Посвящается мужчинам и женщинам, благодаря которым полет в космос стал реальностью.
Величайшие достижения человечества начинаются с мечты.
Tess Gerritsen
GRAVITY
Copyright © 1999 by Tess Gerritsen
© В. Бабенко, перевод, 2015
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015
Издательство АЗБУКА®
Я не смогла бы написать эту книгу без великодушной помощи сотрудников НАСА. От всего сердца хотелось бы поблагодарить:
Элла Кэмпиона (отдел по связям с общественностью НАСА) – за потрясающую экскурсию по Космическому центру имени Джонсона;
руководителей полетов Марка Киразича (МКС) и Уэйна Хейла (шаттлы) – за то, что объяснили, в чем состоят их сложные функции;
Неда Пенли – за рассказ о процессе отбора полезной нагрузки;
Джона Хупера – за то, что познакомил меня с новой модификацией корабля аварийного спасения;
Джима Рейтера (Центр космических полетов имени Маршалла) – за то, что растолковал мне, как на МКС работает система регулирования окружающей среды и обеспечения жизнедеятельности;
бортовых врачей Тома Маршберна и Смита Джонстона – за подробный рассказ об экстренной медицинской помощи в условиях невесомости;
Джима Рунке – за то, что ответил на все мои вопросы, касающиеся техники (порой весьма экстравагантные);
Теда Сассина (уже пенсионера) – за воспоминания о многолетней работе инженером по аэрокосмической технике.
Также я благодарю специалистов, работающих в самых разных областях:
Боба Труакса и Бада Мейера, самых настоящих ракетчиков из компании «Труакс инжинириг», – за то, что просветили меня инсайдерской информацией о многоразовых ракетах-носителях;
Стива Уотермана – за его познания в области декомпрессионных барокамер;
Чарльза Д. Салливана и Джима Буркхарта – за сведения о вирусах, поражающих земноводных;
доктора Росса Дэвиса – за рассказы о нейрохирургии;
Бо Барбера – мой фонтанирующий источник информации о самолетах и взлетно-посадочных полосах. (Бо, я полечу с тобой когда угодно!)
Наконец, я должна в очередной раз поблагодарить:
Эмили Бестлер, которая дала мне возможность расправить крылья;
Дона Клири и Джейн Берки из Агентства Джейн Ротрозен – они отлично знают, из чего вырастают хорошие книги;
Мег Рули, которая сказку делает былью.
И главное – моего мужа Джекоба. Дорогой, без тебя этой книги не было бы!
Галапагосский рифт0° 30 ю. ш. 90° 30 з. д.Он парил над кромкой бездны.
Под ним зиял холодный мрак подводной преисподней, куда не проникает солнце и где свет возможен только в виде мимолетных искорок – разгорающихся и быстро угасающих огней люминесцирующих созданий.
Доктор Стивен Д. Ахерн плыл в глубоководном аппарате «Дип Флайт IV». Он лежал ничком в ложементе, повторяющем контур человеческого тела, его голову облекал прозрачный акриловый фонарь, а душа доктора ликовала от ощущения свободного полета в безбрежном просторе глубины. В лучах светильников, размещенных на крыльях субмарины, сеялся мелкий бесконечный дождь – то были органические останки, дрейфующие из далеких отсюда, пронизанных солнцем поверхностных слоев, трупики простейших, медленно опускавшиеся сквозь многометровую толщу воды на океанское дно, где они найдут свое последнее пристанище.
Паря в этом легком дожде останков, Ахерн вел «Дип Флайт» вдоль кромки подводного каньона, следя за тем, чтобы бездна оставалась по левому борту, – он пока еще не хотел выходить за пределы плато.
Несмотря на то что пустыня донных осадков выглядела совершенно голой, свидетельства жизни были здесь повсюду. На океанском дне, словно выгравированные, виднелись борозды и дорожки, оставленные бродившими здесь существами, которые сейчас надежно спрятались под пологом наносов. Ахерн заметил и следы человека: ржавую цепь, обвившуюся вокруг потерянного кем-то якоря, бутылку из-под газировки, наполовину погрузившуюся в ил. Призрачные знаки чужого верхнего мира…
Неожиданно его взору открылось поразительное зрелище – словно бы перед ним выросла подводная куртина обугленных древесных стволов шестиметровой высоты. Это были «черные курильщики» – трубы, которые образовали растворенные в воде минералы, вихревыми потоками вырывавшиеся из трещин земной коры. Тронув ручки управления, Стивен осторожно повернул вправо, чтобы обойти трубы.
– Я недалеко от гидротермального жерла, – сообщил он. – Иду на двух узлах, по левому борту трубы «курильщиков».
