— Думаете без меня управиться с банком? Да что вы смыслите в бизнесе?
— Я справлюсь и без вас, мистер Флаэрти. А то вы накупили таких никчемных бумаг, что ими даже гангстеры побрезговали, — сказал Уильямс.
— Я слышал, частных заводов при социализме тоже не бывает? — осведомился Карпентер.
— Так что готовьте вашу лесопилку к национализации. Пусть рабочие сами подумают, лучше ее сделать государственной или артельной. Директора назначают, но дотацию скорее дадут. Председателя артели выбирают, но риска и ответственности будет больше, — сказал Фостер.
— Ты что, Том?! Возомнил, что сможешь управлять заводом? — взревел лесопромышленник Оукс.
— Управлять смогу я. Надоели, простите, ваши пьянки, мистер Оукс. У вас же никакого технического образования, — сказал инженер Вудкатер, неплохо зарабатывавший и до этого дня во всем послушный хозяину.
Оукс перевел взгляд на Дринкера и лавочника Лейбовица. Но те лишь дрожали мелкой дрожью, молясь, чтобы Том не вспомнил про их заведения. Привычный мир рушился на глазах, и некому было защитить его.
— А как же мой бизнес? У меня всего один работник, почти что зять, — робко осведомился сапожник Манукян.
— Справьте свадьбу и работайте спокойно, только налоги платите, — ответил Фостер.
— Разумеется, теперь наши доблестные союзники и защитники могут войти в город. Да здравствует красный Элк-ривер! — с энтузиазмом воскликнул Шустер.
Через четверть часа сахаптины отплясывали на единственной площади городка воинский танец. Потрясая автоматами и револьверами, вместе с ними плясали делегаты, а Хэм деловито щелкал аппаратом. Белые усердно прикладывались к виски, выставленному Дринкером, краснокожие же ограничились кружкой пива. Фостер пытался втолковать Тому насчет орудовавших за рекой рейнджеров и японцев, но выпившим мужчинам было море по колено. Из индейцев взялся охранять город в одиночку Толстый Бобер. Хотели позвонить в Сиэтл, но телефонный кабель обрубили индейцы, а телефонист успел напиться вдрызг.
* * *
Утром капитан Сейлор заметил в бинокль на вершине холма людей в форме рейнджеров. Он не спеша выключил патефон, погасил сигару и рявкнул в переговорную трубу: «Полный вперед!».
Выйдя на берег, рейнджеры не обнаружили у причала даже шлюпки. Несколько человек тут же бросились вплавь. Сейлор взялся за винтовку и ранил двоих. Но еще трое взобрались на другой борт, разоружили моряка и принялись охаживать ногами. С берега на паром поднялся сам Маккарти.
— Удрать от нас хотел, коммунист?! Вот тебе еще! Знай, что такое зондеркоманда СС!
— А я не понял, кто вы — американцы или джерри? Или просто шайка дезертиров? И вообще я в политике не разбираюсь.
— Вот тебе, чтоб разбирался! Вези нас, и без штучек. Не то устроим из мачты пыточный столб тебе и твоему носатому ублюдку!
Окровавленный капитан с трудом встал к штурвалу.
— Бить они и не умеют. Куда этим ряженым эсэсовцам до здоровенных норвежцев, которые били меня, когда я был такой, как ты, — сказал он Маленькому Бобру.
Грубый Джонс хмуро уставился на пришельцев в американской форме, но с немецкими повязками.
— Кто вы такие и какого черта вам надо?
— Штурмбанфюрер Маккарти, зондеркоманда СС. Не проходили ли тут шестеро красных?
— Проходили, чтоб их всех повесили! Еще и украли шестерых коней.
— Мы вернем вашу собственность. Но нам тоже нужны кони, а еще лучше — грузовик.
— Есть, только я на нем навоз вожу. Но для вас выстелю соломой.
Несколько минут спустя грузовичок с рейнджерами катил на Элк-ривер. Над ним на рукояти от метлы развевалось знамя со свастикой. Громилы неумело горланили «Дойче зольдатен».
Добравшись до южного берега, Сейлор все-таки слег. В этот момент затрубил горн, и прямо на палубу влетел верхом лейтенант Рейган.
— Есть тут американские патриоты?
— Есть. Только японских нет, — оглядев пришельцев, хмуро ответил капитан. — Ездят тут всякие. То бандиты, то эсэсовцы, то актеры…
Улучив миг, метис шепнул капитану:
— Я могу утопить паром вместе с ними.
— Отставить. Это приказ. Не думай только, что твой кэп сдрейфил или скурвился. Я в бинокль заметил на холмах кое-кого, кому эта посудина будет очень даже нужна.
Превозмогая боль, Сейлор переправил кавалеристов и вернулся на южный берег. На причале стояли пятеро в советской форме. Моряк взял под козырек.
— Товарищи! Капитан Сейлор и его корабль в вашем распоряжении. Если вы ищете командующего АРА, то он был здесь утром. А потом переправились пятнадцать пеших сволочей и два десятка конных.
При виде американских кавалеристов Грубый Джонс был даже доволен. Тем более, что они ничего не взяли, кроме фуража. От просьбы сохранить в леднике дохлого саскватча фермер оказался не в восторге. Но не устоял перед сотней иен и обещанием премии от Токийского университета. Зато вид красноармейцев привел его в ярость.
— Убирайтесь в ад, бродяги! Какие вы русские? Вы кавказцы, а значит — разбойники!
— Мы вайнахи. Это значит — самые храбрые кавказцы. Захотим — всю твою скотину угоним, совсем бедный станешь. А еще мы — спецназ НКВД. Автомобиль есть?
Терский казак и индеец не возражали, когда капитан и их причислил к вайнахам.
— Пошли вон, бандиты, грабители! Мы будем стрелять!
Работник коснулся плеча взбешенного фермера.
— Мистер Джонс, мы нанимались пасти ваш скот и пахать землю, а не сражаться с русским спецназом.
— Отец, у них пять автоматов. От фермы ничего не останется, — поддержал работника старший сын.
«Фордик» с пятью бойцами мчался вверх по Лосиной речке. На раздвижном удилище трепетал красный флаг с серпом и молотом.
* * *
Вся буржуазия Элк-ривер собралась в доме Шустера. Мужчины не расставались с оружием.
— Надеюсь, господа, вы не воспринимаете всерьез всю эту комедию.
— Да-да, для нас вы остаетесь мэром. Это же черт знает что! А наше дурачье не понимает, что красные у них все заберут. Пойдем арестуем Тома с индейцем! — предложил Дринкер.
— А если краснокожие вернутся? Или русские придут?
Воцарилось напряженное молчание. За свою собственность они могли хоть кому разорвать глотку, но рисковать жизнью… И тут лесопромышленник заметил в окно грузовичок под флагом со свастикой. Вся компания тут же высыпала на улицу.
— Господа! Город захвачен красными. Как мэр, официально прошу вас навести порядок.
— Яволь! В вашем городке не будет ни комми, ни евреев, ни краснокожих. Слово штурмбанфюрера Маккарти!
— Не нравится мне ваша затея, ребята, — сказал шериф и ушел, нахлобучив шляпу. Следом незаметно исчез лавочник Лейбовиц.
