Она намекала на то, что разговор стал слишком напряженным.
Однако Тацуя не намеревался отступать.
У него в голове всплыл образ убегающего человека после того, как его засада провалилась. Кроме того, он не забыл красно-зеленый браслет, который носили некоторые ученики.
— К примеру, организация наподобие «Бланш»?
Нерешительность сменилась шоком.
Как Маюми, так и Мари оцепенели.
Глаза Азусы расширились, глядя на них.
"Судя по реакции Азусы — она не в курсе происходящего" — подумал Тацуя
— Откуда ты знаешь это название...
— Это ведь не засекреченная информация. Честно говоря, даже если её пытаются скрывать, всё равно невозможно остановить все утечки из различных источников.
С точки зрения Тацуи то, что Маюми была настолько шокирована, удивляло намного больше.
Международная антимагическая политическая организация «Бланш».
Их идеология взывала к тому, чтобы политические режимы прекратили поощрение волшебников и устранили неравенство между волшебниками и обычными.
Однако сама идея, что волшебники получают поощрение от властей страны, была лживой.
Если точнее: так как волшебники рассматривались как инструменты для использования в военных и других ветвях власти, то стоило сказать, что они получают «негуманные» привилегии.
Всё потому, что в соседней от Японии стране было самое большое население в мире, поэтому если невозможно достичь количественного превосходства войск, то нужно достигать качественного.
Волшебники, служащие в армии, действительно получали высокую зарплату. Но это была компенсация за большую нагрузку и возможные риски.
Критика, высказываемая антимагическими организациями, основывалась на отсутствии привилегий для своих, что и вызывало появление оппозиционных организаций, среди которых «Бланш» проявляла наибольшую активность.
Им способствовали принятые законы о разрешении критики правительства. Их не могли запретить или разогнать.
Исторически сложилось так, что антимагические протесты шли рука об руку с преступной деятельностью. В настоящее время некоторые из этих организаций стали террористическими.
«Бланш» была живым примером таких организаций. Департамент общественной безопасности объявил её вне закона.
К тому же браслеты, которые были на некоторых учениках во время нападений на Тацую, были эмблемой «Эгалита» — одной из подчиненной «Бланш» организации.
В настоящее время, прямой связи между «Эгалит» и «Бланш» не наблюдается, но использование имени «Бланш» было довольно эффективным методом при наборе оппозиционной молодежи.
Каждый, кто интересовался подобными вещами, знал это.
Точное количество людей, проникших на территорию школы, было неизвестно, не говоря о том, что именно ученики были ответственны за нападения.
Однако эти лазутчики обладали боевыми навыками и не являлись обычными идеологическими сторонниками, что говорило об их обширной информационной подготовке, направленной против Первой старшей школы.
— Ничего хорошего из этого не выйдет. Хм, я не критикую Президента, просто говорю о том, что подход правительства слишком неэффективен.
От утешительных слов Тацуи легче Маюми не стало.
— ...нет, ты прав, Тацуя-кун. Пока организации, видящие в волшебниках врагов, существуют — вне зависимости от их благоразумности — вместо их сокрытия, мы должны раскрывать всю правду и обмениваться с ними информацией… Мы избегаем прямого противостояния… Нет, мы бежим от него!
Её тон стал самокритичным.
— Ну, ничего не поделаешь.
Столь либеральный ответ был дан ледяным тоном.
— Это государственная школа. И любая активность школьников или членов школьного совета жестко ограничена государственной политикой.
— Э?
Сказанный ледяным голосом комментарий очень плохо воспринимался мозгом, и Маюми могла лишь невыразительно смотреть на Тацую.
— ...другими словами, несмотря на твою позицию Президента, всё, что ты можешь — вести дела в секрете от всех.
Глядя на Тацую, который смотрел в другую сторону, Мари чуть изогнула губы.
— Хо хо, так даже Тацуя-кун бывает нежным.
— Но именно он довел Президента до такого состояния... — тихо прошептала Азуса.
Мари сразу же продолжила натиск.
— Сначала опустить на самое дно, а потом самому же и вытащить — довольно известный трюк жиголо. Даже Маюми может перед этим не устоять. Нам нельзя недооценивать Тацую-куна.
— П-подожди, Мари, не смей говорить столь странные вещи!
— Ты вся покраснела, Маюми.
— Мари!
Президент школьного совета и Глава дисциплинарного комитета стали обмениваться взглядами.
В это время Тацуя посмотрел в потолок с непроницаемым выражением.
Даже зная, что в это время собственная сестра буравит его ледяным взглядом, единственное, что он мог сделать — не замечать её.
— Так... время возвращаться в класс. Пошли, Миюки.
Тацуя озвучил своё намерение всё ещё спорящим Маюми и Мари, а затем встал со своего стула.
Плохое настроение Миюки было разрушено лаской Тацуи.
Даже вид совершенно красной Азусы, сбежавшей к терминалу в углу комнаты, абсолютно не волновал его.
— Ах, Тацуя-кун, подожди секундочку. Так, Маюми, стоп, остановись, мне надо сказать кое-что важное.
— ...может лучше дождаться окончания занятий, тогда мы сможем всё нормально обсудить.
— Ясно, ясно... блин, он слишком сильно волнуется по этому поводу... Итак, Тацуя-кун, что же ты решил?
— Я жду её ответ и всё решу после того, как его услышу.
Вчера в кафетерии Саяка так и не смогла ответить на поставленный Тацуей вопрос.
" После того как вы скажете школе свои доводы, что вы собираетесь делать? "
Она могла лишь выдавать звуки «А» или «Ох», но была не способна дать вразумительный ответ.
Поэтому Тацуя оставил этот вопрос на потом.
Он встретится с ней снова, как только она соберется с мыслями.
— От нашего прошлого разговора осталось чувство, что я не могу взять и всё так бросить.
— Мы рассчитываем на тебя.
— Нет нужды в этом, так как я сам ни в чем не уверен.
— Ну, всё в твоих руках.
— Немного тяжело говорить о том, оправдаются ли мои ожидания или нет... Забудьте, я сам смогу во всём этом разобраться.
Это нельзя было так просто проигнорировать, и Тацуя не был столь любезным. Если активность антимагических организаций проявится в виде дебатов — то его вмешательства не требовалось, но насилие, направленное на руководство — совсем другое дело. Никто не гарантировал, что Миюки не станет их мишенью, как представитель поступивших учеников. Конечно, он сам не верил, что дешевые трюки преступников могут навредить Миюки, но лучше было перестраховаться.
