-- Нет, ты... -- Ванесса опустила ноги и поднялась с кровати. - Ты что, серьезно думаешь, что он нас обманывает?
Это "он" прозвучало так внушительно и сурово, как будто речь шла как минимум о создателе вселенной.
-- Я ничего не думаю, -- огрызнулся Карл. - Топай отсюда, язычница.
Поморщившись, Ванесса развернулась и вышла из комнаты.
-- Извини, -- пробормотал Персон. - Мы все знаем, что сложно подозревать в чем-то своего напарника.
Карл махнул головой и ничего не ответил. Персон покачал головой и вышел следом за Ванессой, перед тем, как оказаться в коридоре, затравленно посмотрев по сторонам.
Поднявшись из-за стола, Карл подошел к двери и плотно ее прикрыл - но закрывать на замок не стал. Еще немного постоял у двери, после чего вылез из комбинезона и закутался в тонкое одеяло, расстеленное на узкой и жутко неудобной кровати.
Вообще на станции подразумевались самые банальные удобства, и широкая и удобная кровать к этим удобствам не относилась. Карл кутался в одеяло и иногда высовывал руку, чтобы сменить страницу на планшете. Он читал пособие по первой психологической помощи, которое ему в свое время пришлось проштудировать. Читать он любил, но в его рабочем планшете не было ничего, кроме пособий по "медицине для чайников", как их называл Седрик, еще меньше приспособленный к лечению людей, чем акушер.
В дверь тихонько поскреблись. Карл включил подсветку экрана поярче и замер, напряженно повернув голову к двери.
В проеме появилась вытянутая фигура, замершая в нерешительности.
-- Можно?
-- Да.
Седрик шагнул в комнату и закрыл за собой дверь, прерывая поток красноватого света из коридора. Сгустилась темнота, и Карл чувствовал себя неуютно в ярком пятне от планшета.
-- Я здоров, -- тихо сказал Седрик, присаживаясь на тумбочку, на которой, как он знал, никогда ничего не лежало - Карл очень любил порядок.
-- Я знаю.
А что он еще мог сказать?
Карл смотрел исподлобья, рассматривая в темноте лицо напарника: впалые щеки и выступившие скулы, круги под глазами, светлые глаза. Как будто от него отпилили половину, оставив только обтянутый кожей скелет.
Седрик подошел чуть ближе.
-- У меня все в порядке с мозгами, -- начал он, часто останавливаясь. -- Я не знаю, что случилось, и почему я так долго пролежал в отключке...
-- Мы считали, что это было обострение простуды, -- попытался подсказать Карл, но тут же замолчал. Ему было неуютно - и он был уверен не до конца. Он сомневался и ненавидел себя за это. Седрик был его другом.
-- От простуды не впадают в кому! - Седрик повысил голос и тут же замолчал, оглядываясь на дверь. - Это было сделано специально...
Седрик вдруг зашевелился в темноте.
-- Я останусь? Утром уйду.
Карл ничего не ответил, только вместе с одеялом и планшетом сполз со своей кровати. Лег на пол, свернув в валик край одеяла и подложив его под голову. Седрик отделился от темного пятна двери и лег на кровать, спрятав под подушку руки и поджав ноги.
-- Спасибо, -- донеслось с кровати.
-- Угу, -- Карл поджал ноги и спрятался в одеяло весь. На полу было холодно и ужасно жестко, дуло откуда-то из-под двери.
А Седрик уснул очень быстро, хоть и тоже мерз без одеяла. Вздохнув, Карл поднялся, накинул на друга одеяло, а сам сел к столу, снова включая планшет в режиме чтения. Читал и ничего не понимал, погруженный в свои мысли.
Глава 4
К ночи жара практически совсем спала, поэтому добираться до порта было уже не так самоубийственно. А где порт - там и бюджетное жилье, что устраивало обоих. Переночевали в порту. Дьюла проснулся первым и принялся будить друга.
Но Гаржу не очень-то хотелось вставать.
-- Отстань? - проворчал Гарж, зарываясь в подушку, которая постоянно елозила под ним: ерзая, Гарж сбивал ее в комок, но механизм, встроенный в кровать, упрямо тянул за уголки, расправляя подушку.
-- Да чтоб тебя, -- Гарж выдрал подушку из креплений и вместе с ней перебрался на другую сторону кровати. Плюхнув подушку, зарылся под нее в надежде снова уснуть.
-- Не отстану, -- Дьюла сполна насладился сценой перемены полюсности сна друга, после чего крепко ухватил его за лодыжку и потянул с кровати. Тот дрыгнул другой ногой в надежде сломать Эссенжи что-нибудь не очень нужное.
-- Поднимай свою задницу с кровати, нам нужно быть на корабле, иначе Волк с меня шкуру спустит.
-- Мы же торгуем краденым, а не работаем в визовом центре, откуда у нас может быть режим? - Гарж выдернул, наконец, ногу из цепких пальцев Дьюлы и спрятал ее под одеяло. - Мы преступники, а не государственные служащие!
-- Погромче, -- посоветовал Дьюла, стягивая с него одеяло и бросая его на пол. Гарж свернулся на кровати в клубок и накрылся подушкой.
-- Спать! - проныл Гарж. - Мы легли поздно.
-- Сам виноват, -- непреклонно отозвался Дьюла. -- А еще у нас номер оплачен только до девяти утра. Хочешь спать еще - плати за следующие сутки.
Повисла тишина. Гарж что-то не очень внятно проныл в подушку и очень-очень медленно пополз с кровати. Сначала он встал на колени, потом неохотно поднялся на ноги. Выглядел он взлохмаченным и страшно недовольным.
-- Ненавижу, -- он прошлепал в закуток с душевой кабиной. - Ранние подъемы. Я может, поэтому не стал в Академии работать. И что в итоге?
-- В итоге ты старый брюзга! - и Дьюла принялся заправлять кровать, переворошенную Гаржем. Его ложа уже не было: после того как Эссенжи ее заправил, модуль поднялся и вжался в стену. В комнате стало значительно свободнее.
Скоро в стену ушла и кровать Гаржа. Остался только стол с планшетами у окна и, собственно, само окно, экранирующее новости.
-- Сам ты старый, козел! - раздался недовольный голос из душа.
На корабль они прибыли вовремя. Это было пунктиком Дьюлы - приходить минута в минуту, ради этого они даже потоптались немного вокруг транспортного шаттла до орбиты, пока не начали почти-совсем-опаздывать. Когда же настал этот волнительный момент, Дьюла окликнул водителя двухместного шаттла, и тот мгновенно среагировал. Гарж ткнулся носом в небольшое стекло сбоку и зажмурился. В частных шаттлах трясло еще больше, чем в обычных, и он старался не пользоваться ими без особенной нужды.
Вот только "Неустрашимый", транспортный корабль, принадлежащий капитану Волку и его команде, с тех пор как впервые стартовал из доков технической планеты, ни разу больше не касался земли. Корабль системы "воздух-воздух" не был предназначен для посадок, в отличие от пассажирских. Транспортные суда были вынуждены кружить по орбите, закрепленные на ней. Грузовые и частные шаттлы сновали до планеты и обратно, привозя товары и людей.
Так вот, частные шаттлы Гарж ненавидел всей душой, и если была такая возможность, всегда вместе с грузом отправлялся на грузовом. Все частные, без исключения, были раздолбанными в хлам, и не всегда было понятно, дотянет ли колымага до пункта назначения.