– Как ведет себя наша лодочка? – раздался в наушниках голос Хелен.
– Отлично. Я бы прикупил себе такую малышку.
Хелен рассмеялась:
– Тебе придется выложить о-очень крупную сумму, Стив. Еще не обнаружил конкреционное поле? Оно должно быть впереди, прямо по курсу.
Некоторое время Ахерн молчал, вглядываясь в подводный мрак. Потом произнес:
– Вижу.
Марганцевые конкреции походили на разбросанные по океанскому дну кусочки каменного угля. Эти поразительные, почти неестественно гладкие желваки были образованы минералами, отложившимися вокруг маленьких камешков или песчинок. Такие конкреционные поля – весьма ценный источник титана и других полезных металлов. Но они не интересовали доктора Ахерна. Стивен искал нечто более ценное.
– Направляюсь в каньон, – произнес он.
Пошевеливая ручками управления, Стивен подвел «Дип Флайт» к кромке плато, а затем перевалил через нее. Когда скорость увеличилась до двух с половиной узлов, крылья субмарины, сконструированные так, чтобы создавать не подъемную силу, как у самолета, а, наоборот, «опускающую», потянули аппарат вниз. Стивен начал спуск в бездну.
– Тысяча сто метров, – отсчитывал Стивен. – Тысяча сто пятьдесят…
– Помни о зазоре. Расщелина узкая. Ты следишь за температурой воды?
– Она начала подниматься. Уже тринадцать градусов.
– До жерла еще порядочно. Вот пройдешь две тысячи метров, тогда вода и впрямь станет горячей.
Внезапно перед лицом Ахерна мелькнула какая-то тень. Стивен мотнул головой, непроизвольно дернул ручку управления, и аппарат завалился на правый борт. Сильный удар о стену каньона сотряс субмарину.
– Боже!
– Что там у тебя, Стив? – спросила Хелен. – Немедленно доложи состояние!
Он судорожно хватал ртом воздух, сердце зашлось в панике, – казалось, оно колотится не о ребра, а прямо о ложемент.
«Корпус! Неужели я повредил корпус?»
Сквозь хрип собственного дыхания Стивен пытался разобрать, нет ли посторонних звуков – крика разрываемой стали, торжествующего вопля воды, со смертельной силой пронзающей оболочку. Тысяча сто метров отделяли его от поверхности, и давление свыше ста атмосфер страшным кулаком сжимало аппарат со всех сторон. Разрыв корпуса, водяной залп – да его просто размажет!
– Стив, ответь мне!
По телу Ахерна струился холодный пот. Наконец Стив заставил себя заговорить:
– Я тут немного дернулся… и вписался в стену каньона…
– Повреждения есть?
Он осмотрел фонарь:
– Не могу сказать. Думаю, удар пришелся на передний гидролокатор.
– Маневрировать можешь?
Стивен подвигал ручками управления, закладывая поворот влево.
– Да. – Он с облегчением вздохнул. – Кажется, все в порядке. Что-то промелькнуло прямо перед фонарем, и я вздрогнул от неожиданности.
– «Что-то»?
– Оно пронеслось так быстро! Просто молнией! Словно бросок змеи.
– У этого «что-то» была голова рыбы, а тело угря?
– Да. Именно так.
– Тогда это термарцес, рыба из семейства бельдюговых. Термарцес церберус.
«Цербер. – Ахерн мысленно содрогнулся. – Трехголовый пес, охраняющий врата ада».
– Они любят тепло и серу, – сказала Хелен. – Ты их еще не раз увидишь, когда подойдешь ближе к жерлу.
«Тебе лучше знать», – подумал он.
Ахерн не разбирался в морской биологии. Создания, которые теперь то и дело возникали из тьмы и проплывали мимо акрилового фонаря, были для Стивена не более чем курьезами, живыми дорожными знаками, указывающими путь к цели. Он покрепче ухватил ручки управления и повел «Дип Флайт IV» вниз, в бездну.
Две тысячи метров. Три тысячи.
А что, если он все-таки повредил корпус?
Четыре тысячи метров. По мере погружения давление воды линейно увеличивалось. Вода за бортом стала совсем черной, ее подцвечивали только фонтаны серы, бившие из жерла внизу. Светильники на крыльях с трудом пробивали густую минеральную взвесь. Вихри мути совсем закрыли обзор, тогда Стивен вывел субмарину из серных вод, и видимость улучшилась. Он спускался к краю гидротермального жерла, подальше от фонтана разогретой магмой воды, однако температура за бортом продолжала подниматься.
Пятьдесят градусов.
