Корр.: У вас естественнонаучное образование, да и начинали вы как автор вполне научной фантастики, но в читательском представлении вы автор-фэнтезийщик. Чем же все-таки фэнтези вас соблазнила?
С.Логинов: Почему именно фэнтези? Прежде всего, в основном я пишу просто фантастику, которая плохо рубрицируется по принципу НФ/фэнтези. А вот рассказы последнее время действительно чаще всего оказываются фэнтезийными. Дело в том, что настоящая фэнтези должна удивлять, а долго удивляться невозможно. Поэтому оптимальными жанрами для фэнтези оказываются рассказ и короткая повесть. Можно, конечно, размазать фэн-тезийный рассказ до пятисот страниц и обозвать романом, но это уже будет не фэнтези, а фэнтезня. Фэнтезню мне писать стыдно, поэтому я пишу фэнтези.
МИХАЙЛОВ Владимир Дмитриевич
(Биобиблиографические сведения об авторе см. в № 1 за этот год)
Корр.: За почти полвека активной творческой жизни вы испытали на себе и госнадзор, и «прелести» свободного полета. Так что все-таки для писателя хуже: диктат цензуры или диктат рынка?
В.Михайлов: Из тех 45 лет, что я занимаюсь фантастикой, большая часть приходится на времена, прошедшие, так сказать, под знаком Главлита. Хотя на самом деле даже не цензура была главным злом, а отношение властей к писательскому и издательскому делу вообще. Запомнилось, как чиновная дама, зам. председателя Госкомпечати, главной конторы по издательским делам, изрекла: «Мы не собираемся делать наших писателей миллионерами!» Что означало: даже если автор в состоянии написать, скажем, две книги в год, все равно их издадут с промежутком в три.
Сейчас литературную политику вырабатывает не государство, а частные издательства. А их главной задачей является, естественно, извлекать из своего бизнеса максимальную прибыль. И на слух это воспринимается как-то… ну, неблагородно, что ли. Высокая литература — и низкие расчеты… Но самые простые выкладки заставляют прийти к выводу: нынешнее состояние — рыночное — на порядок лучше прежнего. Лучше для всех его участников: писателей, издателей, а главное — читателей, ради которых и городится весь огород.
Что же касается «издательской цензуры», то это ведь не политический отбор, каким занимался Главлит. Не отвержение идей и общественных позиций. Это отбор по качеству, естественный для любого производства. Причем отбор не только по уровню прибыли, какую его книги приносят издателю. То есть и автор, работающий на максимальный заработок, и другой, стремящийся сделать общим достоянием какие-то свои мысли, — оба имеют возможность реализовать свои замыслы. А вот о поре Главлита сказать этого никак нельзя.
РИД Роберт ( REED , Robert )
Двадцать лет назад имя Роберта Дэвида Рида было известно разве что его родным и знакомым, но никак не читателям научной фантастики. В 1986 году все резко изменилось: прямо к своему 30-летию автор-дебютант (Рид родился в 1956-м) получил во всех отношениях «фантастический» подарок! Мало того, что его первый рассказ «Грязные молокососы» победил на ежегодном конкурсе для авторов-новичков в научной фантастике «Писатели будущего» (и, соответственно, был включен в престижную «лауреатскую» антологию). Но организаторы конкурса еще и расщедрились на Гран-при в $ 5000!
До профессионального занятия литературой Роберт Рид перепробовал много всего: «В начале своей карьеры я вынужден был зарабатывать в основном на фабрике простым рабочим. Правда, там я не был занят целый день, оставалось время и на литературу, и на посещение университета — рано утром или поздно вечером я обычно пропадал на лекциях. Я прослушал несколько курсов по биологии, самым любимым стал — «Популяционная биология». Сегодня на счету писателя две дилогии — «Звездная вуаль» (романы «За звездной вуалью» и «Позади небесных врат») и «Сущность» (романы «Сущность» и «Звездный колодец»), восемь одиночных романов: «Подветренный берег» (1987), «Гормональные джунгли» (1988), «Черное молоко» (1989), «Вниз по сверкающему пути» (1991) и другие, а также более 160 рассказов и повестей, лучшие из которых составили сборник «Драконы Весны» (1999). Более десятка рассказов и повестей Рида номинировались на премии «Хьюго» и «Небьюла», однако единственная крупная премия, которую он к настоящему времени успел завоевать (не считая читательских конкурсов, проводимых различными журналами), это французская Imaginaire — за роман «Вниз по сверкающему пути». Живет Роберт Рид в штате Небраска.
РОЗЕНБЛЮМ Мэри ( ROSENBLUM , Mary)
Американская писательница Мэри Розенблюм родилась в 1952 году в городе Левиттауне (штат Нью-Йорк). Как она сама о себе пишет, «я была обычной домохозяйкой, воспитывала детей, дрессировала собачек, возилась в саду, профессионально занималась сыроварением — а потом вдруг начала писать детективы и фантастику!»
Первый научно-фантастический рассказ «За плату» Розенблюм опубликовала в 1990 году. С тех пор вышли ее четыре романа — «Химера» (1993), «Иссушенные земли» (1993, премия Compton Crook, присуждаемая за лучший роман-дебют), «Сад камней» (1995) и «Горизонты» (2006), а также сорок с лишним рассказов и повестей, некоторые из них вошли в сборник «Синтез и другие виртуальные реальности» (1996).
ТРУСКИНОВСКАЯ Далия Мейеровна
(Биобиблиографические сведения об авторе см. в № 1 за этот год)
Корр.: В своих произведениях вы довольно часто и весьма едко иронизируете, скажем так, над гендерным вопросом. Но иногда возникает ощущение, что женщин вы все-таки недолюбливаете больше. Это так?
Д.Трускиновская: В отношении мужчин я еще строю какие-то иллюзии, а женщин знаю как облупленных. Кроме того, это впечатление возникает только утех, кто читает мою фантастику и не знает других вещей, скажем, исторических. Когда я пишу фантастику, то, как хорошая актриса, влезаю в мужскую шкуру и моделирую мужское отношение к женщине. Это с моей стороны обыкновенная вежливость — ведь читают фантастику в основном мужчины, и они хотят взаимопонимания с автором-мужчиной, вот я его и предлагаю.
Подготовили Михаил АНДРЕЕВ и Юрий КОРОТКОВ
