Сергей Рублев
Король-четверг
В давние времена, когда чудеса еще не перевелись на белом свете, а добрые феи все еще помогали иногда простым смертным, жил на свете король. Он был могущественен и умен, не было равных ему среди других государей ни знатностью, ни богатством. Но не в радость были ему богатство и почет, потому что не знал он любви…
…В переулке дремало лето. В солнечных лучах лениво золотилась пыль, и, казалось, вдохнув ее, можно раствориться в полуденном зное и плыть, плыть, неотрывно глядя в высокое небо… После прохладных мраморных залов щедрое солнце обрушилось сверкающим водопадом, и просторные залы сразу показались маленькими и затхлыми.
— Вот и мы, вот и мы, вот и мы, мы-мы-мы!
Тишину полдня нарушила считалочка, пропетая высоким полудетским голоском. Завершилось она звонкой россыпью смеха:
— Ронька, не щекоти… Как хорошо-то! Так бы здесь и осталась…
— Ничего, я отнесу домой мою маленькую дурочку, — ответил приятный мужской баритон со сдержанным весельем.
— Ах, дурочку? Ну и оставайся… Бука. Бука-бука-бука!
— Дразниться?! — последовала возня, сопровождающаяся хихиканьем.
— Ну, Ро-оня, пусти-и… — задыхающийся от смеха голос постепенно замирал, — Пусти… ну… ну… — и звук поцелуя.
Стоявший в тени напротив человек в сером строгом костюме с холодным любопытством взирал на целующуюся парочку. Потом, сойдя с тротуара, направился к ней; звук его шагов четко отдавался в пустоте переулка деревянным эхом. Подойдя, он остановился и сухо, деланно кашлянул.
Высокий парень с синими блестящими глазами поспешно опустил свою подружку на землю. Неловко оступившись в своих туфельках на высоком каблуке, она в смущении принялась поправлять свои белокурые локоны (очень красивые, хотя и растрепанные). Раскрасневшееся личико являло прелестный контраст с цветом волос, а большие голубые глаза придавали ей вид несколько кукольный. Они продолжали держаться за руки. Они выглядели, как брат и сестра — на первый взгляд. Они были на редкость красивой парой.
— Прошу прощения, — извинение прозвучало неизбежной формальностью, почти грубостью. Девушка смешно наморщила носик и уткнулась в богатырское плечо своего спутника (выше ей было не достать).
— Да? — парень внимательно рассматривал собеседника. Глаза его были спокойны и тверды.
— Вы только что поженились? — скорее утверждение, чем вопрос.
— Да.
— У меня к вам деловое предложение.
Парень удивленно моргнул, но промолчал (девушка тихонько водила пальчиком по отвороту его рубашки). Но человеку в сером не требовались поощрительные реплики. Вынув из плоского чемоданчика блеснувший золотом рекламный листок, он с легким поклоном протянул его. Юноша взял, не глядя.
— Я представляю туристическую фирму «Аллардайс Фан», — человек раздельно произносил слова, словно повторял заученный текст, — так же я представляю ряд других организаций, не имеющих прямого отношения к этому предложению. Фирма «Аллардайс Фан» имеет честь предложить вам две бесплатные путевки на острова Тихого океана сроком на один месяц. Условия изложены в буклете.
Юноша бросил взгляд на зажатый в руке листок. Необъяснимым образом тишина в переулке перестала быть дремотной и расслабляющей — теперь она нависала над ними, закладывая уши напряженным ожиданием звука, скрипа… И голос в этой тишине прозвучал слабо и неуместно:
— Почему же бесплатно?
Вопрос был обращен в пустоту… И оттуда, спустя какое-то время, пришло эхо ответа:
— Условия изложены…
Смолоду король равнодушен был к девицам молодым, и к дамам прекрасным. Государственные дела, пиры да охоты занимали его больше прекрасных дам — так и не выбрал он времени жениться. Да и как жениться без любви? Ведь должна жена делить с ним и радость, и горе, и всегда оставаться самой лучшей из женщин — не пристало королю иным довольствоваться. Много думал король, много прочитал книг, но не стала ему понятней природа этого чувства. Спрашивал он совета и у мудрецов придворных, магов и звездочетов — ничего не смогли они ему посоветовать. Любовь сама приходит, и неподвластна она королевской воле — только это и уразумел король из их ответов. Тогда решил он больше времени уделять женщинам и выбрать себе в жены самую достойнейшую. Начались во дворце балы да празднества, собрались во дворце самые знатные и красивые дамы королевства, но нет — все так же холодно сердце короля, не понравилась ему ни одна из них. Разослали приглашения в другие страны — может, там найдется достойная стать королевой? Множество принцесс приезжали ко двору, блистая красотой и любезностью, но и они не зажгли сердце короля. И тоска завладела им — неужели не суждено ему испытать это чувство, сильнее которого и нет, если верить мудрецам? И не стать ему ни мужем, ни отцом… И угаснет древний род его, не оставив наследника…
…Сияющий огнями огромный остров… Снежно-белая громада в черном бархате ночи… Праздничная иллюминация, звуки оркестров, отдаленный шум моря…
Рон крепче сжал руку своей подруги. Жены — с этого дня. Рука была влажной и нервно подрагивала. Лайнер подавлял своими размерами — корма его терялась во тьме.
— Ну, ну, малышка, не бойся, — успокаивающе произнес он, — это только большой теплый дом. И мы отправимся на нем в свадебное путешествие…
— Да-а… Не пустят нас, скажут — ошибка… Вон он какой большой — не для таких бедняков, как мы. А нам даже свадьбу не на что было отпраздновать… — она вздохнула. — Я так хотела покрасоваться в белом платье…
— Ничего, покрасуешься вовсе без платья.
— Гадкий! Ты все смеешься!
…Вблизи лайнера сумрак был окрашен бегущими огнями реклам, сполохами блицев и ровным светом иллюминаторов. Девушка поднимала голову все выше и выше, пытаясь охватить взглядом высокий, как дом, борт, в сень которого они вступили. Рон поддержал ее, когда она покачнулась.
— Ф-ф-у, какой высокий! У меня даже голова закружилась…
— Еще и не так закружится, как сверху посмотришь…
— Ты не забыл приглашение? — перебила она его, мелко семеня рядом на своих каблучках (видимо, это были единственные ее выходные туфли).
Поспешность вопроса рассмешила Рона. Он ласково посмотрел на нее, но ничего не ответил.
— Ах, да… Да-да, ты же ничего не забываешь… Это я забыла. Все-таки странно, за что нам привалило эдакое счастье. Ведь, наверное, все это стоит кучу денег?
— Да, немало… — сдержанно отозвался Рон. Его в глубине души смущала неожиданность и необъяснимость подобного везения. В приглашении написано: «В рекламных целях». Вряд ли это что-нибудь объясняет. А в памяти назойливо возникали безжизненные глаза человека в сером…
