Кшиштоф Борунь - Фабрика счастья

Кшиштоф Борунь

Фабрика счастья

1

Сразу же после старта, как только ракета вышла из плотных слоев атмосферы, Тин покинула кабину гиперконтроля, чтобы выпить в баре апельсинового сока. Около буфетной стойки к ней подсел тот самый болтливый молодой человек, шумное поведение которого привлекло всеобщее внимание еще в холле Веронского порта ТКР.

- Капитан! Мне кажется, мы с вами где-то встречались, - бесцеремонно попытался он начать разговор.

- Сомневаюсь, - холодно ответила Тин, вынимая бумажный стаканчик из зажима автомата.

У нее не было ни малейшего желания завязывать подобного рода знакомства. Да и что еще она могла ответить?

Однако это не остановило назойливого пассажира.

- Я уверен, что встречал вас где-то, причем недавно. Не были ли вы в феврале на Тимене? Знаете, на этом плавучем острове?

- Нет.

- А может быть, месяц назад на весенних играх в Бетельгонге? Я там останавливался в...

- Меня не было в это время на Земле, - мягко, но решительно прервала она.

Молодой человек принадлежал к числу упрямых.

- Тогда, может быть, просто где-нибудь в полете? Вы давно водите машины на этой линии?

- Всего неделю.

- А раньше?

- Полгода вообще не летала.

- Можно узнать, почему?

- Нельзя.

Такая настойчивость начинала действовать Тин на нервы. И хотя ее положение обязывало к вежливости и терпению, она не выдержала и дала понять, что разговор окончен.

Но и это не помогло.

- Извините, пожалуйста, - ничуть не смутившись, снова заговорил он. Если уж я вобью себе что-нибудь в голову, то хоть убей. А шесть месяцев назад где вы летали, капитан? Не на линии Сан-Франциско - Владивосток?

Тин задумалась.

- Может быть... Не знаю. Не помню, - ответила она машинально и почти сразу же почувствовала беспокойство: не сказала ли лишнего? А если этот человек действительно видел ее где-нибудь год или два назад? Это невозможно - сейчас же поняла она всю нелепость такого предположения. Даже если бы он и видел ее раньше, то как смог бы узнать теперь? Ведь профессор уверял, что этого не может случиться. Здесь, несомненно, ошибка.

Незнакомец тоже замолчал. Может быть, он раздумывал над несколько странным ответом Тин? А может быть, продолжал перебирать что-то в памяти?

Тин бросила пустой стаканчик в корзину и отошла от буфета-автомата. Она хотела позвонить Джору, чтобы он прилетел за нею в порт. Однако, прежде чем Тин успела выйти из бара, болтливый пассажир соскочил с табурета и остановил ее на полпути.

- Теперь я знаю, где видел вас! - воскликнул он так громко, что взгляды нескольких пассажиров устремились на Тин.

Она ощутила неприятный озноб.

- Этого не может быть, - сказала она неуверенно и лишь потом спросила: - Где?

- На Желтом Якубе, у Алла, - ответил он с явным удовольствием.

Она не способна была решиться на что-либо большее, чем голословное отрицание.

- Этого не может быть, - повторила она.

- Я был там две недели назад и определенно видел вас. Помню еще...

- Это совершенно исключено, - она старалась говорить спокойным, безразличным голосом.

- Так вы меня не знаете?

- Нет.

- Я - Ган, Фери Ган из телевизионных новостей.

- Это ничего мне не говорит.

Лицо молодого человека явно выражало разочарование, однако уже через мгновение его сменила торжествующая усмешка.

- Ну да, конечно. Это вполне возможно. Но у Алла вы все-таки были?

Тин не любила врать. Во лжи для нее было что-то унизительное, противоестественное, какое-то насилие над собою. Когда она однажды поделилась этим с Джором, он высказал предположение, что, по-видимому, в ее прошлой жизни с ложью были связаны тяжелые переживания. Действительно ли это так, она никогда не узнает, да и не захочет узнать. Разрозненные мертвые картины того мира навсегда останутся для нее лишенными всякого смысла. Именно так и должно быть.

Но что же ответить сейчас на вопрос назойливого пассажира? Она знала, что не будет лгать, а говорить правду не хотелось.

- Это какое-то недоразумение, - поспешно ответила она, пытаясь скрыть замешательство неискренней улыбкой. И не дожидаясь новых вопросов, вышла из бара.

- Так это вы и есть знаменитый Фери Ган? - услышала она позади себя молодой женский голос. - Я представляла вас иным...

Двери бесшумно закрылись, оборвав для Тин разговор в баре. Беспокойство ее росло. А что если этот молодой человек знает о ней не только то, что она была на Желтом Якубе?

Ей захотелось услышать продолжение разговора. Она пыталась подавить в себе это желание, но ноги, казалось, сами несли ее. На пороге своей кабины она снова заколебалась, но только на мгновение.

Вот уже на маленьком экране появилось изображение бара. Несколько пассажиров собралось перед буфетным автоматом. Повернув регулятор стереозвука, Тин услышала голос назойливого молодого человека:

- ...тогда я решил полететь на Желтый Якуб. Однако Алла не проведешь. Он раскусил меня уже через несколько минут, даром что я, могу сказать не хвастаясь, обвел вокруг пальца всех его профессиональных церберов. Да это и не удивительно. Алл человек действительно необыкновенный. В области психологии и нейрофизиологии нет гениальнее специалиста. Да, наверное, и не было! Кто с ним не знаком, не может себе представить, что это за человек! Так что, хотя моя поездка на Желтый Якуб и закончилась неудачно, я не жалею. Это стоило пережить!

- А я думал, что вы были у Алла на лечении, - сказал несколько разочарованным тоном пожилой представительный бразилец с черной, прекрасно сохранившейся шевелюрой.

- Этого еще не хватало! - рассмеялся Ган. - Разве я хотя бы слегка напоминаю кандидата в самоубийцы? Я только играл роль пациента, чтобы как можно дальше проникнуть в глубь санатория. Три года я охотился за этой темой. Другие пробовали - безрезультатно. А почему бы и мне не попробовать? Если бы мне повезло, это было бы немалым успехом. Мое наивысшее достижение - я обнаружил лодку Петерса на глубине 10000 метров мелочь по сравнению с Желтым Якубом. Однако ничего не поделаешь, не вышло. Я не записал и одного метра пленки. Аппарат у меня отобрали с самого начала. Конечно, в камеру хранения. Кстати, я и так был под непрерывным наблюдением. Едва я сумел пробраться в отделение для выздоравливающих, как меня тут же забрали обратно в центральный корпус. Я даже не успел обмолвиться словом ни с одним из пациентов.

- Но ведь вы только что утверждали, что разговаривали с нашим капитаном, - вмешалась в разговор дочерна загоревшая блондинка с певучим славянским акцентом.

- Я совсем не говорил этого. Просто я видел ее в отделении для выздоравливающих на Желтом Якубе. Она прогуливалась по парку в обществе какого-то мужчины, довольно красивого, но по возрасту годившегося мне, пожалуй, в отцы.