МИХАИЛ ХАРИТОНОВ
Как бы
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.
А.С. Пушкин
Дорогой гражданин-товарищ-начальник! Во-первых, имею честь сообщить тебе, что ты козёл. А остальное будет во-вторых.
Эй, начальничек, хорошо тебе слышно? Слушай-слушай. Я знаю, ты, небось, все ухи растопырил. Потом ещё будешь чесать репу свою дурацкую верить мне или нет. Мне-то уже всё равно, я своё дело сделал. А вот тебе не всё равно. Так вот: лучше ты мне верь, добром прошу. Мне сейчас пиздить незачем.
Значит, какой сейчас у тебя расклад на руках, начальничек. В твоём блоке, в двадцать девятой камере, обнаружен труп неизвестного чувака. То есть которого к вам сюда не сажали. Или сажали? Нет, вряд ли. Много чести простому человеку в такую тюрьму попасть. Как-никак, секретный кремлёвский спецблок для особо важных политических преступников.
Ну так, значит, неизвестный. Голова пробита, в руке пистолет. Одет цивильно, в недешёвом таком прикиде, а во внутреннем кармане эта самая кассета. Вот ты её и слушаешь, ага? Слушай-слушай.
Поиск по отпечаткам пальцев и прочую мутотень ты уже запустил. Может, даже и нашли кого. Так ты не менжуйся, всё правильно. Это я и есть. Лейтенант советской армии Серёга Коновалов, родился в семидесятом году, в городе... во, бля, интересно мне - у вас города обратно переименовывали, или нет? Уже не узнаю. Вообще, мне одно херово - что ни узнаю ни хуя, чем оно там всё закончилось. Хоть бы глазком одним поглядеть, что-ли.
А вот хрен ли. Всё на мне держится. Как мне кеды в угол - так оно всё и схлопнется. Минус на минус выйдет плюс. И какой там получится плюс - хер его знает.
В общем, начальник, весёлая у меня была жизнь, у лейтёхи Коновалова. Даже три жизни. Только вот во всех случаях кончалось всё одинаково тюрягой. И вот чего я тебе скажу: международная тюрьма мне не сильно больше понравилась, чем зиндан на Манежной площади.
Ну, в общем, начну с начала, что-ли.
Короче, всё и так у нас хреново было, а когда законно избранный наш президент Хазбулатов Руслан Имранович со всеми вообще пересобачился, и Сибирь с Дальвостоком окончательно отделяться решили, в армии нашей начались всякие настроения. Ну, настроения, они и раньше были - когда ракеты пилили, и безъядерной себя объявляли, блядь, державой. И когда военный флот китайцам продали, чтобы Литве за оккупацию заплатить - они же, суки, в Гаагу бумагу подали, что мы им там всю экологию разрушили на хуеву тучу миллиардов, а Мировое Сообщество взяло и подмахнуло: искупайте, мол, историческую вину. Тогда тоже было всяких разговоров разных. Но как бы кроме разговоров ничего не случилось. А вот когда пошёл настоящий распад Конфедерации - тут и наше терпение кончаться стало.
Хотя до чего-то конкретного дело всё равно не дошло. Ну, поволновались ребята в казармах, помитинговали. Был я на этих митингах - так, крику много, а толку чуть. Помню ещё, петицию подписывали, чтобы солдатам оружие на руки выдали, а то что это за армия, где стрелялки только у господ офицеров остались, чином не ниже майорского. Потому что по закону о реформе армии оружие только сверхсрочникам выдавалось и профам. А профовская армия - это, я вам скажу, ваще. Там же ведь бабки платили, по расценкам западных, бля, профессиональных армий, ну, и всё начальство туда своих деток посдавало. Морды - во какие, а в казармы только за получкой подкатывали на мерседесах всяких разных, ёксель-моксель! В общем, обосраться и не жить... вояки, бля.
Наверное, и в этот раз обошлось бы, да свет наш Руслан Имранович перепугался, что армия у него ненадёжная, того и гляди заговор какой-нибудь устроит. И расформировал все войска нахрен, а вместо неё призвал своих землячков. Дескать, ну её, российскую армию, нет ей больше веры, и будут демократическое отечество наше защищать чечены.
Не знаю уж, чего дальше было с Хазом. Наверное, прирезали его. А вот что было с Москвой, когда чечены в неё вошли, хорошо помню. Я тогда на побывке у родителей был, а не на службе. Потому и уцелел: чичи солдатиков-то наших, кто не успел драпануть из части, всех перевешали за разные интересные места.
А у нас в семье тогда почти все живые остались, кстати. Когда к нам пришли, мы сразу деньги все отдали, рыжину всякую, часы - они даже и пытать никого не стали. Верим, говорят, честные вы, по глазам видно. Жену мою, правда, попользовали малость. Ну, по женской части ей, конечно, всё порвали. Она после этого полгода про постель и думать не могла - я к ней то-сё, а она сразу в крик. Хотя потом ничего - на бабе как на кошке заживает. И ещё племянницу увели. Молодая девка была, красивая. Потом нам в окно её голову закинули смеха ради. Дудаев ихний, кстати, специально по телевизору выступал, чтобы они только мужиков убивали, а баб и пацанов оставляли на развод. Нам, говорит, нужны рабы и проститутки.
Дальше чего было. Ну, Мировое, блядь, Сообщество покочевряжилось маленько, да власть ихнюю и признало. Мусульмане, то-сё, дикий народ, им можно. Опять же с Россией возиться меньше, ядрёну бомбу тут уже никто не склепает. А Сообществу Мировому, в общем, ничего больше и не надо было. Разве что нефть - так ведь когда все нефтяные места от Конфедерации отделились, там натовцы быстро устроились и свои порядки навели, а вдоль всех трубопроводов поставили войска, типа охранять. Там у них всё строго за двести метров до трубы тырц-тырц на поражение. Чичи пару раз попытались трубу подорвать, чтобы им денег давали за небуйное поведение, так натовцы со спутника сожгли лазером Урус-Мартан, и всё между ними стало чики-пуки, полное типа взаимопонимание.
Ну, а я что? А я ничего. Думал одно время в партизаны пойти, да всех партизан московских чичи переловили в неделю. Показали потом по телику, чего они с ними в шариатском суде сделали - всем сразу расхотелось с чичами воевать. Да и за что воевать-то? Мы-то свою страну просрали. Может, у них чего получится.
В общем, тошно, не тошно, а жить-то надо. Конечно, устроиться непросто было. Я-то мужик ушлый, всегда себе работу найду. В ту пору в Москве вся работа была специальная, ну да нам не привыкать. Опять же, жить-то надо. Первые месяцы я в похоронной команде работал при шариатском суде. Помню, за хозяина был Ильяс, рябой такой, толстый мужик. Неприятный, в общем, тип. У него было такое развлечение, ежели из суда привезут кого живого и на лицо не поуродованного, так Ильяс придёт, и обязательно пальцем глаза выдавит. Такое вот у него удовольствие было, что-ли. Но к своим хорошо относился. Было дело, попался я с нарушением - с трупа снял колечко и заныкал. Ну Ильяс себя в этой ситуации человеком проявил. Мог бы и голову отпилить, и что хочешь сделать, ну и глаза опять же... А так он мне только палец отрезал, и то мизинец. В общем, дёшево я отделался. Главное, на работе оставил. Говорит, нравишься ты мне, хороший ты русский свин. Вот так вот.
