— Давай. Так спокойнее как-то.
— У тебя снайперские патроны есть? — Вдруг спросил Андрей.
— Ну да. Штук десять есть. Берегу на всякий случай.
— Кажется, этот случай наступил. Попробуй попасть в прицелы на башне танков.
— Как они выглядят? — Спросил я, неосведомленный о внешнем виде танковых прицелов.
— Да хрен знает. Стреляй во всё что торчит и бликует на башне.
— Хорошо. А ты вообще по танкам из РПГ стрелял? Пробьет в лоб?
— Только по мишеням, на стрельбах. Но по опыту знаю, что в лоб взять танк тяжело.
— Давай долбить по одному танку? Нервы у них не железные, глядишь начнут вилять и подставят бока? — Предложил я.
— Давай, попробуем. — Согласился Андрей.
Мы разошлись по позициям. Вражеская техника скрылась из поля зрения в низине. Враг рассчитывал на то, что у нас не будет достаточного времени прицелиться по ним, когда они появятся перед нами на пригорке метрах в четырехстах от линии окоп. Шесть танков и четыре БМП со скорострельными пушками, против трех орудий и двух старых БМП, которые вряд ли смогут пробить танк. Есть еще гаубицы на соседней высоте, но только пара из них сможет выстрелить прямой наводкой, остальные будут за холмом, и смогут стрелять только навесом.
По мере ожидания танков, то начинал бить озноб, то становилось жарко, смелые мысли менялись на малодушные, уверенность в победе сменялась ожиданием неотвратимой смерти. Хотелось быстрее увидеть танки, чтобы начался бой, во время которого нет места дурацким мыслям.
Мне стало интересно, как переносит ожидание Андрей. Тот стоял, как суслик возле норки и смотрел вдаль приставив ладонь ко лбу. Я проследил траекторию его взгляда. Со стороны, откуда совсем недавно нас атаковала толпа зомби поднимался одинокий пыльный след. Я развернул винтовку, чтобы рассмотреть его источник. Я был удивлен, потому что им оказался мотоцикл, летящий к нам, на всех парусах. Через пару минут я смог увидеть, что на нем восседают двое мужчин, а еще через пару стало видно, что за рулем Марат.
— Это Марат! — Крикнул я Андрею.
Радости нашей не было предела. Пусть нам осталось пожить недолго, но факт, что наш товарищ вернулся живым и здоровым сильно прибавлял оптимизма и боевого настроения.
— Не стрелять! — пронеслось по окопам.
Когда мотоцикл стал еще ближе я разглядел и Олексея, держащего за пояс Марата.
Мотоцикл почти влетел в окопы. Марат спрыгнул и помог спуститься Олексею. Я заметил, что рука у Олексея была перебинтована.
— Ранен? — Спросил я запыхавшимся голосом.
— Укушен. — Негромко сказал Марат.
Олексей поднял к нам свой взгляд. В его мимике чувствовалось желание выразить на лице сожаление по поводу случившегося, но нечеловеческий взгляд отбирал все внимание только на себя.
— Да, мужики, не думал, что начну превращаться в одного из этих. — Горестно сказал Олексей.
От былой радости не осталось и следа. Все бойцы из нашей группы молча смотрели на зараженного товарища и молчали. Было ощущение, что ты ничем не можешь помочь смертельно раненому другу, умирающему на твоих глазах.
— Не смотрите так, без того тошно. — Попросил Олексей.
Прибежал Седов. Увидел глаза Олексея и замер. При том, что он был командиром роты и ему требовалось по приказу начальства застрелить зараженного самостоятельно или отдать такой приказ кому-то из своих подчиненных, авторитет нашего подразделения не позволил ему выполнить приказ.
— Доложите, что у вас там было? — Обратился он к Марату.
— Почти ничего. Вокруг засады из зомби. Они понатыкали их, как мин противопехотных. Не знаю, как у них получается, но только зараженные слушаются их. Лежат и ждут, когда рядом пройдут, а потом кидаются. А попробуй разгляди их в темноте, на земле. Вот и нарвались.
— Корректировщик где? — Спросил Седов.
— Съели. — Ответил Олексей. — А меня только за руку цапнули.
Седов заметался, не зная, что приказать.
— Андрей, это твой боец, поступай так, как знаешь. Но только с минуту на минуту появятся танки. — Выкрутился он.
— Танки? — Переспросил Марат.
— Да, с той стороны идут, скоро на бугор поднимутся. Мы тут по ходу, на самом острие прорыва. — Объяснил Андрей ситуацию товарищу.
— Охренеть! — Приствистнул Марат. — и много?
— Шесть танков и четыре БМП-2, с пехотой наверно.
— Слушайте, мужики, не хочу, чтобы вы в меня стреляли! — Олексей вдруг вскочил. Его взгляд заиграл ледяными отблесками. — Дайте мне гранатомет и несколько выстрелов, пойду схоронюсь на фланге, может подобью несколько, и вам грех на душу не брать.
Мы переглянулись. Мысль Олексей подал правильную, несмотря на начавший развиваться в организме мицелий. Мы переглянулись, и наши взгляды выражали одобрение.
— Хорошо, Олексей. — Андрей обнял товарища и похлопал его по спине. — На тебя всегда можно было положиться.
Каждый боец нашей группы обнял Олексея. Зараженный человек становился опасен своими спорами не раньше, чем на третий день с момента заражения. Ему вручили заряженный гранатомет и еще три заряда сунули в вещмешок. Олексей взобрался на край окопа.
— Прощайте. — Сказал он и развернувшись побежал.
Героизм обреченного. Была в этом некая торжественность. Олексей словно добровольно уводил Смерть к себе, чтобы у нас было больше шансов остаться в живых. Каждый из нас, смотрел ему вслед и понимал это.
Вначале ветер донес до нас рев мощных моторов и лязг гусениц, а затем первыми показались танки. Они шли в линию, держа дистанцию на расстоянии пятидесяти метров друг от друга. Танки дали залп. Окопы накрыло шесть взрывов. Были они пристрелочными и не совсем точными. Наши орудия и с соседней высоты ударили в ответ. Семь разрывов подняли огонь и землю, но ни один не достиг цели. Автоматическая зарядка танков позволяла им вести огонь с большей интенсивностью, чем орудия заряжаемые вручную.
Снова шесть выстрелов сотрясли наши окопы. Снаряды легли уже ближе. Орудийные расчеты, демаскировав выстрелами приняли основной огонь на себя. Танки выстрелили еще по разу, прежде, чем вокруг них подлетела земля. Я видел, как взрыв поднял одно наше орудие и опрокинул его колесами вверх. Расчет погиб на месте.
Накрывшие взрывы только забросали танки землей. Все шесть машин были на ходу. А из-за бугра уже показались боевые машины пехоты идущие вторым порядком. Их тонкие и длинные стволы задвигались в поисках цели. Из жерл их орудий показались вспышки выстрелов и наши позиции накрыли трассирующие снаряды.
Наши БМП переключились на обстрел вражеских боевых машин пехоты, против брони которых они были более эффективны. Я взял на прицел ближний танк. Пыль и дым мешали хорошо рассмотреть где у него находятся прицелы. Я выстрелил наудачу, в место, которое мне показалось наиболее подходящим для расположения прицела. Искры брызнули по броне, не причинив вреда танку.
