– А что это за штука такая – Клык Фенрира? Для чего он? Название какое-то страшноватое… – обратился молодой человек к Сен-Жермену.
– Пока не знаю. А вам это и вовсе ни к чему. А название?.. Как только не называют артефакты! – Судя по всему, граф не был настроен что-либо рассказывать ученику.
– Господин граф, по-моему, я должен знать, с чем предстоит иметь дело, – возмутился Алексей. – Фенрир, насколько я знаю, существо злобное и довольно опасное. Этот огромный и невероятно сильный волк – порождение Локи – связан со скандинавским мифом о Рагнареке – последней битве сил Света и Тьмы. Он должен принять в ней деятельное участие, сожрав Солнце и Луну. Как-то не хочется связываться с артефактом, названным его именем. А вы, ваше сиятельство, все темните, недоговариваете. Можно подумать, вам безразлично, смогу я его доставить или нет. Допустим, вас не беспокоит моя судьба, но если по моему неведению что-то случится с Клыком?
Сен-Жермен хмуро посмотрел на рассерженного молодого человека, задумчиво побарабанил пальцами по столу и вздохнул:
– К сожалению, я ничего не знаю о нем, ну, или почти ничего. Да, Клык Фенрира был изготовлен в те дремучие времена, когда властвовали старые боги, а потом вывезен из Скандинавии в Россию. Да, он очень опасен и силен. Причем это сила разрушения, а не созидания. И все. Но я вам говорил, что люблю загадки? Поэтому буду с нетерпением ожидать вашего возвращения. Что же до опасности, то магические артефакты не срабатывают сами по себе. Так же, как ружье никогда не выстрелит, если не нажать спусковой крючок. Просто будьте осторожны и осмотрительны – и все будет в порядке.
Алексею пришла в голову мысль, что спусковой крючок, возможно, уже кто-то нажал, но он не стал озвучивать свои опасения, а только обреченно вздохнул и кивнул.
– Хорошо. Но неужели я поеду один? – Перспектива путешествовать в одиночку по дорогам восемнадцатого столетия вызывала тревогу.
– Ну почему же один? С вами поедет Хенну. Поверьте, он прекрасный телохранитель и верный слуга, – добавил граф, заметив сомнение на лице Алексея. – Отправитесь завтра с утра. А сегодня вам предстоит много важных дел. Во-первых, найдите Семена – он приготовит все необходимое в дорогу; во-вторых, сходите на конюшню, пусть Хенну подберет вам смирную лошадку. И самое главное – запомните хорошенько карту подземелья и текст висы, бумагу я оставлю себе, во избежание всяких неприятностей.
Алексей вышел из библиотеки и остановился в нерешительности, размышляя: то ли найти Семена, то ли сначала сходить на конюшню. Ехать никуда не хотелось, тем более с одноглазым. Странный он какой-то, молчит все время, только зыркает зло. Как они общаться будут? Да и непонятно толком, как ехать – дорог он здесь не знает, да и местных обычаев тоже. О том, что придется лезть в древнюю могилу, вообще думать не хотелось. Но выхода не было. Решив наконец сначала повидаться с Семеном, Алексей направился на кухню.
Старый солдат, негромко напевая, помешивал в огромном чугуне деревянной ложкой. Увидев мрачного Алексея, улыбнулся, встопорщив усы.
– Ты чего, барин, такой смурной? Али проголодался? Так я сейчас мигом на стол соберу.
– Да нет, дядя Семен, я не голоден. Господин граф велел тебе собрать все, что нужно в дорогу на неделю. Он меня с поручением отправляет.
– Тебя? – Старый солдат удивленно вскинул брови. – А далеко ли?
– В Изборск. Слыхал про такой?
– Как не слыхать? Не только слыхал, но и бывал по молодости, еще когда в солдатах служил. А ты один, стало быть, едешь?
– Да нет, с одноглазым. – Алексей обреченно вздохнул. – Странный он какой-то, боюсь я его.
– С Хенну, стало быть… Вон оно как! – В голосе старого солдата звучала обида. – Странный, это точно. Их сиятельство его откуда-то издалека привез, еще до того, как меня в карты выиграл. А вот бояться следует не Хенну, а господина графа. Одноглазый ему как собака предан, любой приказ их сиятельства выполнит, не задумываясь, – хоть убьет, хоть замучает. Ровно и не человек, а кукла неживая.
Молодой человек поежился. Неизвестно, какой приказ граф даст одноглазому. Может, прикажет убить сразу, как Алексей артефакт достанет. Сейчас думать об этом не хотелось. Нужно до могилы Трувора сначала добраться, а там видно будет.
– Без приказа он и мухи не обидит, – продолжал старый солдат. – А уж как лошадей любит! И лошади его без слов понимают. Любой, самый норовистый жеребец у него разом как шелковый становится. И ни разу я не видал, чтобы он на них плеткой замахнулся. Да ты не переживай, авось, придумаем что-нибудь.
Семен нахмурился и, пробурчав что-то себе в усы, направился к выходу из кухни, но у самого порога затормозил, словно что-то вспомнив.
– Ох, чуть не запамятовал! На записочку-то твою я ответ получил. Вот.
Семен протянул плотный небольшой конверт из чуть желтоватой бумаги. Он пах тонко и знакомо. Духами Екатерины.
– Спасибо, – кивнул Алексей, сжимая послание в руках. Семен улыбнулся и вышел, а Алексей, немного подумав, вскрыл конверт. Екатерина благодарила и приглашала на прогулку. Сегодня. Времени до назначенной встречи оставалось немного, но молодой человек решил, что еще успеет зайти на конюшню к Хенну.
Конюшня – добротное деревянное строение – располагалось на заднем дворе. Алексей втянул воздух – запах конского пота и навоза не казался неприятным, а, напротив, вызывал возбуждение и предвкушение охоты. Молодой человек невольно подобрался, стараясь двигаться как можно тише. Он чувствовал, как удлинились клыки, а рот наполнился слюной. Охотничий инстинкт проснулся так неожиданно, что Алексей не заметил, как оказался на четвереньках.
Стало страшно и стыдно. Он вскочил, отряхивая руки от налипшей соломы, и смущенно оглянулся по сторонам – не видел ли кто, как молодой барин на карачках ползает. Молодой человек постарался загнать зверя поглубже и заглянул в открытую дверь конюшни. В углу на кипе сена сидел одноглазый и то ли дремал, то ли мечтал о чем-то. Почувствовав взгляд Алексея, поднял голову и ощерился в белозубой улыбке, затем поднялся и, низко поклонившись, подошел.
Алексей набрался храбрости и сказал, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и властно:
– Господин граф приказал тебе подобрать лошадь для меня. Да чтобы смирная была… и не слишком большая.
Одноглазый продолжал молча скалиться, не двигаясь с места.
– Ты слышал?! – грозно спросил Алексей и снова подумал, что в дороге с этим типом придется сложно.
– Гы! – кивнул головой Хенну и снова замер.
– Что значит «гы»?! – Молодой человек разозлился всерьез. Он как-то уже привык к почтительному и даже подобострастному отношению слуг. – Лошадь, говорю, выводи!
– Ы-ы-ы! – Одноглазый энергично замотал головой и, шагнув к Алексею, вытолкал его во двор.
– Ты чего это? – возмутился молодой человек. – Я вот их сиятельству пожалуюсь, что ты его приказ не выполняешь.
– Гы? – издевательски усмехнулся Хенну.
– Ах ты, пень одноглазый! – окончательно разозлился Алексей и, оттолкнув упрямца, решительно прошел в конюшню. Как только он приблизился к лошадям, они точно взбесились. Дикое ржание, переходящее в визг, ударило по ушам. Лошади вставали на дыбы, били копытами в деревянные перегородки и в панике метались по денникам.
Сзади взревел Хенну и, схватив Алексея в охапку, вытащил его во двор, а сам кинулся в конюшню. Через несколько минут лошади затихли, и одноглазый вышел. Он сердито скалился, размахивал руками и гыкал. До растерянного молодого человека наконец дошло, что лошади испугались волка – животные в отличие от человека способны видеть скрытую сущность. Но вот поведение одноглазого было непонятно. Мог бы и сразу объяснить, к чему толкаться?
– Зачем ты мне «гыкаешь», чудище одноглазое, – раздраженно выдал Алексей. – По-человечески не мог сказать?
Хенну перестал махать руками, как-то сник, мрачно посмотрел на молодого человека и широко открыл рот.
– Ы! – Одноглазый ткнул грязным пальцем в обрубок языка, развернулся и скрылся в конюшне.
Алексею стало неуютно и стыдно, он даже хотел пойти и попросить прощения, но передумал. Во-первых, Хенну стал пугать еще сильнее, а во-вторых, молодой человек подозревал, что одноглазый не оценит этих попыток. В любом случае Алексей в следующий раз решил вести себя чуть вежливее, в конце концов, страх не повод для хамства. Хотя это и самый простой способ почувствовать себя увереннее.
Все же Алексей, завернув на конюшню к Хенну, не рассчитал время и едва не опоздал на встречу, назначенную Екатериной. Пришлось всю дорогу ерзать на сиденье кареты и жалеть, что в центре города нельзя перекинуться. Волком добраться до места вышло бы намного быстрее.
Молодой человек сильно переживал и дергался. Цесаревна пригласила его на конную прогулку, а с лошадьми, как выяснилось, Алексей иметь дело не мог. Неприязнь была взаимной: лошади не нравились ему, а он лошадям. Впрочем, сам Алексей этих животных просто побаивался, как всего непонятного и неизвестного, но признавал их красоту и грациозность. Он с удовольствием наблюдал бы за лошадьми издалека. А вот они от него шарахались.
