем этим великолепием…
– Вам правда нравится? – заискивающе уточнил замок.
– Красиво, конечно… Но впредь все траты свыше ста золотых в сутки только после моего подтверждения! Это официальное распоряжение, прими к исполнению.
– Есть!
Со стороны мозаичных дорожек раздался воробьиный гомон и металлический скрип. Дежавю какое-то…
Повернул голову и похолодел: десяток гоблинов, вереща и переругиваясь, волоком тащили по камню огромное яйцо авиабомбы-пятисотки со смятыми крыльями стабилизаторов…
– А ну стоять! – давая петуха, закричал я. – Куда вы это тянете?!
Гоблины с радостным облегчением разжали руки, и бомба с глухим стуком завалилась набок, корежа тонкие лепестки оперения. Я зажмурился и втянул голову в плечи. Секундная пауза. Тишина. Фух, пронесло. Так ведь и поседеть можно…
Один из уборщиков, где-то раздобывший грязноватую бандану цифрового камуфляжа, утер пот со лба и пояснил:
– Ну… Дык… Яйца – ага… Туды вот… – кивнул в сторону дизайнерского артобъекта в виде пятиметровой горы, покрытой ковром цветов и перевитой голубыми нитками ручейков.
Я непонимающе уставился на округлые выпуклости рукотворного холма. В этот момент одна из цветочных кочек зашевелилась, и из-под приподнявшегося покрывала янтарного мха высунулась тощая гоблинская задница в рваных штанах. Пятясь, гадкое создание выползло наружу и, воровато оглядываясь, принялось осматривать добычу. Подняв левую руку к носу, гоблин внимательно обнюхал зажатую в ней гранату. Попробовал надкусить, скрежет зубов по металлу был слышен даже нам, затем возмущенно хрюкнул и отбросил несъедобный шарик в сторону. С глухим стуком граната запрыгала по неровностям и покатилась к нашим ногам.
По-моему, у меня уже начинает вырабатываться иммунитет к виду роняемых на камень боеприпасов. Наступив на грязно-зеленый кругляш, я остановил его хаотичное вращение. Граната была вроде той, которую я отобрал недавно у гнома, только маркированную тошнотворно мерцающими салатовыми полосами. Ладно, в хозяйстве пригодится – берем!
Тем временем гоблин уже приценивался к добыче во второй руке. Теперь ему действительно повезло, здоровенное яйцо, никак не меньше страусиного, обещало сытную трапезу. Вожделенно принюхавшись, гоблин ловко прокусил верхушку и принялся жадно глотать содержимое. Я же оглядывал рукотворный холм совершенно другим взглядом, с ужасом узнавая в выпуклостях и кочках знакомые очертания боеприпасов. Мама дорогая, не дай бог вся эта куча рванет …
Вторя моим мыслям, невдалеке от нас глухо бахнуло, а земля ощутимо дрогнула под ногами.
– Девятый… – едва слышно прокомментировал замок.
Вглядываясь в поднимающееся над стенами облако дыма, поддержал беседу:
– Сапер ошибается только раз в жизни – при выборе профессии.
Тут я заметил бегущего мимо бригадира. Его палка была измочалена в хлам, а глаз дергался от нервного тика.
– Арлекин, ты далеко? – тормознул несчастного гоблина.
– Ась?! – закрутил головой мини-начальник.
Наконец разглядев нашу группу, он бросился ко мне:
– Хозяин, не гневайся, но нужны еще работники!
– Да? А старые что? Закончились уже? – поинтересовался ехидно.
Гоблин понуро опустил голову и пробормотал:
– Да кладка эта, будь она неладна… Я как сказал, что мы яйца ищем, так дурни все в рот теперь тянут… Ну, и при волочении скорлупа иногда лопается, большой бум получается…
– Какие потери? – я вновь стал серьезным. Шутки шутками, но каждый подорвавшийся гоблин стоил мне денег.
Арлекин виновато развел руками:
– Хозяин, я не успеваю быть одновременно в десятке мест и следить за всеми. Сами видите, что за контингент. Отбросы кланов, у них вместо разума одни инстинкты: жрать, размножаться, да страх быть наказанным, вот и все их мысли. Мне бы воинов или мастеров, или хотя бы вольных артельщиков…
М-да, камушек-то в мой огород. Как там, у классика: «не гонялся бы ты, поп, за дешевизною…» Но кто же знал, что для сбора мусора среди каменного крошева интеллект нужен. Вот и взял самое дешевое из предложенного… Выходит, против вековой мудрости не попрешь: скупой платит дважды.
– Так сколько потеряли?
