Александр Гейман - Миссия капитана Кэфты

Вхождение капитан Кэфта выполнил неудачно — его заметили еще на подлете и атаковали врасплох. Заметил, по всей вероятности, лично братец Куфта — почуял любящим братским сердцем. А напали, по всей вероятности, чужие. Подозрение об этом предательском союзе у капитана Кэфты возникало уже давно — ну, а теперь оно с блеском подтвердилось.

Все ж таки защитные рефлексы сработали, и атака чужих тоже оказалась не вполне удачной. Капитан Кэфта нырнул в обитаемый мир и укрылся среди нескольких миллиардов мускаров и мискар — так называли себя аборигены. Правда, чтобы затеряться среди них, ему и самому пришлось отключиться, иначе его могло выдасть самоё осознание — иного, разумеется, рода, нежели у местных. Не мускаровское.

Когда капитан Кэфта очнулся, он вылезал из автомобиля, такой местной повозки с двигателем, сжигающим горючее, конечно, простеньким и вполне варварским, ну, это не важно. К этому моменту Кэфта успел прожить тридцать с лишним местных лет, — а до этого, разумеется, родиться в обычной местной семье, зарядиться положенной порцией необходимых программ, то бишь знаний и навыков, и вполне успешно осуществлять роль заурядного обитателя и обывателя здешнего мира.

На момент осознания он как раз приехал в чужой город, чтобы заключить выгодную сделку на радость своему боссу и покровителю, что сулило в самом скором будущем карьерный взлет, усиленное внимание смазливых мискар — Кэфта имел подружку, но был пока что холост — дорогой загородный дом с бассейном и регулярный отдых в райских уголках планеты. Не то что чужие или братец Куфта — сам капитан Кэфта нипочем бы не узнал себя в этом типичном преуспевающем зомби зомби — ну, это что-то вроде биоробота, Ги, по одной из местных вер их создавали колдуны, воскрешая трупы, не отвлекайся, все подробности ты сможешь прочитать в отчете.

А вот братцу Куфте так ловко замаскировать себя не удалось — капитан Кэфта наткнулся на него, не сделав и пары шагов от автомобиля. Видимо, эта встреча и разблокировала его истинное осознание, — во всяком случае, так подумалось капитану Кэфте. Брат Куфта шел Кэфте навстречу, и одет он был в форму местного служителя правопорядка, со всякими бляшками на мундире, погончиками, висюльками и тому подобными красотами, что было совершенно в его духе, поскольку братец Куфта всегда обожал все эти побрякушки и рядиться в военную форму было его манией. К капитану Кэфте у него было какое-то замечание, как можно было понять по его лицу, выражающему порицание, и рту, уже открывшемуся, чтобы облечь это порицание в словесный вид. Говоря точнее, он собирался штрафовать капитана Кэфту за остановку в неположенном месте. Вместо этого мнимый служитель закона был сшиблен капитаном Кэфтой с ног, припечатан к асфальту, крепко приложен о него лицом и поставлен перед необходимостью спешно осмысливать неожиданно возникшую ситуацию.

— Ну, что, — торжествующе провозгласил капитан Кэфта, сидя на спине родного брата и заводя ему руки назад, — не ожидал, братишка Куфта? — и произнося это, он уже понял, что обмишурился самым позорным образом.

Сбитый им с ног полицейский вовсе не был братом Куфтой. Это была подделка, имитация, выполненная как раз для того, чтобы сбивать с толку преследователей — а прежде всего, конечно, родного горячо любимого брата. Но выбора уже не было, и капитан Кэфта был вынужден на время лишить мнимого Куфту ясности сознания, а поднявшись на ноги и оглядевшись, он увидел, что произошедшее не укрылось от глаз собратьев поверженного им блюстителя порядка, которые как раз выходили из какой-то закусочной через дорогу. Они поспешили к месту происшествия, а капитан Кэфта поспешил прочь от него. Но недалеко — его схватили за руку и втянули в открытую дверь в десяти метрах от брошенной машины.

— Эй, приятель, за мной! — повеление исходило от какой-то мискары, которая тоже видела происшествие и Бог весть почему решила помочь горячему парню, вляпавшемуся в переделку — по крайней мере, так она сама объяснила позже.

Мискара, то бишь местная женщина, протащила его через помещения и коридоры в соседний переулок, а потом они еще покружили по улицам, и наконец она предложила ему укрыться в квартире своего приятеля, которого не было дома. Ключ, однако же, был, — Лойма, так звали мискару, ловко вытянула его из секретной щели за почтовым ящиком.

Запустив Кэфту в дом, Лойма велела ему отсиживаться до ее прихода, а сама, как она выразилась, отправилась на разведку и пришла только под вечер — по ее словам, с целью проведать нового знакомца, а во-вторых, скоро должен был подъехать тот самый приятель, и ему надо было все объяснить.

— Дуг — такое имя ей сообщил капитана Кэфта, — вы, наверно, считаете меня за полную дурочку, да? Ну как же, только увидела человека, ничего про него не знаю, а пускаю в чужой дом! — трещала мискара, раскладывая по полкам холодильника какие-то пакеты с пищей. — А вдруг он обчистит хату и слиняет, да?

Виго меня бы просто убил потом… Я, и верно, иногда такая сумасшедшая, но только я людей сразу вижу. Я их сердцем чувствую, правда, правда! Знаете, какое у меня сердце! Вот потрогайте! — и с этими словами она прижимала ладонь Кэфты к своей груди, — уже, надо сказать, не слишком-то молодой.

Все это не слишком интересовало капитана Кэфту, поскольку его ум был занят совсем другой задачей. Пока Лойма вела свою разведку — а за ее время она успела сделать завивку и намазать лицо и ногти разными красками, что считалось среди туземных женщин приданием себе большей красоты — Кэфта тоже не терял времени даром и успел вкратце оценить мир пребывания и свои шансы отыскать брата. Прибегнул он при этом, конечно, не только к тем сведениям, которыми разжился в качестве местного уроженца Дуга Шо. Капитан Кэфта задействовал, разумеется, свой арсенал разведчика-дальнобойщика, включая автоматику, приданный штат помощников и свои собственные способности — а с местной точки зрения, сверх-способности. За пару часов оценить все детали он, конечно, не успел, но общая картина составилась жуткая и неправдоподобно мерзкая. Главным свершением брата, как успел понять капитан Кэфта, было расслоение живого вещества этого мира на так называемые противоположные полы, а именно — на мужской и женский.

Точнее, само-то вещество, конечно, оставалось вне такого разделения, но вот живые существа сплошь и рядом были располовинены, а то есть воплощали только мужское или только женское качество, а если еще точнее, мужчин этого мира брат Куфта произвел, слегка преобразовав исходное женское существо. Строго говоря, истинных, первородных мужчин в этом мире не было вообще — его мужчины были превращенными женщинами, а сделал их братец Куфта, разумеется, таким образом, чтобы они повторяли его собственную бесценную личность. Что служило сразу нескольким целям — а прежде всего, создавало завесу, прятало братца Куфту — найди-ка его среди всех этих миллиардов лже-Куфт. Ну и, конечно, таким образом брат Куфта мог увековечить и раскрыть сам себя во всей полноте своих бесценных качеств и свойств: один Куфта-копия воплощал его идеал силы, другой — полет мысли, третий — верх красоты и артистичности, ну, и так далее, — в общем, это было этакой галереей зеркал, в которые брат Куфта мог любоваться сам на себя, что ему нравилось больше всего на свете.