– Садись, господин Пиппер, – теперь уже господин Каддет предлагает ему сесть! – от благодарности сердце Пиппера застучало еще сильней и громче, на всю комнату. – Садись, прошу тебя! – Пиппер сел на краешек стула, руки сложил на коленях.
– Я хочу попросить тебя об одной услуге, – сказал Коммодор, и Пиппер немедленно встал, готовый бежать выполнять просьбу, нет – поручение, почетное поручение господина Каддета. – Садись, пожалуйста, господин Пиппер, садись. Кажется, мы друзья?
Великий и Могучий Благодетель! Он причисляет его, Пиппера, бывшего раба, бывшего мелкого торговца, к своим друзьям!…
– Я ваш слуга, Великий и Могучий…
– Оставь, господин Пиппер… – мягко и таким обаятельным голосом произнес благодетель, что на глаза Пиппера навернулись слезы благодарности. – Мне придется покинуть порт на… некоторое время, ты слышал об этом?
– Да, Великий и Могучий… И мне и очень многим в Порту будет тревожно без вас. Так люди говорят…
– Здесь у меня есть одно незаконченное дело. Очень важное дело, господин Пиппер. Я прошу тебя помочь мне закончить его. Подожди, не торопись… Ты, кажется, был знаком с торговцем Аавроном?
– Он был мой сосед, господин Каддет. И по прежнему моему дому на улице Нижнего Колодца, и лавка у него была в соседнем ряду на Торговым Рынке.
– "Был"? Что с ним случилось, господин Пиппер?
– Он мне говорил, господин Каддет, виноват, Коммодор, что отправится на Срединные Земли, а оттуда – на Зеленые Земли, посмотреть, чем там можно поторговать. Сел на корабль, еще в начале весны. И пока не вернулся. Его жена – она дружит… дружила с моей женой, и наши дети играли вместе… когда мы жили рядом… его жена говорила моей, что гадалка с Площади два дня искала Ааврона в мыслях и не нашла. Это плохо, когда наша гадалка не находит в своих мыслях человека. Может быть, он даже умер… Или с ним приключилась страшная беда.
– Ты бывал у него дома, господин Пиппер?
– Много раз, Коммодор! Я ходил смотреть его диковины – он еще собирал диковины, Великий и Могучий Вождь!
– Не угостишь ли ты нашего гостя вином, Принцесса? – попросил Коммодор госпожу Принцессу. – Какое вино ты любишь, господин Пиппер? У меня в доме есть и красное и розовое вино со Срединных Земель и белое крепкое вино из Стерры.
– Это большая честь, Коммодор Каддет и госпожа Принцесса, – вновь вставая со стула, задрожавшим от почтительности голосом произнес Пиппер. – Я буду пить любое вино из рук прекрасной госпожи Принцессы в доме Великого Коммодора!
Пипперу показалось, что Госпожа Принцесса улыбнулась ему. Конечно, платок закрывал ее лицо, но в ее светлых глазах мелькнула теплая искра. С глубоким поклоном Пиппер принял из рук госпожи Принцессы необыкновенно прозрачный и тонкий граненый бокал с розовым вином. Удивительная работа!… Полюбовавшись бокалом, Пиппер сделал маленький глоток вина. Вино тоже было превосходным! Поэтому Пипперу не составило никакого труда, как полагается, причмокнуть, показывая свое восхищение и наслаждение. Коммодор тоже пил розовое вино.
– Вот как раз о его собрании диковин я хотел поговорить с тобой, господин Пиппер, – сказал Коммодор. – Я точно знаю, что к Ааврону попала одна вещь, которая мне очень нужна. Вот такая вещь, – и Командор показал Пипперу рисунок диска. Очень похожего на тот сапфировый, который уже бывал у него в руках. – Ты помнишь ту вещицу, что была у тебя, господин Пиппер? А нужная мне вещь сделана из дерева или кости. Не видал ли ты ее у Ааврона?
– Нет, сожалею, Коммодор, я не видел такой вещи у Ааврона. – Пиппер искренне огорчился.
