***
— Командор Пиркс?
— Да, это я. Вы хотели меня видеть?
— Совершенно верно. Спасибо, что пришли. Присаживайтесь…
Мужчина за столом нажал кнопку на черной коробочке и сказал:
— Буду занят двадцать минут. Меня ни для кого нет.
Он выключил аппарат и внимательно посмотрел на сидевшего перед ним Пиркса.
— Командор, у меня есть дли нас одно — оригинальное — предложение. Один, — он поискал нужное слово, — эксперимент. По предварительно я должен попросить, чтобы то, что я скажу, вы сохранили в тайне. Также и в том случае, если отклоните мое предложение. Согласны?
Несколько секунд оба молчали.
— Нет, — сказал Пиркс. И добавил: — Разве что вы расскажете немного побольше.
— Вы не из тех, кто подписывает что либо под чистый лист? Собственно, я мог бы этою ожидать, после того, что о вас слышал. Сигарету?
— Спасибо, нет.
— Речь идет об экспериментальном рейсе.
— Новый тип корабля?
— Нет. Новый тип команды.
— Команды? А моя роль?
— Всесторонняя оценка ее пригодности. Это всё, что я могу сказать. Теперь очередь за вами, решайте.
— Буду молчать, если сочту это возможным.
— Возможным?
— Желательным.
— Исходя из каких критериев?
— Так называемой совести.
Снова несколько секунд молчания. В большой комнате с одной целиком стеклянной стеной было очень тихо, как будто она и не находилась среди двух тысяч других, образующих огромный небоскреб с тремя посадочными площадками для вертолетов на крыше. Пиркс с трудом различал силуэт своего собеседника, тот сидел на фоне сильно светящегося тумана, вернее, тучи, в которой тонули шестнадцать верхних этажей здания. Время от времени молочные клубы за прозрачной стеной уплотнялись, и тогда казалось, что вся комната куда-то плывет, подхваченная неощутимой силой.
— Хорошо. Как видите, я соглашаюсь на всё. Речь идет о рейсе Земля — Земля.
— Петля?
— Да. С облетом Сатурна и выводом там на стационарную орбиту новых автоматических спутников.
— Так ведь это проект «Новиана»?
— Совершенно верно, часть этого проекта, если говорить о спутниках. Корабль также принадлежит КОМСЕКу, — следовательно, мероприятие проводится под эгидой ЮНЕСКО. Как вы знаете, я представляю именно эту организацию. Мы имеем собственных пилотов и штурманов, но выбрали вас, поскольку имеется некоторый дополнительный фактор. Та самая команда, о которой я уже упоминал.
Директор ЮНЕСКО снова замолчал. Пиркс ждал, невольно напрягая слух, и в самом деле было так тихо, словно не издавался даже самый слабый звук, — а вокруг раскинулся многомиллионный город.
— Как вам, вероятно, известно, уже в течение нескольких лет существует возможность производства устройств, всё более всесторонне заменяющих человека. Такие, которые равноценны ему во многих областях сразу, до сих пор были стационарными из-за своего веса и размеров. Однако почти одновременно в Соединенных Штатах и в СССР развитие физики твердого тела сделало возможным новый этап микроминиатюризации — на молекулярном уровне. Изготовлены экспериментальные прототипы кристаллических систем, эквивалентных мозгу. Они всё еще в полтора раза больше нашего мозга, но это не имеет значения. Ряд американских фирм уже запатентовал такие системы и в настоящее время стремится приступить к производству человекоподобных автоматов, так называемых конечных нелинейников, прежде всего для обслуживания космических кораблей.
— Я слышал об этом. Но как будто против этого возражали профсоюзы? И, кажется, это потребовало бы серьезных изменений в существующем законодательстве?
— Вы слышали? В прессе об этом не было ничего, кроме сплетен…
— Да. Но велись какие-то закулисные беседы, переговоры, и сведения об этом просочились в ту среду, в которой я вращаюсь. Это вполне понятно.
— Естественно. Конечно. Ну тем лучше, хотя… И каково ваше мнение?
— По этому вопросу? Скорее, отрицательное. Да, даже весьма отрицательное. Но боюсь, ничье мнение не играет тут важной роли. Последствия открытий неотвратимы — самое большее можно какое-то время тормозить их реализацию.
— Одним словом, вы считаете это неизбежным злом?
— Я бы этого так не сформулировал. Я считаю, что человечество не подготовлено к вторжению искусственных человекоподобных существ. Естественно, самое главное — действительно ли они равноценны человеку. Я лично с такими никогда не встречался. Я не специалист, но те специалисты, которых я знаю, считают, что о полноценности, о подлинной эквивалентности не может быть и речи.
— А вы не предубеждены? Действительно, таково мнение ряда специалистов, вернее, оно было таким. Но видите ли… действия этих фирм обусловлены экономическими факторами. Рентабельностью производства.
— То есть надеждой на барыши.
— Да. Надо сказать, что в данном случае федеральное правительство (я имею в виду Соединенные Штаты), так же как британское и французское правительства, не открыли еще доступа ко всей документации частным фирмам, поскольку эта документация разработана в организациях, финансируемых государством. Однако пробелы в этой документации фирмы могут заполнить и без помощи правительств, собственными силами, ведь они имеют свои исследовательские лаборатории.
— «Кибертроникс»?
— Не только. «Машинтрскс», «Интелтроп» и другие. Так вот, многие представители правительственных кругов этих государств опасаются возможных последствий подобные действий. Частные фирмы мало беспокоит то, что у государства нет средств для массовой переквалификации людей, которые лишатся работы из-за наплыва нелинейников.
— Нелинейники? Странно. Мне не встречался такой термин.
— Это просто жаргонное слово, которым мы пользуемся. Во всяком случае, звучит лучше, чем «гомункулус» или «искусственный человек». Ведь они не являются людьми, ни искусственными, ни натуральными.
— Имеется в виду их неполноценность?
— Знаете, командор, я тоже не специалист в этой области и поэтому при всем желании не могу вам ответить. Мои личные догадки немногого стоят. Речь идет о том, чтобы одним из первых потребителей новой продукции стала КОСНАВ.
— Но ведь это частная англо-американская компания.
— Именно потому. «Космикл навигейшн» много лет борется с финансовыми трудностями, поскольку космический флот социалистических государств, для которого извлечение немедленной прибыли — не самое главное, составляет ей сильную конкуренцию. На космофлот этих стран приходится значительная доля общего грузооборота. Особенно на главных внеземных трассах. Вы должны об этом знать.
