В целом же – как органическая ветвь познания – древняя праонейрология, медленно развиваясь, всё-таки не прерывалась и в эпоху государств древнейших нашла своё выражение в культах, учениях и религиях почти всех стран. Понимание истинной природы сна и яви, как взаимопроизводных и взаимодействующих основ бытия, было присуще великим культурным традициям древнекитайского и древнеиндийского направлений. Целостная традиция в изучении природы сна сложилась у древних майя и ацтеков.
Видоизменяясь, праонейрология просуществовала тысячелетия и породила праонейронавтику – одиночные, несистематические, порой полуосознанные сталкинг-путешествия исследователей в иные миры.
Так праонейронавтика почти неосознанно, но довольно широко использовалась жрецами древних майя. Традиция передавалась в устно-образовательной форме из поколения в поколение и эзотерически изолировала своих приверженцев от губительных влияний неразвитого рационализма. Эта нить смогла сохранить свою целостность до эпохи первой научно-технической революции и именно эта нить в конце XX века дала начало систематической онейронавтике и началам онейрологии.
На гребне волны НТР-1 (Первая научно-техническая революция) были созданы первые научно-исследовательские институты онейрологического направления. Века последовавшей ИНР-1 (Первая интеллектуально-нравственная революция) послужили колыбелью онейронавтике, как одной из основных линий человеческого познания. Увлечение осознанно-систематизированными путешествиями в сон приобрело массовый характер. Сталкинг физического уровня и сталкинг духовный стали предметами постижения для многих миллионов первых онейронавтов индивидуального сталкинга.
Первые плоды начал приносить и более энергоёмкий, но гораздо более эффективный сталкинг групповой. Производились исследования сталкинга очень большого числа участников – коллективного сталкинга.
Изучение онейрологии стало сначала факультативным, а затем одним из основных предметов изучаемых в школах и высших учебных заведениях.
Наука о снах, параллельных мирах и о путешествиях_Inside вышла на стадию структурирования. Были выделены и взаимоинтеграционно увязаны теория (онейрология) и практика (онейронавтика) единой отрасли игрового самоосознания и саморазвития.
На настоящий момент онейрология насчитывает несколько десятков основных направлений развития и очень большое количество дополнительных и сопутствующих разделов. Онейрография и онейрономия, онейроматика и онейрометрия, молекулярная онейрофизика и квантовая химиоонейрика, локально-социумная онейродинамика и статистика глобальной онейрологии – вот далеко не полный реестр современных наук о сновидении.
Итоги и достижения в практике путешествий в миры свободной фантазии можно смело сказать – превзошли самые отчаянные предположения и предсказания.
Сознательный выход человечества за пределы своего родного мира в иные миры сравним лишь с выходом человечества в космос.
Развитая коллективная онейронавтика открывает и создаёт новые миры, обеспечивает в целом всё человечество необходимым внутренним простором и следит за постоянным его развитием в переливающихся тонах нескончаемого творчества.
Коллективный сталкинг принёс неисчислимые сокровища на физическом и духовном уровнях энергообмена и выявил возможность практического применения знаний онейрологии во всех областях жизни и деятельности нашей цивилизации..."
Demo. Individual-stalking
Кабинка исчезла позади и оставила их в небольшом тёплых тонов тамбур-помещении с тремя обозначенными направлениями.
Очевидно основное направление определялось проёмом затянутым тёпло-жёлтой энергетической мембраной. В нише левее по той же стене находилась обычная металликоновая дверь. А третий проход находился справа на соседней стене и казался обычной убегающей вдаль коридор-анфиладой.
Тёпло-жёлтая энергомембрана согревала своим уютным мягким освещением всё небольшое пространство и оказывала до непонятного странное воздействие на восприятие. Малыш ясно видел перед собой возбраняющее проникновение энергетическое препятствие, но ему казалось, что он смотрит внутрь большого зала ровно освещённого изнутри этим жёлтым согревающе-мягким светом. Он понимал закрытость, но мог уверенно сказать, что ясно видит всё находящееся внутри. И тем более алогичным после этого было явление его полнейшей неспособности передать им увиденное для информационной обработки даже самому себе. Он чувствовал противоположное и взаимоисключающее – он видел и не видел одновременно…
– Зал коллективной онейронавтики, – сказала Эйльли. – От нескольких сотен до тысячи онейронавтов-участников. Слева отсек групповых занятий, а нам с тобой вправо – в анфиладу индивидуальных путешествий.
– Погоди, – попросил Малыш. – Я не совсем понял назначение столь выраженной силовой энергоблокировки. Кто или что может помешать целому онейроколлективу?
– Не, заново наоборот! – Эйльли почти рассмеялась. – Это защита не от внешнего, а от внутреннего воздействия. Энергоонейрика коллектива так велика, что любой человек в границах AlloStar'а мог бы быть втянутым в сновидение коллектива при одной лишь его случайной мысли о ком-нибудь из участников онейроэкспедиции. А уж находится на расстоянии протянутой руки от зала, как мы сейчас, в бодрствующем состоянии было бы и вовсе невозможно! Уже?
– Понял, – согласился Малыш.
И тут же замер перед следующим феноменом ирреалистичности SonAdarium.
Вход-анфилада справа оказалась зеркалом!.. Зеркалом с поверхностью обращённой к такому же зеркалу и отразившему себя бесчисленной чередой граней в бесконечность.
Малыш обернулся назад – он не заметил там до этого никакого зеркала. Нет, зеркала за спиной у них и в самом деле не было. Но эффект зеркальной самоотражённости был явен. Он невольно протянул руку и дотронулся до поверхности. Амальгама дрогнула и по поверхности разбежались концентрические круги.
Ещё забавляло и как-то внутренне беспокоило то, что в этом очевидном, осязаемом и со всех позиций вроде же самом настоящем и правильном зеркале не отражались они с Эйльли…
– Это зеркало отражает не нас, – сообщил тогда Малыш Эйльли. – Оно отражает только себя сквозь всё исполняющий свет.
Вид у него был несколько подобалдевший...
– Они же! – коротко прокомментировала Эйльли, имея в виду, видимо, всё тех же серьёзных исследователей онейроглубин. – Явление в невозможности своей не уступает классическому хлопку одной ладони, согласись!..
