— Что случилось?
— Леа… Беатриса… заперты внутри завода!
Спрятавшись в узком проходе, девушки видели, как у караулки появился Мори. Он вошел в помещение, что-то бормоча под нос. Раздался громовой взрыв хохота, затем все стихло… Вскоре донеслись обрывки оживленной беседы… Речь шла о стрельбе по тарелочкам, и каждый хвастался своей меткостью! Один из охранников заявил, что в молодости убил зайца. Это вызвало недоверчивые возгласы.
— Ну и трепло! — возмущенно фыркнула Беатриса. — Он протирал штаны в школе, когда исчезли последние дикие животные!
— Может, он спутал зайца с крысой? — усмехнулась Леа.
Беатриса прыснула, зажав рот ладонями, но тут в караулке зазвонил телефон… Минутная тишина взорвалась бранью! Мори выскочил во двор в сопровождении дюжины охранников и поспешил в сторону станции.
— Неужели авария?!
— Сразу все насосы?! Не может быть!
Голоса удалились. Девушки бросились к караулке и на мгновенье застыли у двери рядом с табельным автоматом.
Леа прислушалась.
— Тихо! Никого нет…
— Давай!
Она вошла внутрь, ее била дрожь.
Обширное помещение разделяла навесная панель. В глубине комнаты на столе дымились чашки с кофе.
Девушка перевела взгляд на огромную витрину, занимавшую полстены над серой конторкой, где висела добрая сотня ключей самых разных размеров. Через три, максимум четыре минуты охранники наткнутся на запертую дверь насосной и вернутся за запасным ключом.
— Архив… Бассейны (главный вход)… Бухгалтерия… Гараж… Дирекция… Слава богу, они расположены в алфавитном порядке! Так-так. Где же буква Н? Вот она! НАСОСНАЯ СТАНЦИЯ!
Со вздохом облегчения Леа сняла ключ и в два прыжка оказалась у двери.
— Есть!
— Браво!
Они ринулись к светлому прямоугольнику калитки. Беатриса потянула дверцу на себя… Нет! Толкнула… дверца даже не шелохнулась! Девушка вздрогнула. О лестнице следовало забыть — по плану ребята должны были забрать ее с собой… Главные ворота на ночь всегда запирались.
— Заперто!
— Не может быть! Подожди… здесь магнитный замок, в караулке должна быть кнопка! Сейчас я вернусь!
Но Леа не успела сделать и шага. Она застыла на месте, словно окаменев…
— Охранник возвращается!
— У нас один выход — Риу!
— Он заметит нас!
— Нет!
Беатриса, к которой вернулось самообладание, хладнокровно потянула Леа за собой в тень караулки, вспомнив, что там стояло несколько велосипедов.
— Проедем вдоль стены и выберемся к Риу, нас будет труднее заметить… Как только он войдет внутрь, на велик и ходу!
Шаги охранника затихли. Беатриса сжала руку Леа и подала знак. Они оседлали два ближайших велосипеда и, отчаянно крутя педали, понеслись прочь от опасного места. Когда недоумевающий охранник вышел из дверей, они уже скрылись за газгольдером. Вдруг стена сделала резкий поворот… Беатриса не успела остановиться, хотя отчаянно нажала на тормоз. Переднее колесо врезалось в стену, и девушка, перелетев через руль, ударилась о нее головой!
Леа соскочила с велосипеда и бросилась к подруге, которая, скрючившись, лежала на земле.
— Беа! Беа!
— Ничего… О-о-ой! Набила шишку, искры до сих пор сыплются из глаз.
Леа встала на колени и притянула к себе голову подруги.
Оклики и вспышки электрических фонарей напомнили им, что опасность не миновала.
— Надо сматываться отсюда! Как себя чувствуешь?
— Велосипед в привете! — жалобно простонала Беатриса, показывая на перекошенное колесо.
— Доберемся на моем! Садись на багажник…
Когда до них донеслись крики охранников, обнаруживших поврежденный велосипед, они не почувствовали страха, только неприятно екнуло в груди. Развязка близилась, они не сомневались, что их поймают. Спасти могло только чудо.
И чудо произошло, когда дорогу преградила толстенная труба. Они остановились.
— Беатриса! Погляди-ка!
Леа показывала на то место, где труба уходила в стену. Между металлом и кладкой зияла дыра… Небольшая, но вполне достаточная, чтобы через нее могли проскользнуть две тонюсенькие девчонки.
Встреча у Новой башни была радостной. Всем казалось, что они не виделись несколько лет, и каждому пришлось пережить столько опасностей, сколько другим и не снилось.
— Мишель, — спросил Альдо, когда девушки, перебивая друг друга, изложили свои приключения, — как ты догадался спуститься по Риу в лодке?
— Я следовал инструкции!
— Какой инструкции?
— Ты забыл про свой листок? Прежде чем заступить на пост, я прочел: «Риу (лодка канализационников) — Жак». Когда Элиза сказала мне, что Беатриса не сумела открыть запертую калитку, я кинулся к лодке!
— Ясно! Но мы совершили ошибку — надо было еще четверть часа подежурить у лестницы. Мы выбрали безопасное место, но были непредусмотрительны!
— А я считаю, что мы здорово подготовились! — возразил Люсьен.
— Кстати, — перебила его Элиза, — что вы натворили на станции?
— Остановили насосы, а что нахимичил Люсьен, даже не знаю! — ответил Альдо.
— Я просто поменял фазы, пусть поищут, отчего произошло замыкание!
— Ну что ж, друзья, пора баиньки! Но прежде совершим последнее действо! — заявил Альдо, подняв над головой ключ от насосной станции.
Леа достала второй ключ, и они торжественно опустили их в ближайшее сточное отверстие…
Телефон отчаянно надрывался. Коль снял трубку и услышал разгневанный голос Мейлона:
— Надеюсь, я не вытащил вас из постели?
Коль бросил взгляд на часы — семь ноль-ноль.
— Не имеет значения.
— Еще бы! Я плачу вам не за то, чтобы вы прохлаждались!
— Знаю, но в чем дело?
— Ах, в чем дело! Черт подери! Это я у вас должен спросить! Вы что же, дожидаетесь волнений в городе? Вам надлежало предусмотреть и предупредить то, что произошло сегодня ночью…
Сыщик не без раздражения перебил:
— Объясните, наконец, что произошло! Я не ясновидец.
— Все очень просто. Сегодня ночью, пока вы безмятежно дрыхли, на химическом заводе произведен акт саботажа. И виновные гуляют на свободе как ни в чем не бывало! Ни следов, ни улик, ничего!
Ошеломленный Коль молчал.
— Ну, как вам новость?! — рявкнул в трубку промышленник.
— Имейте терпение, господин Мейлон! — холодно возразил Коль. — Я только что прибыл в город! У меня уже есть одна мыслишка… Где бы я мог встретиться с вами сегодня утром?
— На заводе. Я жду полицию, потом придут журналисты, можете явиться вместе с ними, чтобы не привлекать внимания. О нашем сотрудничестве никто не должен знать! — смягчившись ответил Мейлон.
