Корепанов Алексей
Заколдованные
Корепанов Алексей
Заколдованные
Небо уже темнело, и мир сужался, готовясь обернуться черным комком ночи, и лес обреченно затих, погружаясь в зловещий сон, когда за поворотом давным-давно нехоженой дороги выросли коренастые угловатые башни замка. Темный мох расползся по стенам, сквозь бойницы серыми тенями сновали летучие мыши. Безмолвным был вечер и замок был тих, и возле ворот лежала белая кружевная перчатка, и сквозь кружева проросла пыльная трава.
Створки ворот были приоткрыты, словно только что выехал из замка печальный Всадник Вечер на сером коне и отправился искать недобрую Всадницу Ночь, уже укрывшую солнце черным плащом своим. И скоро, скоро ринутся в подземные кладовые одинокого замка летучие мыши, с шорохом взовьются над мрачным лесом и понесут на небо звезды.
Он неуверенно шагнул в ворота, оглядел просторный пустой двор, серую каменную мостовую, темные окна, бугристые стены - и увидел открытую дверь. Сердце тревожно стучало, и шуршали крылья летучих мышей, но он заставил себя пройти по камням, преодолеть три покатых ступеньки и добраться до порога.
Закопченные огромные котлы, закопченная огромная плита, закопченные стены и потолок. Тусклые широкие лезвия ножей, груда дров на грязном полу. Безлюдная кухня.
Скрипнула дверь в дальнем темном углу. Он вздрогнул и попятился, с ужасом ожидая, что вот-вот загрохочут шаги и обступят его немые железные Стражи Ночи. Дверь в углу отворилась и в кухню заглянула белая коза.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга и коза
вдруг медленно повела головой, словно приглашая следовать за собой. Он замер посреди закопченных котлов, не решаясь сделать хотя бы шаг, но любопытство победило страх и он направился по темным переходам вслед за своей провожатой.
Коза привела его в огражденный высокими стенами сад. Разбегались в разные стороны песчаные дорожки, извивался в траве ручеек, зеленели деревья и дремали под темнеющим небом розы, розы, розы... И наконец коза заговорила.
- Если хотите остаться здесь, - тихо сказала она, - у вас будет
все, чего вы пожелаете. Но вам придется провести три ночи в комнате, которую я вам укажу.
Он удивленно молчал, хотя ожидал, конечно же, ожидал чего-то необычного, предвкушал это необычное, еще шагая по лесной дороге и не зная, что будет за следующим поворотом. Он ожидал чудес, потому что именно желание чуда и повело его в путь.
"Вот странный замок, где козы разговаривают как люди", - подумал он с восторгом, потому что обещанные чудеса уже начались.
Белая коза словно прочитала его мысли и грустно сказала:
- Я не всегда была такой, какой вы меня сейчас видите. Меня держат здесь злые чары. Все мои родные тоже околдованы, но иначе, чем я. Если вы будете точно исполнять все, что я вам скажу, вы нас всех освободите и не раскаетесь в этом.
"Ну конечно!" Он чуть не подпрыгнул от восторга и нетерпеливо спросил, чувствуя, как сладостно-тревожно замирает сердце:
- Что нужно сделать?
- Вам придется провести в одной из комнат три ночи подряд и при этом не промолвить ни единого слова, не проронить ни единой жалобы, что бы вам ни пришлось увидеть или услышать и что бы с вами ни делали.
Он оцепенел от этих слов, но решительно вдохнул побольше воздуха, расправил плечи и ответил:
- Я постараюсь.
Голос его все-таки дрогнул и мурашки закопошились на спине под рубахой, но он рассердился на себя и с вызовом повторил:
- Я постараюсь!
Потом они опять шли темными переходами, поднимались по узким винтовым лестницам, и пламя факелов освещало им путь. Коза оставила его в какой-то комнате без окон и ушла. Он сидел на высоком деревянном табурете у стола и слушал, как медленно затихает, удаляясь, стук ее копытцев.
Дверь отворилась и в темном проеме появились над полом две руки. Одна
рука держала массивный подсвечник с горящей свечой, другая замерла в
воздухе и вдруг поманила. И исчезла. Он облизал пересохшие губы и
слез с табурета. Ноги дрожали, но отступать он не хотел. В конце
концов, пускаясь в путь к замку, он мог представить, чем все это обернется!
Он шел следом за бесшумно скользящей вдоль каменных стен рукой, настороженно вслушиваясь в тишину. Отдаленный железный звон донесся из глубины коридоров, а потом - чей-то тяжелый вздох. Испуганно дернулось пламя свечи в заколдованной руке, испуганно дрогнуло сердце. Послышался негромкий плеск - и стих.
Ему было просто страшно, у него даже ладони вспотели от страха,
но он заставил себя идти за слабой свечой. Он знал, что за стенами замка нет ничего, кроме черного комка ночи, он знал, что должен, должен развеять злые чары.
Рука привела его в темную комнату, со стуком поставила на стол тяжелый подсвечник - и растаяла в воздухе. Он огляделся. По затянутым тусклыми гобеленами стенам бесшумно извивались тени - и шевелились на стенах драконы, пробирались дремучим Броселиандским лесом конные рыцари, грустили у окон замков златовласые принцессы, сидел на пороге своего старого домика на краю Рамьерского леса человек, зеленый, как трава и с одним глазом во лбу, висел на золотых цепях между небесами и землей замок злого волшебника, и стены замка были выложены серебряными шестифранковиками, а углы отделаны чистым золотом, и томилась в замке превращенная в скорпиона принцесса Дангобер; порхала в саду чудесная птица Дредейн, точил нож мрачный человек с длинной синей бородой, и отважный Золотой Драгун летел на крылатом коне освобождать свою возлюбленную, запертую Духом Ночи в башне из железа и стали на самом дальнем краю звезды, что посреди созвездия Трех Дев...
Только стол стоял в комнате, и четыре табурета, и кровать у затянутой гобеленами стены. Он, не раздеваясь, лег на кровать и стал рассматривать тусклые гобелены, а сердце тревожно стучало, предчувствуя страшное... Тихо, очень тихо было в заколдованном замке, погруженном в самое чрево черного комка ночи.
Шевелились, хмурились, улыбались и плакали принцессы и короли, феи и великаны, трепетало пламя свечи, и из угла под потолком печально смотрел на него бледный рыцарь с выклеванным сердцем.
Он лежал в тревожной ночной тишине и ждал. Вот сейчас... Вот-вот...
И загремели чьи-то тяжелые шаги, и опрокинулся и со стуком
упал табурет, и стол заскрипел, и прогнулись его грубые доски, и
раздались голоса.
- Давайте играть в шары, - громко сказал кто-то.
- Нет, лучше придумаем новую игру, - хрипло ответил другой.
Он съежился на кровати, и смотрел во все глаза, хотя едва удерживался от того, чтобы с плачем не забраться под одеяло - и никого не видел в мрачной комнате с гобеленами.
