"Я молю, чтобы этого не случилось"
"Ты можешь молиться чему угодно, но чем скорее двери Мишрака закроются за нами, тем лучше."
Женчина согласно кивнула, поморщилась, увидев зазубрины на кинжале, затем протерла его. Конан опустился на колени, чтобы исследовать тела, нахмурился узнав еще одного. Человек, которому он отрубил ногу, оказался солдатом из компании Капитана Итцака. Он видел его пару раз за игрой в Красном Соколе. Играл он азартно и много проигрывал. Может быть он нанялся, чтобы расквитаться с долгами, возможно, причина лежала глубже.
И так женщина вела его к человеку, наиболее известного в Туране, но которого предпочитали не упоминать. Она уже поверачивала в аллею, держа саблю в руке. Конан следовал за ней, размышляя над тем, что он уже дважды дрался плечом к плечу с женщиной, не зная даже ее имени.
Часть третья
"Кто хочет войти в этот дом?" раздался мягкий голос. Казалось он исходил из воздуха над величественными железными воротами, вделанными в белокаменную стену.
"Капитан Конан и та, что была послана за ним6" ответила женщина.
Они терпеливо ожидали, пока владелец голоса изучал их. Наконец, Конан услышал серию клацающих звуков, будто работал кузнец, затем легкий крип металла о металл, когда раскрывались ворота.
"Вы можете войти вдом," опять донесся голос.
Вход проходил через помещение, больше напоминающее туннель. Стены дома Мишрака были толщиной в два человека. Конан насчитал четыре бойницы и два отверстия для метания на стенах и потолке. В дальнем конце располагался еще один вход, на этот раз из Вендианского тика, богато украшенный резными драконами и тиграми в Хитанском стиле.
Минув второй вход они вступили в караулку. Двое стражников были черные, один - Ванагеймец и последний явно родом из Шем. Все, кроме Шемита, были так же малы, как и Конан, и каждый имел достаточно ножей, чтоб пустить кровь шестерым, прежде чем прольется их собственная.
Четверка обменялась многозначительными взглядами, затем искусными жестами. Наверно они немые, решил Конан. Наконец один черный покачал головой и указал на дверь в дальней стене, покрытой зеркально чистым серебром. Она отворилась будто черный послал на нее заклятье.
Отвращение к колдовству лежало глубоко в Циммерианцах, и Конан ен был исключением. Более того, его опыт общения с племенем, владеющим магией, убедило его в том, что колдовство уничтожает человеческую честь и справедливость быстрее, чем золото. Большинство из того племени закончили в поисках тех, кем можно управлять, и уничтожая всех непокорных. Конан едва ли мог не быть врагом колдунов, которые хотели либо подчинить его себе, либо уничтожить.
Здравый смысл подсказывал Конану, имей Мишрак магию, он едва ли нуждался в охранниках. Лорд шпионов явно располагал другими источниками, начиная с дома, построенного как крепость.
Как на деле он похож на крепост Конан начал понимать , когда они проникли в глубь его. Их коридор казалось имел такое же множество поворотов и ответвлений, что и сектор Шорников. С каждым поворотом их взору представали все новые образцы великолепия - Акьюилонианские гобелены, Вендхьянские статуи танцующих богов, богато вырезанные из черног дерева змеи. Настороженные в ожидании опасности чувства Конана замечали потайные отверстия в гобеленах, острые кинжалы, вложенные в руки богов, живые змеи гнездящиеся среди резных.
Время от времени они проходили мимо глубоких проемов, заканчивающихся обитыми железом дверьми. Конану было жаль того, кто был настолько глуп, чтобы полагать, что они предложат безопасный путь в сердце царства Мишрака. Они приведут только к смерти, причем, возможно не быстрой.
Наконец, дорога выпрямилась. Теперь не только пол был покрыт плиткой. Стены и потолок блестели глазуровкой мозаики или влагой, пропитывающей гобелены, выполненые из серебра и тончайшего шелка. Их путешествие завершилось в другой караулке, с открытой аркой в дальнем ее конце, наполненная звуками плещущейся воды и флейты.
"Кто вы?" спросил главный охранник.
На этот раз в караулке было шестеро, один Шемит, а остальные с Иранитианскими чертами в облике. Не глухие, и не гиганты. На всех были серебряные шлемы и щитки и простейшие и наиболее популярные в Туране сабли.
"Капитан Королевских наемников, Конан и леди, посланная за ним," ответил Конан опередив женщину. Она запнулась.
"Я не немой, в отличие от ваших друзей в первой караулке," продолжал Конан. "Я - Циммериец и солдат и оба имеют свои причудливые привычки. Когда мы дважды сражаемся с кем-то плечо к плечу и обязаны ему своей жизнью, нам бы хотелось знать его имя. Я не знаю , что за варварскую землю вы называете своей родиной, но-"
Женщинские ноздри вспыхнули, она смутилась и покраснела. "Я Райна из Каменных Гор , что в Боссонийских Марчах. Я служу Госпоже Иллиане."
Как отметил Конан, она ответила на его вопросы без лишних слов.
Он сосредоточился , пытаясь сконструировать новый вопрос. но до того, как он произнес слово, голос, подобный реву быка наполнил комнату.
"Подойди и давай обсудим наше дело. У нас не так мног времени!"
Конан твердо взял Райну за руку и направился в берлогу Мишрака.
Насмотревшись великолепия по пути, Конан ожидал увидеть нечто подобное и за аркой. Вместо этого его встретили голые белые каменные стены и потолок. Только на полу богатые Иранистианские ковры и раскрашенное Хирканианское руно предлагало мягкость для глаза и ног. На полу- и вокруг бассейна в центре комнаты.
Пять женщин и мужчина сидели на скамейках вокруг бассейна. Женщины могли доставить удовольствие для глаз любого мужчины, тем более, что на них были только сандалии, позолоченные пояса и серебряные украшенные тапазами воротники. Конан сразу заметил кинжалы, спрятанные в сандалиях и поясах, однако это не мешало ему наслаждаться красотой женщин. Интересно, что они прячут в воротниках, подумал он. Как и все в доме Мишрака, женщины были приятны для глаз и безжалостны к нежданным врагам.
Пятая женщина больше походила на хозяйку, чем на охранницу. Она носила белую тунику, держала кувшин с вином и казалась старше других.
До того, как Конан еще что-то увидел , бычий рев вновь раздался. "И так, Капитан Конан? Ты будешь еще раз вором, на этот раз женщин?"
Рев исходил от мужчины на скамейке. Конан сомневался, чтобы он мог подняться с нее без посторонней помощи; ниже колен его ноги были ободранным кошмаром, покрытые швами и изрытые шрамами. Выше поясницы он был толст, как мачта галеры, с руками подобными корням дерева. Грудь и руки были покрыты серыми с переливом в белый волосами. Такой же цвет имели борода и клочки волос , выбившихся из-под маски, скрывавшей лицо от макушки до подбородка.
