— И совершенно напрасно, – с невозмутимым спокойствием ответствовал гронец.
Наклонившись, он открыл шкафчик, где хранилась всякая, как правило никому не нужная, мелочь, и, подцепив когтем, выудил из него пакет картофлексных чипсов. Внимательно изучив все надписи на упаковке, Архенбах недовольно оскалился.
— Четырнадцатая генмодифицированная серия, – сказал он и кинул чипсы назад в шкафчик. – От старого доброго картофлекса одно название осталось. А вкуса – никакого. Помню, в детстве…
— Архенбах! – постучал по подлокотнику Чейт. – Мне только кажется или же ты действительно пытаешься уйти от темы?
— Тебе кажется, – оскалился в наимилейшей своей улыбке гронец.
— Тогда ответь мне на один простой вопрос: что мы тут делаем?
— Тут – это где? В командном отсеке развалюхи, что подсунули тебе дахуты?
Чейт почувствовал обиду. Не за себя, а за «Глейзер». Он успел привыкнуть к кораблю, как к старым, разношенным тапочкам, которые по достоинству мог оценить лишь тот, кто помнил их еще с магазинным ярлыком.
— Эта развалюха, да будет тебе известно, доставит нас до места прежде, чем ты успеешь рассказать, какого черта мы туда летим.
— Не богохульствуй, Чейт! – с показным возмущением клацнул челюстью-капканом Архенбах. – На нас возложена богоугодная миссия!
— Вот этого не надо! – как будто защищаясь, Чейт выставил перед собой руку с открытой ладонью. – Этого я не люблю! Богу – богово, а Чейту – Чейтово! Давай остановимся на такой формулировке. Ага?
Архенбах молча усмехнулся, сверкнув крокодильими зубами, когтем приподнял на бедре чешуйку размером с ладонь, извлек из этого природного кармана кредитную карточку и протянул ее Чейту. Чейт, также без лишних слов, сунул карточку в считывающую ячейку бортового процессора. Цифра, появившаяся на дисплее, заставила его совершенно по-новому посмотреть на то, о чем говорил Архенбах.
— Так что там насчет единства божественной сущности? – Интерес, проявленный Чейтом, был хотя и не совсем искренним, зато вполне профессиональным.
— Бог для всех един, – сообщил Архенбах.
— Замечательно, – кивнул Чейт.
— Бог создал нашу Вселенную, – выдал следующий тезис Архенбах.
— Не смею с этим спорить, – смиренно потупил взор Чейт.
— Бог покинул Вселенную сразу после акта творения.
— Я также не располагаю фактами, доказывающими обратное, – автоматически согласился с очередным утверждением Чейт. Но вдруг мысль, мелькнувшая в голове зеленым метеором, заставила его подозрительно прищуриться: – Послушай, Архенбах, ты ведь не хочешь сказать, что мы отправляемся на поиски Создателя?
— Нет, нет, нет! – замахал когтистыми руками Архенбах.
— Ну и славно, – расслабился Чейт.
— Мы должны получить послание Создателя.
Час от часу не легче!
— Давай, – щелкнув клавишей, Чейт вывел на дисплей заставку почтовой программы. – Он пришлет нам письмо через гала-сеть или мы сами должны отыскать его запись в одном из чатов? Начнем, пожалуй, с сайта «Бог», – одним указательным пальцем, не спеша, Чейт набрал на клавиатуре три буквы. И тут же удивленно хлопнул ладонью по подлокотнику. – Смотри-ка, есть такой сайт!
Чейт посмотрел на Архенбаха.
Сложив руки на груди и обернув хвост вокруг живота, гронец с невозмутимым видом взирал на Чейта, но при этом явно не имел намерения вступать в обмен бессмысленными репликами.
Чейт понял, что шутка не прошла, и от этого почувствовал себя невообразимо глупо. Натянуто улыбнувшись, он пожал плечами – ну что тут поделаешь, такой уж я есть.
— Ты закончил? – сухо поинтересовался Архенбах.
— Да, – кивнул Чейт.
— Уверен?
— Абсолютно.
— Отлично, – Архенбах осторожно возложил руки на подлокотники – должно быть, боялся порвать когтями обшивку. – В двадцать первом веке, когда была открыта «Ось Зла», отдельные исследователи обратили внимание на то, что «холодные» и «теплые» области реликтового излучения оказались расположены не случайным образом, как следовало бы ожидать, а упорядоченно. Тогда же некто Стив Хсу и Энтони Зи, астрофизики, между прочим, высказали предположение, что Создатель мог зафиксировать в реликтовом излучении некое послание, которое будет способна прочитать только развитая цивилизация…
— Зачем ему это было нужно? – перебил рассказчика Чейт.
— Откуда мне знать? – удивился такому вопросу Архенбах. – Я даже не могу понять, чего ради он создал Вселенную.
— Так ты все же поддерживаешь идею креативизма? – ужаснулся Чейт.
— Нет, – качнул головой Архенбах. – Я просто пытаюсь избегать предвзятых суждений.
— То есть тебе все равно, есть Бог или нет?
— Я не могу найти доказательства ни тому, ни другому.
— А значит, не веришь ни во что?
— Я верю в здравый смысл.
— Здравый смысл не может мириться с идеей о божественной сути, создавшей Вселенную пусть даже не за шесть дней, а за один бесконечно короткий миг.
— Оставим этот разговор, Чейт, – поднял руку в предостерегающем жесте Архенбах.
Но Чейт уже вошел в раж, и теперь ничто не могло его остановить.
— В какого Бога верят гронцы?
— В единого и неделимого.
— А как он выглядит?
— Ты что, совсем глупый? – непонимающе посмотрел на Чейта Архенбах. – Как должен выглядеть Бог, создавший детей своих по образу и подобию своему?
Чейт умолк, озадаченно прикусив губу.
— Тебе нужен еще один наводящий вопрос?
— Ты хочешь сказать, – медленно начал Чейт, – что Бог похож на здоровенного, покрытого чешуей, зубастого, с длинным хвостом, буро-зеленого крокодила?
— Примерно так, – одобрительно наклонил голову Архенбах.
— Здорово! – восхищенно выдохнул Чейт. – Вот это, я понимаю, полет фантазии! А ваш Бог старый?
— Он не имеет возраста.
— Это понятно, – кивнул Чейт. – Но выглядит он на сколько лет? Примерно?
— Ну… – Архенбах приосанился. – Примерно так же, как и я.
— А имя? Имя у него есть?
— Его зовут Бог. По-гронски это звучит как Илсерп.
— Красиво, – улыбнулся Чейт. – Но бог с ним, с Богом, давай вернемся к нашим баранам. К креативистам из «Истока» то бишь и их бредовой теории насчет послания Бога, зашифрованного в реликтовом излучении.
— В соответствии с теорией Хсу и Зи послание Создателя зашифровано двоичным кодом через «холодные» и «теплые» зоны реликтового излучения. Подсчитав, что объем послания может составлять около десяти килобайт, они решили, что в нем скрыты фундаментальные законы физики.
— Понятное дело, – усмехнулся Чейт. – Они же были астрофизиками. Истинно верующие люди, по всей видимости, полагают, что в этом зашифрованном послании содержится самая главная божья заповедь. Ну, что-нибудь вроде, – Чейт гордо вскинул подбородок, оттопырил нижнюю губу, прижал левую руку у груди, правую откинул в сторону и замогильным голосом изрек: – Живите и не грешите! – опустив руки, Чейт хитро глянул на гронца. – Я угадал?
