Алексей Калугин
Сеющие ветер
Солнце, похожее на большой переспелый апельсин, не прошло и трети своего пути по небосклону, а воздух был уже горячим и влажным. Все тело Закладина, облаченное в строгий темно-синий костюм с академическим значком на лацкане, едва он ступил на трап, мгновенно покрылось испариной. К тому же и сила тяжести на Штраке несколько превышала привычную ему земную. Закладин, потянув вниз, ослабил узел галстука.
К трапу подкатил легкий открытый джип.
— Вы Семен Закладин, эколог? — спросил, приподнявшись со своего сиденья, водитель.
На нем была просторная полуспортивная одежда зеленовато-бурого цвета и выгоревшая широкополая шляпа.
— Да, — кивнул Закладин.
Посмотрев по сторонам, он лишний раз удостоверился, что, кроме него, из корабля больше никто не вышел.
— А я — Мат Хансен, врач из поселка Пиллой, — представился водитель. — Как долетели?
Легко взбежав по трапу, он взял из рук Закладина одну из его сумок.
— Наверное, неплохо, — ответил, спускаясь вслед за ним, Закладин. — Мне не с чем сравнивать, я первый раз летел грузовым кораблем.
— А к нам другие и не летают, — рассмеялся Хансен. — Да и этот бывает только два раза в стандартный год. Так что вы застряли тут минимум на полгода.
— Жарко здесь у вас, — пожаловался Закладин, снимая пиджак и галстук. Аккуратно уложив их на заднее сиденье джипа, он расстегнул воротник рубашки и закатал рукава.
— Это только в космопорте, — сказал, садясь за руль, Хансен. — Бетонное покрытие раскаляется на солнце, как сковорода. К тому же влажность тут высокая.
У грузового люка быстро и ловко орудовали автопогрузчики, выбрасывая что-то из чрева корабля и загружая в крытые брезентом грузовики.
Обогнув их, Хансен развернул джип в сторону зеленой полоски за краем бетонного поля.
— А вы сами давно на Штраке? — спросил Закладин.
— Я коренной штракианин. Мои предки поселились здесь без малого сто лет назад. Слышали про экологическую катастрофу на Дагоне-2, когда кто-то занес туда фиолетовую слизь, истребившую всю растительность? Эвакуированных колонистов с Дагоны переселили на Штрак.
Съехав с бетонного покрытия, машина миновала небольшую рощицу невысоких, развесистых деревьев, одаривших на короткое время благословенной тенью, и выехала на накатанную грунтовую дорогу. По обе стороны тянулись необъятные зеленые поля, плотно засаженные какими-то высокими, прямыми палкообразными растениями.
— Штрак был открыт давно, — продолжал Хансен. — Но долгое время он оставался необитаемым по причине удаленности от всех основных центров Галактической Лиги. Вспомнили о нем только после того, как произошла трагедия на Дагоне-2, и нужно было в спешном порядке переселять куда-то людей. На планете — три континента, но два из них практически непригодны для жизни: Ледяной лежит на полюсе под коркой льда, а Трясущийся, находящийся в стадии формирования, подвержен частым и мощным тектоническим движениям. Специалисты говорят, что в конце концов он развалится на целую кучу островов. Наш материк самый маленький, зато это настоящий рай.
— Он настолько хорош, что вас устраивает жизнь на периферии, куда даже грузовой корабль залетает раз в полгода?
— Это наша родина, — спокойно и естественно, без какого-либо пафоса, ответил Хансен. — На Штраке мы имеем все необходимое для жизни, а чего не хватает — покупаем.
— Но доставка грузов в такую даль стоит, должно быть, немалых денег?
— Мы экспортируем штраковое масло. Растение, из которого его получают, называется метелкой. Согласитесь, «Метелочное масло» — не слишком благозвучное название. Поэтому решили: пусть лучше будет «Штраковое», поскольку растут метелки только на Штраке.
— А пробовали?
— Что?
— Выращивать метелки на других планетах?
— Нет. Предложения были, но мы отказались продать культуру.
— И тем самым сохранили монополию и стабильно высокие цены на штраковое масло.
— А почему бы нет? Сегодня без штракового масла не производится ни одно парфюмерное изделие.
— Иначе его просто не станут покупать.
— Конечно. Штраковое масло обладает фантастической способностью длительное время удерживать запахи.
— Но цены?
— А что «цены»? Желаете хорошо пахнуть — платите деньги. Мы ведь тоже должны на что-то жить. Штраковое масло — роскошь, а не лекарство от неизлечимой болезни. Продавая его, мы никого не грабим и не обрекаем на смерть.
Возделанные поля вдоль дороги сменились невысокими изгородями, за которыми паслись стада сельскохозяйственных животных обычных земных пород. На горизонте появились небольшие дома.
— Подъезжаем, — сообщил Хансен.
— Так что у вас за проблемы с пластунами? — перевел разговор на интересующую его тему Закладин. — В Экологическом центре мне ничего толком не объяснили, только сказали, что все материалы будут предоставлены на месте.
— Если коротко, то безобидные прежде животные стали представлять опасность для людей. Началось это лет тридцать назад, и с тех пор агрессивность пластунов идет по нарастающей.
Они въехали на улицу довольно большого поселка. Дома в нем были главным образом двух— и трехэтажные, похожие друг на друга, как и стандартные строительные панели, из которых они были собраны. Аккуратные неогороженные палисадники возле фасадов удивляли и восхищали многообразием ярких цветов и необычностью причудливых форм декоративной растительности.
— Гостиницы у нас нет, — сказал Хансен. — Если вы не против, можете остановиться у меня, я живу один.
Хансен занимал половину двухэтажного дома. Весь второй этаж он предоставил в распоряжение Закладина.
Закладин едва успел принять душ и переодеться в одежду, более соответствующую местному климату, когда Хансен позвал его к столу.
— После обеда вас ждет губернатор, — сообщил он.
Губернатор, сурового вида мужчина лет шестидесяти, худой, высокий, с зачесанными назад седыми вьющимися волосами, встретил их в своем доме, в небольшом холле на первом этаже.
— Это Семен Закладин, — представил Закладина Хансен. — Прибыл сегодня из Экологического центра.
Большие серые глаза губернатора мрачно выглядывали из-под густых нависающих бровей. Губернатор внимательно осмотрел Закладина, и, похоже, доверия он у него не вызвал.
— Вейч Дилон, — глухим, негромким голосом представился губернатор и вперил взгляд Закладину в переносицу. — Вы уверены, что справитесь с задачей?
— Я еще не знаю, в чем она заключается, — натянуто улыбнулся Закладин.
