Наталия Ипатова - Долги Красной Ведьмы

Наталья Ипатова

ДОЛГИ КРАСНОЙ ВЕДЬМЫ

Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу.

Дьяволу служить или пророку

каждый выбирает для себя.

Ю. Левитанский

1. ВЕРНИТЕ ВРЕМЯ ВСПЯТЬ

Холод. Чувство полного бессилия, переходящее во всепоглощающее отчаяние, словно очищенное от любых иных примесей, порожденных отношениями души и бога. Ощущение человека, прикованного и оставленного в темноте. В жизни так не бывает, а если случается - можно сойти с ума.

Впрочем, едва ли здесь уместна статистика. Людям, вообще говоря, свойственно отказывать ближнему в праве на сильное чувство, если причина его иррациональна. Никогда больше Аранта не отзовется пренебрежительно: дескать, это был всего лишь сон.

Сильнейшие судороги выгибали ее тело так, что она касалась земли только затылком и пятками, но даже они не могли вывести ее из черного сна. Она хотела позвать на помощь Кеннета, но из парализованного горла вырывалось лишь, нечленораздельное хриплое карканье. А там, во сне, к ней как будто подбиралась смерть.

Она очнулась оттого, что на лоб ей лилась холодная вода. Во рту стоял вкус земли, в кулаках, когда она их разжала, обнаружилась трава, вырванная с корнем. Черные полосы под ногтями также свидетельствовали против нее.

Голова ее, как оказалось, покоилась на коленях встревоженного Кеннета.

- Что это с ней? - послышался из отдаления опасливый голосок Анельки. - А у нее, часом, не падучая?

- Не было до сих пор. - Голос "секретаря и стража" звучал озабоченно. - Придет в себя - сама спросишь.

- Тогда по щекам надо отхлестать. Мигом очухается.

- Я не возьмусь. А ты, если хочешь очутиться, скажем, белкой, можешь попробовать.

Аранта почти увидела, как Грандиоза поджимает губки в гримасе хронического "не везет!". Единственный мужчина в компании, теоретически способный позаботиться о ее безопасности и комфорте, оказался искалечен, а стало быть, от него не стоило ожидать подвигов на ниве битв. А если даже битва и случится, она по определению не кончится для Кеннета победой. Да и простейших услуг, мелочей, на какие имеет право благородная девица в затруднительном положении, от него не дождешься. Хотя бы Аранта выглядела до сих пор могущественной волшебницей, способной в какой-то мере держать под контролем все происходящее. Шутка сказать - почти королева! Да не просто королева, а такая, что титулом побрезговала. Во всяком случае, Аранте почему-то казалось, что во всех бедах и неудачах, которые их обязательно постигнут - без этого не бывает! - Аннелиза ван дер Хевен непременно обвинит ее. Словно она могла бы их не допустить или каким-то непостижимым образом обернуть к общей пользе. Обычная претензия, предъявляемая к сильным. Представив себе выражение лица девицы Грандиозы, Аранта очнулась.

- Мы возвращаемся в Констанцу. - Это было первое, что сорвалось с ее языка. К ее собственному удивлению.

- Чего ради?! - пискнула Анелька. Кеннет глянул на нее со смесью брезгливости и укоризны. Не будучи с Арантой более или менее наедине, он чтил субординацию. Или по крайней мере соблюдал.

- Что-то произошло.

- Ну и... допустим. Нас-то каким боком это касается?

- Что-то очень страшное, - нехотя пояснила Красная Ведьма.

Анелька всплеснула руками - обеими сразу. Слава Заступнице, Кеннет не стал повторять этот жест. Впрочем, с его единственной рукой он выглядел бы скорее комично.

- Ну да! Перечислить? Король, которому ты поклонялась как богу, убил свою королеву, чтобы жениться на ком-то здесь. Ну, довел до самоубийства вдаваться в подробности не станем. Главное - виновен! Толпа, науськанная мракобесами, под шумок уничтожила мой пансион и всех, кто там был, сопровождая бесчинства насилием и грабежом. Под корень вырублена сама идея светлого будущего. Сидеть вам и дальше, господа, в вашем вонючем средневековье. Еще сотню лет, а может, и две. Ну-ка, ну-ка, что еще страшненького могло произойти, чтобы ты внезапно переменила все свои и, - она подчеркнула, - наши планы? Сон дурной увидела?

- Что может быть страшнее того, что уже произошло? Война или чума? - спросил Кеннет. - В обоих случаях Констанца станет смертельной ловушкой.

- Анелька, - устало произнесла Аранта, - я вам не принадлежу.

Это в конце концов им следовало уяснить. Она не их волшебница. Она была волшебницей Рэндалла Баккара, но она, черт возьми, не обязана предоставлять себя в распоряжение всякого, кто пожелает воспользоваться ею, как силой.

- Аранта, - сказал Кеннет глухо, - в Констанцу возвращаться неразумно. Я уверен, тебя ищут повсюду. Все королевские службы и черт-те сколько платных осведомителей.

- Вот-вот, - поддакнула паршивка Грандиоза. - А как же наша Счастливая Страна? Кто-то же намеревался подлечить там душевные раны?

- Счастливая Страна подождет, покуда я выйду на пенсию, - отрезала Аранта. Не будет она карманной волшебницей, баста! - Я должна знать, что происходит.

- Ты каждый день собираешься менять планы или как? Не пойду я туда! Ты можешь дразнить гусей сколько тебе вздумается, а я спаслась чудом.

- Погоди! - неожиданно вмешался Кеннет. - А если я?

- Что - ты? - Обе спорящие дамы разом повернулись к нему.

- Женщинам возвращаться в столицу опасно, - объяснил Кеннет свою мысль. - Ну так посидите и подождите, покуда я принесу вам новости. Пива, кстати, выпью. А решать будете потом, когда будете точно знать, зачем вам туда и какова степень риска.

- Нечего на поводу... - начала Грандиоза, демонстрируя безапелляционный норов будущей жены.

- Кеннет, а если опознают тебя?

- Спишем на неизбежность, - невозмутимо ответил бывший лучник. Пойду попозже, чтобы войти в город вечером, а утром вернусь, как только откроют ворота. Я хожу быстро. В любом случае держаться в Констанце тесной группой значит привлекать к себе излишнее внимание. Не всегда тебе удастся так ловко отводить глаза, как это вышло в последний раз. Я так понял, тебе сильно надо?

- Я чувствую себя так, словно меня прокляли, - призналась Аранта, снова опускаясь наземь виском.

- А тебе привыкать? - В этом был весь Кеннет. Она улыбнулась через силу.

- Ладно. Сходи.

Аранта обвела замутненным от сна взглядом поляну, на которой они остановились сегодня на рассвете, чтобы дать себе наконец отдых. Был уже день, сумрачный и по-июльски влажный. Мокрые кусты, казалось, подступили ближе за то время, пока она спала, и ветви нависали низко, обремененные обильной листвой. Темный цвет густой зелени напомнил ей о том, что стоит середина лета. Некоторое время Аранта склонялась к тому, чтобы обвинить в своем сне тяжелый дух испарений, поднимавшийся стеной от волглой почвы. Одежда набрякла росой и липла к телу.