– Не мог бы ты, господин Пиппер, навестить жену Ааврона, и узнать – только для меня – есть такая вещь среди его диковин?
– Я немедленно сделаю это, Коммодор!
– Только не напугай, пожалуйста, жену Ааврона, господин Пиппер. Я слышал, что она…что у нее плохой характер.
– Нет, Господин Коммодор, я буду очень обходителен с госпожой Ааврон… А характер у нее… У Ааврона тоже характер…
– Может быть, семья Ааврона нуждается в деньгах, и ты купишь эту вещь у жены Ааврона? Если она у него в доме…
– Боюсь, что она не продаст мне и никому другому ни одной диковины, что собрал Ааврон, Великий и Могучий Коммодор. Ааврон строго запретил касаться их. Он говорил, что они – магические. Их все боялись брать в руки. Кроме Ааврона.
– Хорошо, убедись только, что нужная мне вещь – в доме Ааврона, господин Пиппер. Я буду очень признателен тебе, – Коммодор так дружески посмотрел Пипперу в глаза, что тот прослезился.
– Еще до вечера я все узнаю, господин Коммодор, Великий и Могучий! – дрожащим от волнения голосом пообещал Пиппер.
Пиппер шел вниз по улице Нижнего Колодца так быстро, что у него даже подрагивал нажитый за это лето маленький животик, не останавливаясь, чтобы перекинуться словом с многочисленными знакомыми. Пиппер очень торопился.
– Коммодор, я очень внимательно посмотрел собрание диковин Ааврона. Там нет такой вещи, – тем же вечером сообщил он своему благодетелю, и с печалью отметил, как огорчился и озаботился Коммодор.
– Спасибо, господин Пиппер, – с невеселым лицом ответил ему благодетель. – Очень жаль. Как жаль!… Благодарю тебя за хлопоты. Я вижу – ты старался. Скоро стекловары, господа Старший и Младший, принесут тебе – пока только для показа – красиво ограненные бокалы из прозрачного стекла. Ты сегодня видел такой бокал. Вот точно такой же. Их секрет в том, что они не бьются. – С этими словами Коммодор бросил бокал на пол, в то место, где он был не покрыт ковром. Раздался тонкий серебряный звон, бокал подпрыгнул и покатился. Целехонький! Это волшебство!… Да за такую посуду чужеземные купцы любые деньги заплатят! – Ты наживешь хорошие деньги, продавая их, господин Пиппер.
– Благодарю вас, Великий! И мне так жаль, так жаль, что я не смог услужить вам, Коммодор… – плача, пробормотал Пиппер. – Мне очень жаль, Великий и Могучий…
Сердце господина Пиппера не билось – еле барахталось и сжималось – от сочувствия Коммодору. Он раскланялся с ним и госпожой Принцессой и медленным шагом тяжело нагруженного человека по привычке направился на Торговый Рынок. Что-то неясное беспокоило господина Пиппера, что-то он упустил или чему-то не придал значения. Озабоченным и грустным он предстал перед глазами помощников, они бросали на него встревоженные взгляды, но он был так погружен в свои мысли, что не замечал ничего вокруг. И трижды пересчитывал выручку, сбиваясь каждый раз.
Именно в эти минуты мелкий торговец Ааврон из порта Дикка, стоя по колено в гнилой воде своей глубокой ямы-тюрьмы на Зеленых Землях и не надеясь пережить сегодняшнюю ночь, вспоминал свой дом, детей, порт Дикка, свое собрание забавных вещиц, и думал: "Если в мире существует цена, я готов заплатить ее Судьбе и выкупиться отсюда любой ценой. Любой!". Почему-то ему сегодня уже много раз вспоминался тот ужасный волосатый гигант-раб, у которого он, по сути силой и страхом, отобрал амулет. Поверье истинно, оказывается. Не отбирай у человека надежду и Судьбу, его амулет, ибо ты принимаешь их на себя. А он принял: Ааврон вспоминал последний, запомнившийся, взгляд раба. Проклятый раб!… "Помогите!" – выкрикнул Аарон, и сам понял, как слаб его голос, гаснущий в яме.