– Одно огромное, три средних и без счета малых яиц – жрут ведь заразы…
Вторя его словам, по ушам ударил очередной «Бум!», на порядок более мощный, чем предыдущий. Земля ощутимо лягнулась, а над внешней стеной оборонного периметра в небо поднялось серое пыльное облако.
– Четыре средних… – убитым голосом уточнил бригадир.
– Вообще-то я о работниках спросил… А вот это какое – огромное?
Я указал глазами на бомбу, которую местная флора уже начала интегрировать в дизайн двора. Подвижные усики цветов карабкались по шершавому боку, а щедрые мазки разноцветного мха торопливо прятали под собой унылый металл. Шустренько! Похоже, ничего ценного на пол ронять нельзя. Нагнуться не успеешь, как оброненный золотой окажется в толще векового дуба… Садовники явно переборщили с ускорителем роста.
– Это? Среднее, – пренебрежительно отмахнулся гоблин. – Вот огромное, то да… Я в сотне шагов был, но глаз до сих пор дергается. А работников мало осталось, десятка полтора, новых надо брать, хозяин!
Хренасе, боюсь подумать, что тут рвануло. Нет, так дело не пойдет, подорвут эти крысята нас, к гадалке не ходи. Да и боеприпасов жалко, хомяк вон скорбно всхлипывает при каждом взрыве, мысленно вычеркивая из списка добычу, которую можно было взять с разнесенного в клочья великого дракона Нагафена.
– Замок! У нас есть помещение для хранения особо опасных артефактов? Что-нибудь предельно защищенное и, желательно, заглубленное?
– Есть! – тут же откликнулся Бэрримор. – Нижний ярус подвальных помещений, алхимическая лаборатория номер два. Раньше там жила одна паукообразная тварь, а теперь гончие поселились. – Вспомнив о стае, замок тут же принялся жаловаться: – Собаки нарушают целостность периметра, они копают два хода наверх, причем один за первую линию стен!
Я покосился на сидящую рядом псину. Похоже, ее талантов в ментальной магии вполне хватает для прослушивания наших переговоров. Слишком уж пренебрежительно она скалилась и демонстративно вытирала лапы о траву, освобождаясь от несуществующей паутины. Не завидую лазутчикам, сунувшимся через запасной лаз прямо в логово тварей Инферно. Да и обещал я собачкам помещение на выбор, задний ход давать стратегически не верно, не говоря уже об уроне репутации. Гончая, наклонив голову, с интересом следила за ходом моих размышлений. Блин, еще один особист-физиономист на мою голову.
Вновь обратился к замку:
– Нет, Бэрримор, нам такой фугас под задницей не нужен. Не дай бог что, взлетит Первохрам на воздух, мы-то на точку респауна улетим, а неписей вообще на ноль помножит. Гончая… – я запнулся на секунду, – явно пора ее переименовать, а то надоело это безликое обращение.
– Э-э… Гончая… Прости за интимный вопрос, но ты какого пола?
Собачка заметно напряглась и бросила на меня тяжелый взгляд, заодно хлестнув наотмашь ментальным ударом наподобие пощечины. Атаку я проигнорировал, узнав о ней лишь по сообщению интерфейса сработавшего божественного иммунитета. Ну, звиняйте, если обидел…
– Женского… – буркнуло возмущенное создание. – Самцы не владеют мыслеречью и не могут вести за собой стаю!
Гончая фыркнула, окатив меня еще одной волной раздражения, по вектору движения которой с писком стали разбегаться гоблины. Сильна, хвостатая…
– Прости, я просто не знал, как к тебе обращаться. А то все гончая да гончая… Ты не против, если буду звать тебя… м-м-м…
Я торопливо пробежался по запасникам памяти, напрягая фантазию и отбрасывая в сторону всяких Жучек и Муму. Создание Инферно – быстрое и смертельно опасное. Молния, вот отлично подходящее имя, но, к сожалению, больше ассоциирующееся у меня с глазастой машинкой, нежели собакой, а в мире реализующихся желаний надо быть осторожнее с вывертами собственного подсознания. Фары у гончей вряд ли появятся, но не думаю, что даже красной тонировке она будет рада. Ну, раз не Молния, пусть будет Искра. Быстрая, ведущая к взрыву или пожару.
– Назову-ка тебя Искрой! Как тебе такое имя?
Гончая напряглась, наклонила голову набок, прислушиваясь к себе и оценивая новый статус. Глаза животного мерцали, приобретая непривычную глубину и отблеск разума. Наконец, тяжелая бронированная морда склонилась в глубоком поклоне:
