– И все равно поеду, – упрямо выдвинул подбородок Семен. – Я вольный человек, куда хочу, туда и поеду.
– Ой, и надоедливый ты, Семен! Вот скажи, что тебе, старому дураку, здесь-то в тепле и уюте не сидится? Куда нечистая по такой погоде несет? Ведь не на прогулку Алексей с Хенну собрались.
– Вот в том-то и дело, – мрачно заявил старый солдат. – Понимаю, что не на прогулку…
– А! – раздраженно махнул рукой граф. – Езжай! Все равно ведь не отстанешь! А ругаться мне с тобой неохота. Вот ведь упертый какой!
Едва только Семен вышел и установилась относительная тишина, граф погрузился в работу, но сделать ничего толком не успел, так как в дверь снова постучали. Слуга доложил, что прибыл посетитель – юный племянник канцлера Воронцова Александр.
– Простите, граф, что отвлекаю вас от работы, но, быть может, вы уделите мне минуточку личного времени? – Молодой человек уже выглядывал из-за спины слуги, и избежать встречи с ним не получалось.
«Как же мне все надоели, неужели сегодня так и не удастся поработать? А уж этому что нужно?» – подумал Сен-Жермен и нехотя оторвался от чтения. Младший Воронцов, стоя на пороге, мялся, смущался и своим поведением вызывал брезгливую жалость. Все же его младшая сестра – Катя, была графу намного симпатичнее. Целеустремленная особа, а вот братец – ни рыба ни мясо. Хотя на его судьбе это не скажется, да и, несмотря на внешнюю робость, парнишка начитанный, и взгляд у него твердый.
– Так можно мне озвучить просьбу? – напомнил о своем присутствии юноша, его голос прозвучал чуть решительнее.
– Конечно-конечно, я вас внимательно слушаю, – льстиво улыбаясь, соврал Сен-Жермен. – Надеюсь, вы не стали вновь жертвой суккуба? Боюсь, в этот раз я не смогу вам помочь. Больше у вашего батюшки нет ничего, что могло бы меня заинтересовать, да и мой ученик – Алексей завтра уезжает из города. А самому мне несподручно бегать за нежитью. У него это как-то лучше получается.
– Я и хотел поговорить с вами об ученике…
– Об Алексее? – напрягся граф. – Что еще успел натворить этот обормот?
– Нет-нет, ничего, – улыбнулся Воронцов. – Алексей Дмитрич мне симпатичен, и я ему, признаться, завидую немного…
– А вот завидовать не нужно. Тем более ему. Поверьте, нечему.
– Вот и он мне так же сказал, – загрустил юноша. – Но не получается. Ведь Алексею Дмитричу так повезло – вы взяли его в ученики, а он… он, думается, пока еще не понял собственного счастья. Возможно, я бы смог на своем примере ему как-то объяснить…
– Александр, вы милый юноша, – терпеливо начал Сен-Жермен, словно беседуя с ребенком или умалишенным, – но часто витаете в облаках и судите о жизни по книгам. Вы не задумывались над тем, что, быть может, сам Алексей несколько лучше, нежели вы, знает, достойна его судьба зависти или нет. А вдруг ученичество у меня – не такое уж счастье?
– Позвольте мне убедиться в этом на собственном опыте! – горячо воскликнул Александр. Сен-Жермен недовольно поморщился и категорически ответил:
– Нет. – Он подозревал, что разговор повернет в это русло, очень уж восторженно Александр смотрел на него с момента первой встречи. Да и интерес юноши к оккультным знаниям был слишком уж пристальным.
– Но почему?
– А что вы хотите услышать от меня? – пожал плечами граф. Он уже понял, так просто упрямый мальчишка не отстанет. Придется говорить неприятные вещи. – То, что ваша судьба ни в одной из возможных вероятностей не пересекается с моей? Или то, что вам и без магических премудростей уготовано блестящее будущее? Или напомнить вам, кто ваш дядя и как он посмотрит на то, что вы решите бросить все и податься в ученики к магу и иностранцу!
– Но я хочу! Я думаю, это мое призвание!
– Быть может, но не ваша судьба.
– С судьбой можно поспорить!
– Такие пари, как правило, ничем хорошим не заканчиваются. Вы молоды и горячи, Александр. Пройдет время, и вы поймете, что я был прав, отказав сегодня.
– Так говорят, когда хотят избавиться от человека и неприятного разговора! Если я не прав, позвольте мне самому в этом убедиться.
– Не позволю, – не поддавался на провокации граф. – Иначе ваш дядя спустит с меня шкуру. Да и с чего вы взяли, что сможете быть моим учеником, и кто вам сказал, что я не захочу сейчас избавиться от вас? Мне не нужен еще один ученик! Мне и этот-то был не нужен, но тут обстоятельства сложились. А вы предлагаете мне осознанно совершить такую глупость! Ни за что. На этом разговор окончен. Вы не будете моим учеником. Никогда.
Щеки Александра вспыхнули, и обиженный молодой человек выскочил в коридор, услышав доносящиеся в спину слова графа:
– Но это не отменяет моих слов. В свое время вы поймете, что я был прав!
С Алексеем Воронцов столкнулся в дверях и едва не сбил с ног.
– Саша, куда ты спешишь? – крикнул молодой человек, явно пребывающий в замечательном настроении. – Снесешь же!
– Вот чем ты лучше меня? – обиженно воскликнул юноша и со злостью взглянул на приятеля. – Тебе же это совсем не нужно, в отличие от меня! Почему он выбрал тебя, а не меня?
– Ты опять об ученичестве? – усмехнулся Алексей. – Брось, что ты привязался к магии и Сен-Жермену? В жизни есть масса более интересных вещей. Я бы с удовольствием поменялся с тобой местами.
– Я согласен, хоть сейчас! – Щеки юноши горели, а глаза лихорадочно блестели.
– Это невозможно. – Улыбка Алексея перестала быть задорной. – Мы очень разные, подмена будет слишком заметна. Тем более, я завтра уезжаю, вряд ли ты захочешь вместо меня несколько дней тащиться по буеракам и колдобинам.
– Откуда ты знаешь, что мне нужно? – обиженно воскликнул юноша. – Почему вы все считаете, что я ни на что не способен?
– Да кто тебе это сказал? – крикнул Алексей, но Саша уже выбежал в сад и рванул по тропке к выходу. Молодой человек сначала думал кинуться следом, но потом махнул рукой. Воронцов был явно расстроен и вряд ли скажет сейчас что-либо внятное.
Наконец-то Алексею удалось выспаться, причем без всяких кошмаров и неожиданных побудок. Судя по солнцу, весело заглядывавшему в окна, день давно наступил. Алексей, ожидавший, что Семен поднимет его ни свет ни заря, удивился, быстро оделся и отправился его разыскивать.
Старого солдата нашел на кухне, где тот возился у печи. Он обрадовался приходу Алексея и сразу начал собирать на стол.
С удовольствием уплетая кашу, сдобренную медом, молодой человек поинтересовался:
– А что, мы сегодня никуда не едем?
– Да поедем, думаю. Только вот господина графа надо бы дождаться. А то негоже без него отправляться.
– А он-то где? – Алексей принялся за пирог с мясом и даже прикрыл глаза от удовольствия.
– Дык, кто ж его знает. Вечером, стало быть, ушел. Когда будет, не сказал – сильно торопился.
Вчера, узнав, что с ними едет Семен, Алексей несказанно обрадовался. Все же со старым солдатом спокойнее и надежнее, а Хенну доверия не вызывал.
Позавтракав, молодой человек спустился в холл. Делать было решительно нечего, и он слонялся из угла в угол, рассматривая китайские вазы и статуэтки, расставленные на резных полочках. Фигурки, изображавшие каких-то монстров, производили жутковатое впечатление и были, похоже, довольно древними. Вскоре к нему присоединился Семен и, не желая, видимо, сидеть без дела, принялся стирать пыль со статуэток. Судя по тому, как он морщился и фыркал, эти произведения искусства ему тоже не нравились.
Пожалуй, впервые за все время пребывания в восемнадцатом веке у Алексея появилась возможность спокойно обдумать произошедшие в последнее время события и все разложить по полочкам. Потребность проанализировать ситуацию была для молодого человека необычна – не привык он размышлять над причинами тех или иных явлений. Да если признаться честно, то и необходимости в этом не возникало. Вся его прежняя жизнь была понятна и проста, происходящие в ней события нередко были неприятными и раздражали, но удивления не вызывали. Теперь же накопилось столько загадок, что они требовали решения или, по крайней мере, осмысления.
Сам факт переноса в другую эпоху Алексея уже не шокировал. С ним молодой человек смирился. Раз магия существует, а в этом он убедился, то возможны и такие чудеса. Гораздо сложнее принять свою вторую сущность. Дикий зверь внутри, постоянно рвущийся на свободу, пугал. Алексею с трудом верилось, что это навсегда и, оказавшись без артефакта графа в двадцать первом веке, он превратится в монстра. Думать об этом не хотелось. Да и мысли возникали столь безрадостные, что появлялось желание завыть по-волчьи, громко и тоскливо.
Еще беспокоило присутствие какой-то непонятной третьей силы. Молодой человек вспомнил слова, которые лохматый парень сказал ему при первой встрече: «Есть у меня на примете мужик один, все учеников себе ищет. Вот, думаю, ты ему как раз подойдешь». Эти слова не давали Алексею покоя.
