Оба друга с чувством искренней приязни пожали руку добрейшего капитана, совершенно не подходившего к типу холодного и надутого англичанина, с каким до этих пор им приходилось сталкиваться в Индии.
— Кстати, господа, — вспомнил Мак-Ивор, остановившись у двери зала, — не хотите ли вы сказать несколько слов Нарайяну? Я к вашим услугам.
Приятели переглянулись.
— Я только что хотел вас просить об этом, многоуважаемый капитан, — отозвался хитрый профессор.
— Так пойдемте.
При входе в следующую комнату их встретило встревоженное лицо Мисльса, одного из помощников Чорпера.
Капитан строго нахмурил брови.
— Куда же он девался, сэр? — спросил сухо Мак-Ивор. — Конечно, он около арестанта?
— Нет, капитан, его там нет… Арестант находится в отдельной комнате, под караулом, но Черпера там нет…
— Куда-нибудь вышел, может быть?
— Никто не видал его, сэр. Мы ищем его целое утро.
— Во всяком случае я не могу его ждать. Он должен знать свои обязанности. Пусть потом догоняет отряд.
Капитан подошел к двери, перед которой сидел на стуле товарищ Мисльса.
— Арестант здесь? — спросил капитан.
— Да, сэр, — отвечал, приотворяя дверь, Мисльс, — Вон он-сидит на стуле… связанный…
— Связанный! — вскричал Мак-Ивор: — Что за варварство!.. Сержант! Неужели он так оставался целую ночь?
— Не знаю, сэр, — замялся струсивший сержант. — Вы изволили приказать… вы изволили отдать его на руки этим господам… Это их дело.
— Чорт знает, что такое… Мучить человека! Войдемте, господа.
В небольшой комнате, низко опустив голову на грудь и подогнув ноги под стул, сидел человек в костюме Нарайяна, со связанными назад руками.
— Развяжите ему руки! — немедленно приказал капитан. — Что за чорт! — вскричал он, подходя: — Откуда у Нарайяна рыжая борода? Что вы за человек? Встаньте! Ха, ха, ха! Да это — Черпер! Как вы сюда попали?
Все были до крайности удивлены таким пассажем. Из двери выставились любопытные головы солдат. От изумления у сержанта, казалось, глаза хотели выскочить из орбит.
— Что это за маскарад? — продолжал допрашивать повеселевший капитан. — Да говорите же, чорт возьми! Где Нарайян?
Черпер издал какой-то неопределенный звук, скорее похожий на мычание, чем на человеческий голос. Капитан рассердился.
— Что вы — пьяны, сэр? — закричал он, покраснев от гнева.
Черпер снова издал тот же звук. Казалось, во рту у него находилось постороннее тело, которое мешало ему говорить. Придя к этой мысли, капитан заглянул к нему в рот и с громким смехом вытащил оттуда толстую пробку от шампанского.
— Ха, ха, ха! Черпер, вы совсем уже превращаетесь в винную бутылку, — даже находите нужным затыкать себе горлышко!
Черпер отвечал только стоном, но в то же время бросил на русских туристов такой плутовской взгляд, что оба друга расхохотались до слез.
— Неправда ли, господа, чрезвычайно комический случай? — заметил Мак-Ивор, с большим трудом удерживаясь от смеха. — Где же Нарайян? — продолжал он уже серьезно, обращаясь к Черперу. — Да говорите же, чорт возьми! Или у вас отрезан язык? Где Нарайян?
— Ушел! — со стоном отвечал Черпер.
— Ушел! Ха, ха, ха! Вот прекрасно. Что же, вы его сами выпустили, поменявшись с ним платьем? Ха, ха, ха! А ведь вам очень идет этот костюм! Пройдитесь, пройдитесь! Ха, ха, ха! Не дурно! Сколько вы взяли с вашего арестанта, чтоб отпустить его на свободу?
— Ничего не взял, сэр, — отвечал жалобно Черпер.
— Ничего! Ну, это всего смешнее! Что же вы так сплоховали?
— Тут вмешалась чертовщина.
— Вот что! Ха, ха, ха! Ну, ну, расскажите, что это за чертовщина?
— Сэр, вчера вечером я сидел в наружной комнате и… и… около меня была бутылка виски…
— Ха, ха, ха! И вы пили виски до того, что сами сделались бутылкой виски и вам понадобилась пробка!
— Капитан! Грешно смеяться над несчастьем человека, — обиделся Черпер.
— Хотя бы этот человек был сыщиком? — спросил с иронией Мак-Ивор, дергая себя за усы и стараясь принять серьезный вид. — Ну, хорошо! Продолжайте.
— Я действительно пил виски… Но, сэр, какая-нибудь бутылка виски для меня значит то же, что стакан воды…
— Верю.
— Я пил виски, сэр, и меня все что-то тянуло посмотреть, что делает арестант. Товарищи мои караулили дверь. Квекк, кажется, стоял, а Мисльс…
— Это я стоял, — поправил Мисльс.
— Да, действительно: Мисльс стоял, а Квекк дремал на стуле..
— Ну, что же дальше?
— Я говорю, сэр, что меня так и подмывало пойти в комнату и посмотреть, что делает Нарайян. Я наливаю себе виски, а меня точно кто тянет туда, точно кто шепчет мне на ухо: пойди и посмотри… Я долго крепился… Наконец, не выдержал, взял ключ у Мисльса и вошел в комнату…
— Нарайян был там?
— Он сидел на этом самом стуле, на котором вы нашли меня. Руки у него были связаны назад. Когда я вошел, он уставил на меня глаза — точно очковая змея… Словом, сэр, я почувствовал то же, будто на меня глядит змея…
— Понимаю.
— Я стоял, как столб, и не мог пошевельнуться. Тогда Нарайян встал, поднял руку…
— Как же он мог поднять руку? Ведь вы говорите, что у него были связаны руки за спиною?
— Да, сэр, руки у него были связаны. Когда я вошел, я хорошо это видел.
— Ну-с, он поднял руку?
— Да, сэр, поднял руку, указал мне на стул и шепнул: "сядь".
— И вы сели?
— Да, сэр… И что было потом — ничего не помню.
— Странно!
— Вероятно, Нарайян вас загипнотизировал? — схитрил профессор.
— Не знаю, сэр, что это значит: "гипнотизировать". Я пришел в себя утром, когда в соседней комнате стали ходить солдаты. Я хотел закричать, но не мог. В комнату несколько раз заглядывали — то сержант, то Мисльс, то Квекк, но я не мог ни пошевелиться, ни позвать кого-нибудь из них…
— Не могли пошевелиться?
— Да, сэр. Именно в таком состоянии вы меня нашли здесь.
— Странно… очень странно!.. Значит, Нарайян ушел в вашем платье? Вы, Мисльс, видели, как вошел сюда Черпер?
— Да, сэр.
— И видели, как он отсюда вышел?
— Да, сэр.
— Долго он здесь пробыл?
— Да и минуты не пробыл. Сейчас же вышел обратно.
— И вы видели, что это вышел именно Черпер, а не Нарайян?
— Как же, сэр, отлично видел: это был Черпер.
— Вовсе это был не я, — перебил с досадой Черпер, — я сидел здесь на стуле.
— Может быть, вы видели только человека, одетого в платье Черпера, — продолжал допрашивать капитан, — но лица его не видели?
