— Жребий брошен.
— Даже без надежды на успех? — Учитывая, что ключ к копированию реликта остается неизвестным, это огромный риск.
— Небольшая надежда есть. Ты можешь попытаться проделать анализ своей магией.
Тацуя не мог не засмеяться: Саюри наконец выложила на стол все свои карты. В конце концов, она пришла сюда не за его интеллектом, а за уникальной способностью. Точно так же, как и всегда.
— Даже использование моей силы не гарантирует успешного копирования... Если вы настаиваете, тогда, пожалуйста, пошлите образец в третий отдел исследований и разработок компании. Я регулярно туда заглядываю.
В любом случае на Тацую это никак не повлияет. Хотя это и правда, что Тацуе требовалось дополнительное понимание о том, как сохранить последовательности магии, но его цель была ограничена лишь пониманием метода, который за этим стоит. Копирование Магатамы для него оставалось вторичным, так что он не хотел чрезмерно обременять исследователей в офисе. И к тому же им было трудно выделить лишний день в и так плотном графике, так что они не могли делать всё, что захотят.
— ...
Однако такое предложение Саюри не могла переварить. У неё была такая позиция, что обязывала брать во внимание соперничество отделов внутри FLT. Третий отдел исследований и разработок просто не мог получить дополнительную известность и признание. К тому же гораздо важнее, да и нелепее, выглядело то, что ни она, ни её муж не могли позволить «Таурусу Сильверу», собственно самому Тацуе, получить ещё больше власти говорить. Наверняка другие лаборатории могут превзойти достижения Тацуи, так ведь? Поскольку у Тацуи так много последователей, что большинство в Третьем отделе на его стороне, наверное, их достижения также можно положить в его счет (это были личные подозрения Саюри).
Не в состоянии принять предложение Тацуи, Саюри стиснула зубы.
— Или вы предпочитаете оставить образец здесь? — сказал Тацуя, предоставив тем самым для испытывающей внутренние противоречия Саюри лучик надежды, ставший импульсом, за который она ухватилась, чтобы избежать этого затруднительного положения.
— Нет надобности!
Тем не менее, вместо того чтобы прийти к компромиссу, она решила полностью отступить. Она ни при каких условиях не могла позволить копированию реликта произойти далеко от офиса, далеко от возможности ей претендовать на всю славу. Оставлять позади образец было смешным решением, то же самое, что позволить Тацуе выхватить приз у неё с рук. На самом деле это она сделала такой возмутительный запрос «достичь того, что не имело успешных прецедентов», но теперешняя Саюри потеряла всю объективность.
Её гнев достиг предела, Саюри поднялась.
— Теперь я поняла. Искать твоей помощи было ошибкой с самого начала!
Положив шкатулку обратно в сумку, Саюри обиженно зашагала прочь. Саюри быстро прошла в прихожую, Тацуя пошел следом. К тому времени, как она подошла к порогу и надевала туфли, Тацуя принял тон, который обычно предназначен для обслуживания клиентов:
— Поскольку у вас с собой ценности, не хотели бы вы, чтобы я сопроводил вас до станции?
— Нет надобности, я на машине.
— Как пожелаете. Будьте осторожны. — Острые слова приёмной матери не огорчили Тацую, он учтиво поклонился.
— Миюки. — Тацуя позвал её с порога. Одетая в мини-платье без рукавов, Миюки не спеша спустилась по ступенькам. Её жемчужные руки до плеч были светло-розовыми — она смутилась нарядом, косметики на ней не было.
— Онии-сама, приношу глубочайшие извинения... я вела себя по-детски.
Хоть она и признала своё поведение детским, на самом деле это было больше похоже на своего рода проявление близкой привязанности. Конечно, Миюки об этом не догадывалась, и просто стояла с открытой кожей перед глазами Тацуи. Не важно, что она сказала, но она, безусловно, вложила значительные мысли в этот чарующий вид.
Тацуя нежно погладил сестру по лицу, хотя она не осмеливалась взглянуть ему в глаза, затем его пальцы опустились к её подбородку. Внезапно указательным пальцем он поднял её лицо вверх.
Это простое движение заставило очаровательную белую кожу Миюки стать совершенно красной от плеч до груди. Шелковые длинные волосы качнулись, и глаза наполнились ослепительным свечением, всё это вместе стало совершенно неотразимым...
— Эм, это... — Казалось, что их поза могла привести к поцелую, что заставило Миюки застенчиво отвести глаза. Однако Тацуя снова потянулся пальцами к её лицу. Зачарованная, Миюки закрыла глаза. И тогда, — Ах?! — На миг раздался приглушенный болезненный крик. — З-за что?
— Наказание, — улыбнулся и ответил Тацуя, видя, что сестра покраснела и сделала шаг назад — совершенно естественное действие, если кто-то вдруг ущипнул за нос.
— ...Онии-сама вредный. — Миюки обиженно надулась и отвернулась, сохраняя при этом свою очаровательную позу. У Тацуи смягчилось выражение лица, и он продолжил улыбаться.
— Я ненадолго выйду. Убедись, что заперла двери, пока я не вернусь.
— Онии-сама? — ужесточилось выражение лица у Миюки на странные указания брата следить за домом.
— Я собираюсь последовать за одной женщиной, у которой отсутствует чувство опасности. — Тацуя поднял жакет, который только что снял, на что Миюки с недовольством нахмурилась.
— ...Онии-сама, сколько ещё неприятностей она собирается положить тебе на плечи.
— К сожалению, я не могу оставить её на произвол судьбы. Саюри держит в руках реликт, который может дать ключ к хранению последовательности магии. — Тацуя снял галстук и передал его Миюки, сообщив, почему же на самом деле решил «проводить» Саюри.
Похоже, Миюки несколько его поняла, но всё же наморщила брови:
— Если в этом дело, тогда ничего не поделаешь. Пожалуйста, будь осторожен, Онии-сама.
Миюки вспомнила их разговор после школы в читальном зале. Она не воспользовалась своей неприязнью к любовнице отца, чтобы не дать брату пойти. Она не сказала «не иди», и не сказала «не нужно идти», она просто молча сняла с вешалки тяжелое пальто Тацуи.
Миюки помогла ему надеть пальто, Тацуя достал рукавицы и шлем с ящика в прихожей и надел сапоги для езды. Затем кивнул Миюки, которая положила руки перед собой и низко поклонилась, чтобы попрощаться, и сказал: «я ухожу».
◊ ◊ ◊
В автоматически движущемся автомобиле Саюри чувствовала на себе исчерпывающее давление, будто сила тяжести удвоилась. Если бы она хотела что-то сказать, то с сожалением сказала бы «всё же я это сделала...».
Достигнув управленческого уровня, она думала, что уже привыкла к переговорам. Однако она всё же подавлено вздохнула — она повела себя так своевольно и импульсивно. В общем-то, по всем правилам этот молодой человек был её сыном, но каждый раз перед ним ей было трудно сохранять самообладание.
