Мы продвигались в темпе. Я удивлялся, что здесь до сих пор нет сугробов, но Тиф, услышав мой вопрос, сказала, что в этих скалах до сих пор спит магия Скульптора. Именно благодаря ей путь остается проходимым даже в конце зимы.
– Чо, камни топят снег? – авторитетно поинтересовался Тиом, вытирая рукавицей нос.
«Порк», не отвечая, пожал плечами.
– Вот уж не знаю. Вряд ли здесь то же самое, что на Горячей полосе.
– На полосе снега навалом, – возразил ехавший впереди Га-нор. – Земля там не горячая. Только вода в источниках.
– Что это за туннели? – спросил я у Шена, когда мы проехали мимо огромной дыры в горе, уводящей в неизвестность.
– Лестница состоит из трех параллельных дорог, – ответил он. – Переходы между ними идут сквозь скалы. Часть давно заброшена и завалена, но есть и проходимые. Ими пользуются до сих пор. В Войну Некромантов армия Проклятых двигалась сразу тремя дорогами. Лей, Рован и Гинора, насколько я помню. Не так ли, Порк?
– Так, – мрачно ответила внимательно слушавшая наш разговор Тиф.
Она мерзла в седле, но отчего-то не спешила воспользоваться «искрой», и ее настроение оставляло желать лучшего.
День оказался нервным. Разведчики постоянно сменяли друг друга, я физически чувствовал разлившуюся по ущелью опасность. И не только я. Все то и дело озирались, ожидая больших неприятностей. Йе-арре в ущерб себе с постоянством поднимались в воздух, описывали над дорогой несколько кругов и возвращались, чтобы через полнара вновь оказаться в небе. В итоге Йанар запретил детям летать и до самой темноты в одиночку контролировал безопасность пути.
Заночевать пришлось на дороге, так как сойти с нее оказалось невозможно – троп к ущельям в этом районе не было, нас обступали сплошные отвесные лиловые скалы.
В итоге спала только половина отряда, а вторая половина – глядела в оба, взывая к Мелоту, чтобы он отвел беду.
Снег сыпал, словно небеса прохудились на веки вечные, но на земле его не становилось больше, уровень не поднимался выше щиколотки. Дров не было, крыши над головой – тоже. Рона, несмотря на неодобрительную рожу Тиф, тратила «искру», создав несколько «кругов тепла» для людей и лошадей. Когда девчонка выдохлась, ее подменил Шен.
Сказать, что воины были благодарны им – значит не сказать ничего.
Проклятая какое-то время пыталась читать книгу Скульптора, а затем завалилась почивать, едва не придавив прикорнувшего на шкуре Юми. Тот рассерженно обозвал ее собакой.
Ближе к середине ночи я вместе с Луком и Тиомом заступил на дежурство, сменив валившихся от усталости товарищей. А через три нара, основательно замерзнув, мы вернулись назад лишь для того, чтобы спустя несколько минок вновь отправиться в дорогу.
Шен выглядел утомленным и болтался в седле, словно в первый раз сел на лошадь. Он то и дело клевал носом, так что я взял его кобылу под уздцы, чем парень с благодарностью воспользовался, чтобы хоть немного покемарить.
– Набаторцев не видать, лопни твоя жаба. – Лук то и дело косился на небо и нависающие над нами скалы, словно южане должны были появиться именно оттуда. – Может, они другой частью тракта ездят?
– Снег накрыл все следы. И за нами заметает хорошенько.
– Глянь наверх. На этих площадках хорошо сажать лучников.
– Туда еще залезть надо, – не согласился я. – Хотя место для засады хорошее. Меня волнует другое…
– Что?
– Отсутствие мертвецов.
Он удивленно посмотрел на меня из-под капюшона.
– Ни одного мертвого, – пояснил я. – Ни человека. Ни лошади.
– Куда ты клонишь, лопни твоя жаба? – нахмурился он.
– Здесь не было боев, Лук. Разве не видишь? Или они шли на двух других трактах, или наши сдали Лестницу без боя. Сразу отошли к крепости на перевале. А ведь могли держать набаторцев в этих коридорах несколько месяцев.
– Не уверен, – произнес Лартун. Его лицо скрывала шерстяная повязка, и видны были только черные глаза. – Армия была ослаблена сражениями за вход на Лестницу. Долго врага на трактах мы бы не удержали, а солдаты полегли все до единого. Тогда защищать север стало бы сложнее. Военачальники поступили правильно.
– Они поступили бы еще лучше, если бы обрушили стены, чтобы южане не смогли пройти, – возразил Лук.
– Думаешь, так легко уничтожить созданное Скульптором?! – рассмеялся рыцарь.
– У Проклятых это получается регулярно, – заметил я.
– Так на то они и Проклятые, – хмыкнул «леопард».
В очередной авангард вызвался я, Кальн, высокий воин с примесью северной крови – Живр и, к моему удивлению, Тиф. Шен тут же счел нужным сообщить мне, что здесь какой-то подвох. Рона тоже начала беспокоиться.
Эта неожиданная забота вызвала у меня двойственные чувства. С одной стороны, очень удивила, а с другой – повеселила. Они искренне считали, что, если Убийца Сориты начнет дурить, у них хватит сил остановить ее. Я кое-как их успокоил и, посадив впереди себя напросившегося Юми, отправился в дозор.
Кальн с Живром ехали впереди, мы следовали за ними шагах в двадцати. Лиловая стена справа перестала быть отвесной, пошла на понижение, стала более пологой, и при должном желании на нее можно было забраться.
– Как тебе Лестница? – поинтересовалась Тиф.
– Это что? Такой способ завязать разговор?
– А ты против?
– Да нет… По ней путешествовать лучше, чем по ущельям. Мы сбережем уйму времени. Но место, на мой взгляд, отвратительное. Кстати, не заметил ни одной ступени.
– Они на северной стороне. Там даже пришлось положить настилы для телег и карет. – Она хрустнула пальцами. – Просто мы идем по унылой тропе. Самая правая – не в пример шире и оживленнее. Во всяком случае, была во времена моей молодости. – Она улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. – Там и таверны имелись. Остановиться на ночь, нормально поесть, сменить лошадей.
– Ну нам сейчас не до таверн. Думаю, там полно набаторцев. Если, конечно, южане их не спалили.
– Вот уж в чем я уверена, так это в том, что ничто не уничтожается бездумно.
– Отличных вы себе союзничков нашли, а? – ядовито поинтересовался я.
– Не жалуюсь.
Она замолкла на какое-то время. Я обернулся, посмотрел на небо. Маленькая черная точка сделала круг и упала вниз. Кто-то из йе-арре закончил разведку. И, раз не направился к нам, значит, впереди опасности пока нет.
– Почему бы им просто не перелететь через горы, – пробурчала Проклятая, проследив за моим взглядом. – Могли бы и не плестись вместе с нами.
– Ну не все, как ты, готовы бросить своих товарищей, – поддел я ее.
– Они мне не товарищи, и тебе это прекрасно известно. Я барахтаюсь в этих снегах совершенно по иной причине. Ты говорил с Шеном?
– О чем?
– О нашем деле, разумеется.
Я довольно громко сказал «пф-ф!»:
– Он своего имени-то толком запомнить не может, а ты надеешься, что тебя перетащат в другое тело? Придется подождать лет десять. Учить Целителя и надеяться на чудо.
– Все хотят попасть на север, – скривилась она, меняя тему.
– Благодаря тебе и твоим дружкам, – мне доставляло огромное удовольствие капать ей на мозги. – На юге ловить больше нечего.
– Простых людей наши дела не коснутся.
– Угу. Расскажи это кому-нибудь другому. Война касается всех.
– Вот так, собака! – поддержал меня Юми.
Она ожгла его взглядом, но вейе на это было ровным счетом наплевать. Я проверил, не приблизились ли мы к Кальну с Живром, не смогут ли они нас услышать, и сказал, понизив голос:
– Лаэн говорила, что Гинора верила в создание Серой школы. А ты веришь?
Она долго не отвечала, с ложным интересом изучая горы. Потом нехотя сказала:
– А разве тебе это важно?
– Речь шла о тебе.
– Я уже не знаю, во что верю, – ее ответ поразил меня. – Когда-то считала, что да. Теперь – сомневаюсь. Во всяком случае, это уже давно не является моей целью. Я считаю, что вся наша внутренняя суть «искры» – с изъяном и мы никогда не сможем создать новое, «чистое» поколение.
– А Шен с Роной?
– Их начинала учить не я… Впрочем, забудь обо всем, что только что было сказано. – Она улыбнулась, но в ее глазах не было радости. – Я солгала. Про все. Такие, как я, всегда лгут. Ну ты же знаешь.
Тиа натужно рассмеялась.
– Вот так, собака, – вновь сказал Юми, на этот раз печально, и я бы с интересом узнал, что он имеет в виду.
– Ну и тоска эта ваша разведка.
– Сама напросилась.
– Достало трястись в седле рядом с оравой идиотов. Этот Рандо всех заведет в могилу. Можешь быть уверен.
– Предчувствие?
– Жизненный опыт.
– Ну-ну. Ты так и не дорассказала про Лестницу.
– Верно. Три тракта сходятся в одной точке – у крепости, носящей такое же название. Она находится на самой вершине гор. На ледниках. Последняя четверть лиги до нее – узкие ступени. Ты, кстати, заметил, какая ровная дорога? Считается, что Кавалар ее просто выжег, расплавив горы. А потом создал ступени в камне. Словно один из носителей Дара из прошлого. Тех умудренных опытом идиотов, что лишили своих потомков Западного материка.
