– Я знаю, у нас дома всегда травами пахло.
– Верно. А еще наша мама была красавицей.
– Как ты.
– Еще краше, – вздохнула сестра. – Знаешь, малышка, все беды у красивых женщин из-за их внешности. В нашем государстве, ведьма ты или нет, а как и любая женщина обязана признавать власть мужчины, причем любого, и беспрекословно подчиняться. Вот и в нашем городе один такой нашелся из власть имущих. Он к маме обратился за лечебной настойкой, вроде бы от колик. Когда настойка была готова, он уходить не спешил, все к маме пристать пытался, а я в дверную щелку видела. Только она его оттолкнула и велела из ее дома убираться. Он тогда ушел, но на том не успокоился и приставаний своих не прекратил. Закончилось все тем, что мама на него хворь наслала, чтобы знал, с кем дело имеет, да унялся наконец. Родные давай к нему докторов разных вызывать, лекарства давать, только ничего не помогало. Вот он и послал слугу своего к ведьме, чтобы умолил снять с него проклятие. Мама согласилась, но велела передать, чтоб ноги хозяина в ее лавке не было. Вот только слуга тот жене хозяйской проболтался, а ее страшная ревность обуяла. Она людей подговорила, насочиняла с три короба, что есть в их городе ведьма, которая ради своей выгоды порчу на добрых граждан наводит. Вот в ту ночь, Алира, толпа к нам и нагрянула. А толпа, сестренка, – это очень страшно. Она словно тупое стадо, объяснять таким людям что-то бесполезно, убьют всех, никого не пощадят. Мама меня тогда разбудила и велела бежать да о тебе позаботиться. Узел дала с вещами, велела продать, чтобы денег выручить. У нас ведь дома всегда настоящих монет мало было. Вот, в общем-то, и все.
– Рика, но может, она жива осталась?
Сестра замолчала, потом осторожно достала из-за ворота закрытого платья удивительный золотой кулон на тонкой цепочке.
– Вот.
– Что это?
– Это особенный медальон, он передается в нашем роду к старшей ведьме уже очень много лет. Когда мама велела нам убегать, она сняла его с шеи и сказала: «Теперь ты старшая в роду, Арика». А раз так, Алира, она точно знала, что с ней произойдет.
– Почему она не сбежала с нами?
– Чтобы дать нам время уйти.
Мы поселились в заброшенном доме и совсем не пытались его починить, справедливо опасаясь, что если привести его снаружи в жилой вид, то всем станет ясно, что дом обитаем. Спали внутри на жестком полу, выметя наружу всю пыль, окна ничем не занавешивали. Арике приходилось использовать чары каждый раз, когда мы растапливали печь во время готовки, чтобы отвести глаза всем случайным путникам, которые могли заметить дым или почуять его запах. Сестра часто уходила в лес ставить силки на зверя, долгое время сидела, притаившись неподалеку, а едва замечала кролика или другую дичь, пускала в ход свою силу, приманивая добычу. Я научилась свежевать еще теплые тушки и довольно сносно готовить, позволяя сестре отдохнуть после охоты. Еще мы добавляли в еду корешки и травы, тем и жили. По ночам Арика пропадала в лесу, а после объясняла мне, что набирается сил. Я спрашивала, как она это делает, а сестра поясняла, что когда для меня наступит ведьминский возраст, она всему научит. Сестра разведала окрестности и обнаружила, что неподалеку действительно находится большой поселок, однако ходить туда мы пока боялись.
Когда наступила осень, нам пришлось задуматься о том, как пережить зиму. Теплой одежды у нас не было, купить ее было не на что, все вещи, отданные матерью, так и лежали в старом узелке до лучших времен. Арика пыталась придумать способ проникнуть в селение так, чтобы не вызвать лишних подозрений.
– Нам нужен какой-нибудь родственник.
– Какой?
– Кто-нибудь приезжий. Возможно, кто-то будет проезжать мимо этого поселка, я его зачарую, и он останется здесь жить, а нас представит своими племянницами. Тогда мы сможем поселиться там, не привлекая ничьего внимания.
– А почему не зачаровать кого-нибудь из жителей?
– В таких селениях обычно все друг друга знают, а родственников до пятого колена могут назвать.
– А ты справишься?
– Да, но на это потребуется очень много сил. Я ведь околдую его разум и подчиню волю, понимаешь? Придется изо дня в день поддерживать собственные чары, не позволяя ему очнуться. Это слишком тяжело, но я не вижу иного выхода. Я думаю отпустить его позже, когда в поселке все нас уже будут знать.
– А как отпустишь?
– Устроим все так, словно с ним произошел несчастный случай, а ему велю уезжать подальше и не возвращаться.
– Так можно?
– Вообще-то нет, это запрещено делать. Если инквизиторы поймают, нам не сдобровать. Вот только вряд ли здесь есть охотники на ведьм.
– Арика, расскажи мне про инквизиторов.
– Ну слушай. Инквизиторы – это всегда мужчины. Их также называют охотниками на ведьм. Еще в детстве проявляются их необычные способности – они могут видеть проявленную ведьму, а простые люди нет, при условии, что ведьма скрывает свою личину. Они также могут бороться с ее чарами благодаря внутреннему щиту.
– Внутреннему щиту?
– Да, так называют способность инквизиторов закрываться от воздействия ведьмы на разум. Они могут блокировать даже самые мощные потоки силы, передаваемые через прикосновения.
– И ведьма совсем никак не может повлиять на охотника?
– Может, если он отвлечется, и она застанет его врасплох.
– А как внушить ему какую-то мысль?
– Самый верный способ повлиять на разум охотника – через телесный контакт, когда он ослаблен или отвлечен, а потом надавить на слабое место, затмевая разум своими чарами. В миг, когда инквизитор беззащитней всего, можно внушить ему какую-то мысль. Они ведь тоже люди, обуреваемые своими страстями. Вот только есть среди них и совершенно особенные мужчины. У них помимо дара чувствовать ведьму есть способность ее выслеживать. Как у гончих псов.
– И таких много?
– Очень мало. В древности был один известный инквизитор, в наше время я о таких не слышала.
– А зачем они вообще на нас охотятся?
– Чтобы мы не нарушали закон, не губили простых людей. Многие ведьмы под влиянием второй сущности, о которой я расскажу, когда наступит твоя пора меняться, могут творить большое зло. Сама посуди: иметь такую власть над простыми людьми и не поддаться слабости ее использовать…
– А то, что ты задумала сейчас, это ведь тоже зло?
– Да. Но у нас нет другого выхода, Алира. Не для того мать пожертвовала собой, чтобы зимой мы замерзли в этом лесу.
– А как инквизитор узнает, что ведьма сотворила худое дело?
– Очень сильный почувствует, а рядовые инквизиторы могут только опросить свидетелей, доказать сложно.
– Люди и без доказательств уничтожают ведьм.
– Это верно, но инквизиторы – это высший суд. Если бы не та ревнивая мегера, натравившая свою жестокую толпу, маму вполне могли оправдать.
– Она теперь довольна, наверное.
– Я так не думаю.
– Ты что-то сделала?
– Я отомстила, Алира, и поверь, ничуть об этом не жалею.
– Месть меняет ведьму?
– Меняет. Мама была очень светлой, и ты тоже добрая, совсем как она. Я не такая. Наверное, в отца пошла.
– Почему я никогда не знала его?
– Отец бросил маму уже давно. Он не был ее законным мужем, а потому однажды просто ушел. Редко какой мужчина может жениться на ведьме и выдержать подобную жизнь: постоянно подвергаться опасности, людской неприязни, быть отщепенцем среди подобных ему.
– Арика, скажи, а инквизиторы обладают какими-то чарами?
– Нет. Их дар в необычных способностях, но колдовать они не умеют, за одним очень редким исключением – говорят, самые сильные инквизиторы, которые сразились с ведьмой и смогли победить, получают ее силу, и у них просыпается способность к колдовству.
– А как она проявляется?
– Об этом я ничего не знаю. Возможно, это лишь выдумки.
Арика
Холодный сегодня выдался день. Долго я все-таки тянула с этим делом, нужно было раньше браться за работу. Я подула на озябшие пальцы и растерла плечи руками. Уже шестой месяц пошел, как мы с сестрой в бегах. Я старательно подпитывала свою силу все это время, поэтому должна справиться. Честно признаться, мне было страшно. Это перед младшей сестрой можно изображать из себя опытную ведьму, но какой на самом деле у меня опыт? – все, чему мама успела научить за один год. Сейчас, кутаясь в старую шаль, одолженную у моего постреленка, я затаилась в густых придорожных кустах, ожидая подходящего путника. Пока только две телеги проехали из поселка. На одной мужик вез свиней на продажу, на другой расположилась крикливая семья. И родители, и дети принарядились, не иначе на праздник или в гости. Как же я им завидую, этим обычным людям! Я бы тоже хотела так жить: иметь семью, мужа, детей, свой дом и навещать изредка родных и знакомых. Как же несправедливо относятся к ведьмам у нас в государстве! Хотя что там к ведьмам… Женщин совсем ни во что не ставят. Пока мама была жива, она нас тоже водила на праздники на городской площади, покупала вкусные пирожки, а иногда и новые наряды. Я всегда любила красиво одеваться, а Алира еще ребенок, ей все игрушки подавай да поинтересней, с загадкой какой. Славная она у меня, так на маму похожа! Как же я ненавидела эту дрянь, эту жену градоправителя. Жаль, что мама успела до своей гибели снять с него порчу. Новую я наводить не стала, сил много требует, я все эти силы на его супругу и потратила. Убить или заразить неизлечимой болезнью – это слишком, так недолго совсем черной ведьмой стать, того и гляди начну потом на себе подобных охотиться, чтобы чужую силу впитать. Я по-другому поступила – забрала ее красоту. Теперь она начнет дурнеть день ото дня, а потом ее дорогой муженек такой табун любовниц в дом приведет, что ревнивица саму себя съест от злости. Пусть это не вернет мне мать, но зато она не осталась неотомщенной.
