станции, а я скорректировал курс до точки, где болтался шахтёрский грузовоз. Разогнав немного корабль, я решил выключить тягу полностью и провести полёт в невесомости и с выключенным двигателем. Решение я принял на основании тревожного предчувствия, что нас ждёт впереди серьёзная неприятность, да и топлива было очень мало. Так как заправили только резервный бак, а основной был повреждён и давал течь. Выключив все системы, я передал майору, чтобы в отсеке была тишина. Для полноты картины я ускорил вращение нашего корабля, придавая ему окончательный вид разбитого корыта.
Вместо получаса наш полёт занял пятьдесят минут, была ли нам прямая угроза, я так и не понял, но своей интуиции я стал доверять как собственному мнению.
Во время полёта мы получали картинку с установленной камеры внутри ангара и видели, как проходила оборона причальной палубы. Противнику пришлось заплатить огромную цену за её захват, а когда они проникли на неё, и практически все защитники были уничтожены, раненый диспетчер взорвал баллоны с окислителем, превратив палубу в огненный ад, в котором сгорели все нападавшие.
Подлетая к малой орбите, где болтались контейнеровозы и нужный нам шахтёрский грузовоз, я начал сбрасывать скорость, переключив тягу единственного двигателя на передние сопла.
Попытки затормозить корабль в нужной мне точке вылились в сложнейшую работу, с которой я справился с огромным трудом. Корабль при торможении начинало постоянно разворачивать, и мне приходилось отключать тягу и ждать, пока он выровняется с помощью компенсаторов. Малые двигатели управления не работали, да и компенсаторов было около трети, плюс ко всему они располагались неравномерно по всему корпусу, а с одной стороны полностью отсутствовали. В какой-то момент я чуть не потерял управление, когда корабль стало разворачивать кормой вперёд. Стыковка прошла в очень жёстком режиме, мы практически врезались по касательной в грузовоз, и, когда сработали магнитные захваты, нас от удара начало вращать с очень большой скоростью.
На проклятья, которые стали сыпаться на меня из грузового отсека, я не обращал внимание, а постарался перебраться на грузовоз, что оказалось очень сложно. Сильное вращение создало эффект инерции и гравитации с постоянно меняющимся направлением. Перегрузки были очень сильными, а взять под контроль грузовоз можно было только их кабины пилота, так как эта развалина не имела практически никакой современной электроники. Чтобы упростить мой пуск, я отстрелил аварийный выход и, закрепив страховочный трос, начал медленно выбираться из корабля на его внешнюю обшивку, при этом стараясь не смотреть на мелькавшие в проёме звёзды. Выбравшись на внешнюю обшивку и с трудом удерживаясь на ней, я не мог понять, как мне перейти на обшивку грузовоза. Так как прыгнуть я не мог из-за импульса направленной инерции от центра грузовоза, я решил добраться по внешней обшивке. Особенности пилотского скафандра заключалось в наличии магнитных держателей не только на ногах, но и на запястьях. Трудность для меня заключалась в том, что я был не в пилотском скафандре, а во время сражения на станции мне пришлось переодеться в боевой скафандр, имевший много ограничений. Мне пришлось вернуться в пилотскую кабину и найти ручные магнитные держатели, используемые для ремонта на внешней обшивке. Дальнейший процесс перемещения по корпусу корабля, который вращается с огромной скоростью. Занял у меня около двадцати минут, на связь с находящимися в трюме я не выходил, боясь выдать активность на корабле. Единственное, что меня беспокоило, так это время, мне казалось, что оно ускользает и его остаётся всё меньше, поэтому я сосредоточился только на одном, как можно быстрее попасть на борт злополучного грузовоза. Периодически мне приходилось останавливаться и приводить свой вестибулярный аппарат в норму. Аптечка уже несколько раз вкалывала мне лекарства, помогающие переносить такие нагрузки. Весь обливаясь потом, я добрался до шлюза и активировал его открытие. Ждать откачки атмосферы не пришлось, так как последний её владелец покинул её именно через этот шлюз. Пройдя шлюзование, я попал внутрь кабины пилота, в которой творился настоящий хаос, было сразу понятно, что живущий здесь человек одиночка и довольно неряшливый, но разглядывать всё у меня времени не было. Шлем я решил не снимать и, добравшись до пилотского кресла, пристегнулся к нему, и только после этого начал брать контроль над кораблём в свои руки. Введя коды доступа, я начал выравнивать наши сцепившиеся корабли, постепенно снижая вращение. Делать это быстрее я побоялся из-за возможности расцепить корабли от больших перегрузок. Только после того, как я остановил вращение, то занялся диагностикой самого грузовоза.
Топлива было достаточно. Трюм был пуст и готов принять пассажиров, единственной проблемой было повышенное радиоактивное излучение, но нам здесь не жить, да и скафандры мы снимать не будем. Связавшись с майором, мне пришлось вначале выслушать немало нелестного о себе, после чего я объяснил, как им перебраться в грузовой трюм и как зафиксировать себя в нё, для предотвращения подобного в будущем. Заодно я объяснил, где в кабине можно найти сменные регенераторы воздуха, так как, сколько мы пробудем в полёте, я не знал. Минут двадцать потребовалось, чтобы они перебрались и разместились в грузовом отсеке. Так как я взял с собой дистанционный пульт управления стыковкой, то расстыковать корабли проблем не составило. Взяв курс на соседнюю станцию, я стал наращивать ускорение до приемлемых значений. Когда сигнал радара разразился множественными целями, я вначале подумал, что нас атакует противник, но целей было очень много, и на наш кораблик их было с избытком, но потом я догадался, что это взорвалась станция, и сразу, как я это осознал, то дал максимальное ускорение, которое могли пережить люди в трюме.
Я научился смотреть на смерть как на старый долг,
который рано или поздно надо заплатить.
Альберт Эйнштейн
Старое корыто не желало нормально разгоняться, двигатели на нём были очень сильно изношены, когда я слился с кораблём, хотя раньше я это делал только из пилотского кресла, то понял, что нам досталось самое настоящее корыто, хуже я за свою жизнь ещё не встречал, то что грузовоз, как-то летел, можно считать настоящим чудом. Этот корабль ещё лет тридцать назад, должны были отправить на свалку, но так как выбора у нас не было, мне приходилось использовать то что есть. Пока корабль набирал скорость, я с помощью радара пытался определить такую точку, где обломков будет меньше всего. Полностью избежать столкновения нам не удастся, но вот избежать особо крупных кусков я смогу, через десять минут нас настигла
