Филип К.Дик.
За дверцей
перевод Виталий Корсун
В ту ночь за обеденным столом он внес их и поставил возле ее тарелки. Дорис уставилась на них, поднеся руки ко рту:
– О Боже, что это?
Затем она успокоилась и посмотрела на него.
– Ну же, открывай.
Дорис сорвала ленточку и бумагу с квадратной коробки своими острыми ногтями, ее грудь то и дело вздымалась. Ларри смотрел на нее, пока она поднимала крышку. Он зажег сигарету и прислонился к стене.
– Часы с кукушкой! – воскликнула Дорис. – Настоящие часы с кукушкой, как те, что были у моей матери.
Она осмотрела их со всех сторон:
– Точно такие же, как были у моей матери; еще тогда, когда Пит был жив.
Ее глаза наполнились слезами.
– Они сделаны в Германии, – сказал Ларри.
Через мгновенье он добавил:
– Карл достал их мне по оптовой цене. Он знает парня, занимающегося часами. Иначе у меня не было бы… – он остановился.
Дорис издала смешной звук.
– Я хотел сказать, иначе у меня не было бы возможности позволить себе это. – Он нахмурился. – Да что же это с тобой? Ты же получила свои часы! Разве это не то, что ты хотела?
Дорис сидела, держа часы в руках и водя пальцами по коричневому дереву.
– Ладно, – сказал Ларри, – в чем дело?
К его удивлению она вскочила и выбежала из комнаты, все еще сжимая часы. Он почесал голову.
– Она никогда не бывает довольна. Все одинаковы, им всегда мало.
Он уселся за стол, доедая обед.
Часы были не очень большими, но их покрывала обильная резьба ручной работы, маленькие извилины и орнаменты были видны на мягком дереве. Дорис сидела на кровати, вытирая глаза и заводя часы. Она выставляла время по наручным часам, аккуратно ставя стрелки на без двух минут десять. Девушка перенесла часы на комод и бережно поставила их там.
Потом она уселась, ожидая, положив руки на колени; ожидая, пока кукушка не выскочит, объявляя начало следующего часа.
Она сидела, думая о Ларри и о том, что он сказал. Она также думала о том, что сказала сама, но не о том, что ее можно было бы в чем-то упрекнуть. В конце концов, она не могла вечно его слушать. Надо же было так себя расхваливать!
Она внезапно поднесла платок к глазам. Ну зачем же было ему говорить о том, что он достал их по оптовой цене? Зачем было все портить? Если это для него хоть что-нибудь значило, он не должен был покупать их в первом попавшемся месте. Какой же он скупой!
Но она была довольна маленькими, тикающими рядом часами со сторонами, покрытыми декоративной решеткой, и дверцей. За дверцей находилась кукушка, ожидая своего времени, чтобы выглянуть наружу. Слушала ли она своей отклоненной назад головкой, прислушивалась ли она к тиканью часов, чтобы знать, когда выскакивать?
Дорис подошла к часам. Она открыла маленькую дверцу и приблизилась губами к дереву.
– Ты слышишь меня? – Прошептала она. – Я думаю, ты – самая чудесная кукушка на свете.
Она смущенно запнулась.
– Надеюсь, тебе здесь понравится.
Потом она медленно, с высоко поднятой головой, вернулась вниз.
Ларри и часы с кукушкой на самом деле не ладили с самого начала. Дорис говорила, это потому что он не заводил их правильно, а им не нравилось быть постоянно только наполовину заведенными. Ларри передал обязанности заводить часы ей; кукушка выскакивала каждые четверть часа, завод неумолимо кончался, и кому-нибудь всегда нужно было присматривать за ними, заводя их опять.
Дорис старалась, как могла, но очень часто забывала. Тогда Ларри с наигранной усталостью шевелился и вставал. Он шел в столовую, где часы были прикреплены к стене над камином. Он снимал часы, и, убедившись, что его большой палец лежит как раз на дверце, заводил их.
– Почему ты держишь палец на дверце? – Однажды спросила Дорис.
– Тебе бы тоже следовало так делать.
Она подняла брови:
– Ты уверен? Я не удивлюсь, если ты это делаешь, чтобы она не выскочила, пока ты все еще стоишь так близко.
– Это еще почему?
– Возможно, ты боишься ее?
Ларри засмеялся. Он повесил часы обратно на стену и аккуратно убрал палец. Когда Дорис отвернулась, он осмотрел его.
На мягкой части пальца все еще были видны маленькие надрезы. Кто или что поклевало его?
В воскресное утро, пока Ларри был у себя в офисе, работая над какими-то важными особыми расчетами, Боб Чеймберс подошел к парадному входу и позвонил. Дорис как раз принимала легкий душ. Она вытерлась и одела халат. Когда она открыла дверь, Боб с улыбкой зашел внутрь.
– Привет, – сказал он, оглядываясь.
– Все хорошо. Ларри в офисе.
– Хорошо, – Боб уставился на ее стройные ноги под халатом. – Ты сегодня прекрасно выглядишь.
Она засмеялась:
– Будь осторожен. Возможно, после этого я тебя больше не впущу.
Они смотрели друг на друга полуудивленно, полуиспуганно. Потом Боб сказал:
- Если хочешь, я могу…
– Нет, ради всего святого, – она ухватила его за рукав. – Просто выйди из дверного проема, чтобы я могла закрыть дверь. Там Миссис Питерс через дорогу, ну, ты понимаешь.
Она закрыла дверь.
– Я хочу тебе кое-что показать, – она сказала. – Ты это еще не видел.
Он заинтересовался:
– Антиквариат? Или что?
Она взяла его за руку и потащила на кухню.
– Тебе это понравится, Бобби. – Она остановилась. – Я надеюсь; тебе должно это понравиться. Это для меня так много значит, она для меня так много значит.
– Она? – Боб нахмурился. – Что еще за она?
Дорис засмеялась:
– Да ты ревнуешь! Перестань.
Через мгновенье они стояли возле часов, смотря на них.
– Она выскочит через пару минут. Подожди, сейчас ты увидишь ее. Я уверена, что вы двое поладите между собой.
– А что о ней Ларри думает?
– Они друг друга не любят. Иногда, когда Ларри здесь, она не выскакивает. Ларри бесится, когда она вовремя не выскакивает. Он говорит…
– Говорит что?
Дорис потупила взор.
– Он постоянно говорит, что его надули, несмотря на то, что он достал эти часы по оптовой цене. – Ее лицо прояснилось. – Но я знаю, что она не выскакивает потому, что не любит Ларри. Когда я здесь сама, она выскакивает специально для меня, каждые пятнадцать минут, даже несмотря на то, что она должна выскакивать раз в час.
Она уставилась на часы:
– Она выскакивает для меня потому что хочет. Мы разговариваем, я ей много чего рассказываю. Конечно, мне бы хотелось повесить их у меня в комнате, но это было бы неправильно.
Послышался звук шагов у парадного входа. Они испуганно посмотрели друг на друга.
Ларри, ворча, распахнул входную дверь. Он поставил на пол свой чемодан и снял шляпу. Потом он увидел Боба.
