- Устанут, - хитро улыбнулся Буян. - Серьёзно бьются.
Я прислушался и согласился с ним, что бьются братья серьёзно. Потом налёг на пироги, запивая их бражкой, делая мелкие глотки и стараясь не увлекаться.
Но все же не рассчитал и увлёкся...
Вскоре я сидел в обнимку с лысым мужичком, он пихал мне в рот мухомор, который я попробовал, потому что мужичок нашел веские аргументы, чтобы уговорить меня совершить этот подвиг.
Он спросил в упор.
- Ты любишь Великого Русского писателя Бунина?
Я икнул и ответил:
- Конечно, я люблю Великого Русского Бунина.
- Тогда ты плохо знаешь классику! И ты обязан съесть мухомор за Бунина. Бунин писал, что мухоморы на вкус чистая курятина. Ты веришь Бунину?
- Я верю Бунину.
- Тогда ешь, - настаивал мужичок, и добавил: - За Бунина!
А что мне оставалось? Я съел.
За Бунина.
В ушах у меня засвистело, я подумал, что это съеденный кусок мухомора так подействовал, но мужичок завопил отчаянно:
- Бонба летит!!! Лягай!!!
И, подавая пример, плашмя бросился на пол, прикрывая лысую голову лукошком с мухоморами.
- Ты что, чудила? - окликнул его вышедший на крик Черномор. - Какая бонба? Вставай, это Лукомор на орле прилетел.
- Ну, ежли так, - смущённый мужичок ползал на коленках по полу, собирая в корзинку рассыпанные при падении мухоморы, ворча: - Летают тут всякие...
А у меня всё сильнее кружилась голова, особенно после того, как я закусил чай вприсядку мухомором. Сквозь туман я увидел, как в двери входит высокий седой старик с обветренным лицом, а на плече у него сидит серая голубка.
Старик вел за собой сильно побитых и сердито пыхтящих от усталости братьев. Они сразу же молча двинулись к Буяну, который поспешно протянул им навстречу кружку, наполненную брагой.
Медведь, всё так же молча, влил её содержимое махом в рот и так же молча протянул кружку ещё раз. Буян поспешно наполнил её из моего чайника, и теперь уже Вепрь, которому передал наполненную кружку Медведь, опорожнил содержимое.
- Слышь, Черномор, - сладким голосом спросил Вепрь, вытирая усы. - Ты не знаешь случайно, откуда Буян вот эти мешки взял?
Он оглянулся на изменившегося в лице Буяна, мстительно улыбнулся, хищно подмигнул ему и выложил перед Черномором пустые мешки.
Хозяин, моментально распознав свою тару, заглянул в ларь, и молча полез под стойку.
Буян засуетился и торопливо завопил:
- Вот только без этого! Я случайно! Это на меня временное умственное помутнение нашло. Я сам всё обратно рассортирую!
Он схватил мешки и бросился к ларю.
Старик с голубкой на плече осмотрелся и подсел к Макаровне, они о чем-то тихо шептались, склонившись друг к другу.
У меня перед глазами все плыло и качалось, я стал всех угощать чаем вприсядку, помню, что даже пытался напоить серую голубку на плече у старика Лукомора.
Последнее, что я запомнил, это как ко мне подошёл, и хлопнул меня по плечу Вепрь, отчего я подумал, что вошёл по пояс в землю. Он улыбнулся и спросил:
- Из лука стрельнуть желаешь?
Когда бы это я отказался пострелять из настоящего лука?! Я с готовностью пожелал, и мы пошли на улицу, на болото, и там стали по очереди стрелять из лука.
Дальше я ничего не помнил...
Когда я проснулся, то понял, что лежу на кровати, на мягкой перине. Надо мной качался бревенчатый потолок, передо мной всё расплывалось.
Я с трудом и с отвращением вспоминал вчерашнее пиршество, с огромным трудом повернул голову и заорал от ужаса.
С подушки рядом на меня презрительно смотрела в два огромных выпученных глаза отвратительная большущая лягушка.
- Ну и муженёк мне достался! - воскликнула она мерзким скрипучим голосом.
- Какой такой муженёк?! - покрываясь липким потом, заорал я, предчувствуя большую беду и даже не удивившись, что лягушка разговаривает.
- Квакой, квакой. Законный, - категорически отрезала лягушка. - И нечего орать на супругу. У меня тоже права есть.
- Ты что, разыгрываешь меня, да? - с остатками угасающей надежды спросил я. - Кто же в наше время на лягушках женится? Ты, наверное, дрессированная?
- Кванечно, больно мне нужно разыгрывать! - фыркнула она. - Сначала палят из луков почём зря, потом стрелу вернуть просит, жениться обещает, а после всего ещё и орёт на супругу. Между прочим, законную! А если желаешь увидеть, кто в наше время на лягушках женится, подойди к зеркалу, полюбуйся. "Дрессированная"! Ты вот у меня скоро будешь дрессированный!
Я всё понял. Сказки в детстве мне читали исправно. И в изнеможении откинулся на подушку, закрыв глаза. И тут же услышал над ухом, как Лягушка шлёпнула губами.
- Ну?
- Что - ну? - грустно переспросил я, не открывая глаз.
- Квак это что?! - возмутилась Лягушка. - Когда долг исполнять будешь?
- Какой долг?! - ужаснулся я.
- Супружеский!
Услышав это, я в ужасе вылетел из постели в чём был, то есть, почти ни в чём. Лбом открыл наружу двери, которые открывались внутрь, и скатился по лесенке.
К моему великому удивлению, я оказался всё в том же зале трактира "Чай вприсядку". От воспоминаний про этот самый чай вприсядку и про мухоморы, у меня в животе забурлило, заклокотало, и я выскочил на улицу.
Когда же вернулся в трактир, меня встретили громовым дружным хохотом. Оглядев себя, я не стал обижаться. Видок у меня был тот ещё. В рубахе до колен, в носках, без джинсов, без штормовки и свитера, которые я сам не помнил, как и когда снял. И которые остались в той же комнате, в которой осталась и Лягушка.
Я закончил собственный осмотр и с робкой надеждой спросил, украдкой оглядываясь по углам.
- А где я раздевался вчера?
- Вчера, мил друг, ты даже раздеться сам не мог, - отозвался сидевший возле ларя белый от муки Буян, сортировавший по мешкам рассыпанное им вчера. - Так что тебя раздевать пришлось.
- А кто меня раздевал? - спросил я с надеждой, что одежда моя где-то здесь.
- Только не я! - поспешил разочаровать меня Буян.
- Кто ж тебя мог раздеть кроме законной супружницы твоей ненаглядной? - хохотнул Обжора, хлопнув себя по коленке пухлой, как большая котлета, ладонью.
- И за каким чёртом ты полез в болото? - меланхолически покачал головой Вепрь. - Вот ведь какой упрямый. Говорил тебе Медведь, чтобы не лазил ты в камыши, чтобы плюнул на стрелу на эту.
- Конечно, - поддержал его брат. - Я же тебе говорил, не лезь за стрелой в камыши, муженьком станешь. Стрелу, конечно, жалко, у неё наконечник железный, а железо здесь, на болоте, втридорога. Но ведь как знал я, что где-то в камышах, на кочке, опять лягуха сидит, женишка караулит.
- Ага, - согласно закивал Вепрь. - Сейчас аккурат срок. У них, у Лягушек, в эту пору брачный сезон. Мы в это время в трактире сидим, специально не охотимся.
