Этот диалог могли слышать все, и атмосфера сгущается. Сразу же после возвращения Ларса, опечаленного из-за того, что никого не обнаружил, все садятся на грузовик и уматывают.
* * *
Я еду за ними на джипе до самого Ванегас, чтобы они еще раз присмотрелись ко мне, после чего разворачиваюсь. Да, на сей раз мало оставалось до несчастья, во всяком случае, мне так кажется. Это вам не какие-то там недоделанные, как большинство приходящих к нам типов: наши гости не похожи на таких, кто отступает перед опасностью. Карано мужик умнейший, просто им не хватало главаря - настоящего лидера. Адриано прячется за своей фамилией: его отец, видно, и вправду был крутым мужиком, но сам он всего лишь узурпатор, гнида, что жирует только лишь на репутации семьи, потому что своего ничерта не имеется.
По моему мнению, сюда они приехали на разведку: имечко Каракас, враждебный вид охранников и остальных типов, присутствие Карано, юридическое обеспечение в виде приехавшего с ними адвоката - всего этого, как им казалось, должно было хватить, чтобы произвести на меня впечатление. Hо вместо того, чтобы встретить, как ожидалось, пару перепуганных и послушных селян, они очутились в лагере с полувоенной организацией, где полно враждебно настроенных типов, готовых идти за мной в огонь и в воду. В подобной ситуации не оставалось ничего лучшего, как только притвориться, будто их военный поход был всего лишь визитом вежливости... Адриано долгонько этого не забудет.
Зато Джимми на седьмом небе от радости. Он, которого вся семейка Каракас много лет считала лакеем, на этот раз очутился на нужной стороне баррикады.
- Адриано спрашивал, выстрелил бы я в него, зная, кто он такой. Я ответил, что так, он и присох.
У Германа тоже радости полные штаны, он рассказывает о своем разговоре:
- Я ж ему и говорю: понимаешь, Адриано, этот прииск мы завоевали с оружием в руках, и у нас его никто просто так не отберет, потому и реагируем так резко.
- Это кто ж такие "мы", толстяк? Да, и вправду, один тико другого стоит. Все они одинаковые сволочи.
* * *
Близится Пасха, и я полностью приостанавливаю работы на реке. У меня такое чувство, что склон может завалиться в любую минуту, а мои люди сделались для меня уже чем-то большим, чем просто рабочими.
Каждый год в это время Герман организует праздник для своих работников. В Малессе имеется футбольная команда, которая уже добыла множество лавров, поэтому он предлагает мне по радио устроить товарищеский матч между своими и представителями Кебрада дель Франсез на стадионе в Ринкон. Я с радостью принимаю это предложение, потому что моим ребятам уже надоело воевать между собой.
В день встречи мы отправляемся в Ринкон. Половина ребят едет в машине, остальные бегут сзади. Рабочие из Малессы уже разбили палатку и ждут нас со вчерашнего дня. По моей просьбе Герман привез бутсы и футболки с надпечаткой: золотой самородок, а вокруг него надпись "Спортивный клуб Кебрада дель Франсез".
Перед матчем обе команды позируют для общего фото: контраст обалденный. С одной стороны команда из Малессы: четырнадцать молодых ребят с длинными волосами, свободно настроенных, в спортивных костюмчиках, все улыбаются фотографу. С другой же стороны - команда Кебрадо: двадцать уголовного вида типов с бритыми башками, несколькодневной щетиной, делающие неприличные жесты в сторону фотоаппарата и пропихивающиеся среди остальных, чтобы очутиться в первом ряду.
* * *
Перед первым свистком судья, житель Ринкон, обыскивает моих людей и конфискует револьверы, ножи и кастеты, которые совершенно случайно заблудились в наших карманах. Затем начинается сам матч.
Мои парни впервые надели футбольные бутсы и совершенно не привыкли к шипам. Очень многие, среди них и Мигель, у которого очень широкие стопы, быстренько скидывают обувку и продолжают играть или босиком, или же в резиновых сапогах. У команды Малессы отличная техника и знание принципов игры; мои люди навряд ли знают, куда вести мяч, зато у них даже слишком много желания сражаться: если к перерыву Малесса ведет 2:0, то мы ведем по счету раненных - три ихних к нашему одному.
Второй период игры проходит в более живом темпе; моя команда пользуется самыми тончайшими хитростями, чтобы-таки выиграть. Стоящий в воротах Мигель никак не переварил того факта, что ему влепили гол; после того, как мяч вводится в игру, он незаметно хватает счастливого снайпера и лишает того сознания мощным ударом кулака по шее; в вихре спортивной борьбы Чиче путает мячи и с размаху лепит ногой противнику по яйцам; каждый раз, когда кто-нибудь из команды Малессы слишком близко приближается к нашим воротам, три наших защитника коварными ударами убеждают того в бесцельности дальнейших усилий. Хоть и подкупленный, но судья буквально-таки вынужден убрать нескольких наших с поля, но когда он смотрит в другую сторону, они возвращаются: в какой-то момент у Кебрады на поле присутствует два десятка игроков.
Только противник нам попался очень сильный, и чем больше мы их обезвреживаем, тем больше голов они забивают. Отчаянная попытка Эдуардо, который бежит к вражеским воротам с мячом в руках, успехом не заканчивается, хотя Уайт и Барбас изо всех сил расчищают ему дорогу. Потеря трусов, к счастью, не останавливает Пунтаренаса, который, пользуясь своим малым ростом, обходит оборону противника и лупит по косточке вратаря Малессы в тот момент, когда команда последнего занята тем, что заколачивает нам очередной гол. В конце концов, те из противников, которые еще держатся на ногах, отказываются продолжать игру. Герман, видя, как его люди падают один за другим, и сам просит закончить встречу. Когда арбитр, который спрятался за пределами поля и лечит свой подбитый глаз, дает финальный свисток, я как раз гонюсь за механиком Хозе, который толкнул меня локтем, в то время как Марио, КУнадо и Рафаэль с помощью прекрасной серии пинков что-то объясняют нашему бухгалтеру Пабло, которому хватило храбрости - или наглости - принять участие в игре.
Матч заканчивается с результатом 12:3 в пользу Малессы, зато в плане раненных счет 13:2 в нашу пользу, только этого ведь никто не регистрирует.
После этих памятных мгновений даю мужикам неделю отпуска. Большинство проводит его на юге, растрачивая свой заработок на развлечения и пьянку. Марио сломался, он отказывается оставаться на прииске только лишь со своей женой, поэтому я его выбрасываю с работы; его место занимает Пунтаренас, он чертовски доволен своим новым положением, которое позволяет теперь ему заниматься мной; он привез свою жену, старшую его лет на двадцать ведьму. Оставляю на него все заботы о лагере и на джипе еду в Сан Хозе. Со мной Джимми и еще несколько рабочих, собравшихся провести свободную недельку в городе.
