– Почти. – Лукас усмехнулся и наконец-то убрал нервирующее меня оружие в ножны на поясе. – Этот кинжал, как вы верно угадали, действительно помогает связаться с миром мертвых. В тот момент, когда вы с душераздирающим криком на меня напали, Анна как раз разглядывала магиснимки нейны Элизы, которые Герда отыскала в одной из комнат. А я, в свою очередь, концентрировал ее энергию, силясь перекинуть мостик в другой мир.
– Вы пытались провести сеанс вызова духов? – Я изумленно вскинула брови. – При ярком солнечном свете и на открытом воздухе?
– А что вас так удивляет? – вопросом на вопрос ответил тот.
– Ну… – протянула я, – я всегда представляла себе несколько по-иному такие ритуалы.
И услужливое воображение моментально нарисовало мне ночную комнату, озаряемую лишь огоньком одинокой свечи, разложенную спиритическую доску и таинственный шепот заклинания, призванный привлечь заблудшую душу.
– Ах, оставьте эти предрассудки! – Лукас негромко рассмеялся. – Даже темное колдовство вполне возможно вершить в любое время суток, хотя, конечно, им больше принято заниматься ночью. Но мое заклятие не имело ни малейшего отношения к подобной гадости. И открытый воздух в некоторых случаях даже предпочтительнее замкнутого помещения. Хотя бы в том же деле вызова духов. Больше вероятность, что тебя услышат.
– Ясно, – пробормотала я. Не удержалась и все-таки полюбопытствовала: – И зачем же вам понадобилась моя прабабушка?
– Хотел расспросить ее кое о чем, – честно ответил Лукас. – Например, зачем она вызвала вас в Аерни, хотя всю жизнь оберегала. И действительно ли ее смерть произошла в результате естественных причин.
– Да уж. – Я вспомнила рассказ Софии по поводу пропавших из спальни Элизы свечей. – Резонный интерес.
– Вы что-то об этом знаете? – моментально отозвался Лукас, требовательно на меня глядя.
Я сомневалась всего мгновение. Да, наверняка ему будет неприятно узнать, что я наводила о нем справки у местных жителей. Но кто сказал, что в моем рассказе я уделю этому место? А вот причин утаивать обстоятельства смерти Вильяма и Элизы я не видела. Поэтому кратко передала Лукасу то, что умудрилась за сегодня узнать.
– Забавно, – резюмировал он, внимательно меня выслушав. – Мне даже в голову не пришло пойти таким путем.
– В каком смысле? – настороженно переспросила я, уловив в его голосе странные нотки досады на себя.
– Поговорить с соседями нейны Элизы, – пояснил Лукас. Помолчал немного и криво ухмыльнулся, добавив со злым сарказмом: – Впрочем, у меня есть смягчающее обстоятельство: после того теплого приема, который мне тут устроили, я и думать не смел завязать с кем-нибудь беседу.
Я понимала, о чем говорит Лукас. Тяжело с кем-нибудь подружиться, когда твоя дурная слава идет впереди тебя и даже ближайшая соседка предпочитает со скандалом переехать подальше, лишь бы не встретиться с тобой ненароком.
– Да кому я рассказываю! – Лукас улыбнулся еще шире, хотя более всего выражение его лица напомнило мне гримасу боли. – Судя по всему, вы уже навели справки про мое бурное прошлое. Так?
Я лишь смущенно поежилась под тяжелым испытующим взглядом мужчины. Но практически сразу с вызовом вскинула подбородок. А чего мне стесняться? Да, я имею полное право знать, с кем рядом живу. Кстати, я ведь до сих пор так и не выяснила, что он-то забыл в Аерни и какая ему печаль от смерти моей прабабушки.
– В вопросах не было особой нужды, – все равно попыталась я оправдаться, словно совершила нечто постыдное. – Я и без того вспомнила, где слышала ваше имя. Некогда та история наделала немало шума в газетах.
– И то верно, – чуть слышно согласился со мной Лукас. Откинулся на спинку кресла и устало принялся растирать себе виски.
Я хотела его о многом расспросить. Например, на самом ли деле он убил свою жену. Но с другой стороны, я прекрасно понимала, что это бессмысленно. Если Лукас не имеет отношения к тому жуткому преступлению – то я лишний раз причиню ему боль и обижу подозрениями. А если имеет… Что же, тогда я тем более не услышу правду.
– И все-таки почему вы приехали сюда? – вместо этого спросила я. – Если верить вашим словам, вас с моей прабабушкой связывали сугубо деловые отношения. Почему тогда вы испытываете такой интерес к ее смерти?
Лукас горько скривился, будто мой вопрос причинил ему страдание. Встал и отошел к окну, за которым небеса уже окрасились в розоватые тона скорого заката.
– У меня есть все основания предполагать, что нейну Элизу убил тот же человек, который расправился с моей женой, – наконец так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, признался он. – Более того, я боюсь, что вашу прабабушку убили лишь для того, чтобы насолить мне. – После чего обернулся ко мне и добавил зловещим шепотом: – Он не остановится, найна Хлоя, пока не уничтожит всех, кто мне дорог. И только после этого придет за мной.
– Почему? – спросила я, зябко кутаясь в покрывало. Было такое чувство, будто за эти несколько секунд температура в комнате упала до уровня замерзания воды. Странно, что дыхание еще не оседало белым облачком. – Почему вы так уверены, что это один человек? И по какой причине он вас так ненавидит?
– Потому что я знаю его лучше кого бы то ни было, – обронил Лукас после долгой томительной паузы. – Это мой брат, найна Хлоя. Мой родной брат. И я должен его остановить. Просто обязан!
* * *
После ужина, приготовленного Гердой, я вооружилась масляной лампой и с некоторой опаской поднялась на второй этаж, памятуя о тех неприятностях, которые в прошлый раз принесла мне попытка разобраться в бумагах прабабушки. Однако в этом я видела одну из немногих возможностей понять происходящее и пренебрегать ею не собиралась.
Герда не пыталась меня остановить, хотя я отчетливо прочитала в ее глазах неодобрение. Но она не стала меня отговаривать, лишь посоветовала быть благоразумной. И отправилась с Анной в гостиную, где сестренка под ее мудрым и ненавязчивым руководством решила научиться вышивать.
Я снова порадовалась, что все-таки взяла Герду в помощницы. Понятия не имею, какие отношения связывают ее и Лукаса, но с Анной она поладила великолепно. И тем самым немало облегчила груз моих забот. Что скрывать, я не умела обращаться с детьми. Да, я любила Анну и готова была драться за нее до последней капли крови, что убедительно продемонстрировала накануне, но мне было откровенно скучно заниматься с ней повседневными делами, читать вместе книги, учить чему-либо, что, как считалось, должна знать и уметь любая уважающая себя девушка. Впрочем, меня немного извинял тот факт, что я никогда не отличалась особой прилежностью и трудолюбием в ведении хозяйства. Рукоделие наводило на меня зевоту, а приготовление пищи раздражало своей бессмысленностью – только сделаешь что-нибудь вкусное, как этого уже нет, и тебе на память осталась лишь гора грязной посуды, которую еще надлежит вымыть.
Впрочем, я немного отвлеклась. Если резюмировать все вышесказанное несколькими словами – Герда меня пока не разочаровала. Я не испытывала никакого беспокойства, оставляя с ней Анну. И надеялась, что не пожалею о своем решении и в дальнейшем.
На этот раз, хвала Бригиде, разбор бумаг в кабинете прабабушки прошел без особых происшествий. Я перебрала кучу тетрадей и книг, перемазалась пылью, но в итоге не нашла ничего интересного. Хм-м… Почему-то создалось впечатление, что в прошлый раз бумаг было гораздо больше и они лежали не так аккуратно. Неужели Лукас и тут поспел раньше меня? Он вполне мог при помощи Герды осмотреть кабинет, пока я была без сознания после того злосчастного ритуала.
Я зло сжала кулаки. Вообще, я испытывала крайне противоречивые чувства к моему соседу. С одной стороны, я опасалась его. Не нравились мне все эти тайны, связанные с его прошлым. Убийство жены, загадочные дела, которые он якобы расследовал при помощи моей прабабушки, его настойчивое желание отослать меня прочь из Аерни, не говоря уж о том ночном представлении с призраками. С другой стороны, мне было его почему-то жалко. Наверное, очень страшно и больно жить, осознавая, что родной брат ненавидит тебя и желает смерти.
«Но есть и третья сторона, не так ли? – насмешливо дополнил внутренний голос. – Лукас весьма привлекателен. А тайны, окружающие его, заставляют твое сердце биться еще чаще».
Я рассердилась на себя за такие мысли и встала, смахнув с коленей кипу просмотренных писем, в которых все равно не было ничего интересного, кроме рассуждений о засушливой погоде и сетований на неизвестного мне Энтони, который вызвался помочь с садом, а в итоге испортил неумелой стрижкой несколько фигур из кустарников. Затем подошла к окну, за которым уже плескалась бархатная ночь.
Сна у меня не было ни в одном глазу. Я постоянно возвращалась мыслями к последнему разговору с Лукасом. Увы, мне не удалось его расспросить о причинах столь страшной вражды с братом. Сразу же после своего жуткого признания он сухо распрощался и ушел, оставив меня с ворохом новых вопросов, на которые пока не было ответов.
