— А. что ты хочешь взамен?
— Я ничего не хочу для себя, я хочу лишь умереть с мечом в руке, сражаясь со своими извечными врагами. Мы воевали друг с другом задолго до вашего появления в этом мире.
Пэт задумчиво смотрел на тугарина и вспоминал Кэтлин, бегущую навстречу Эндрю, и юного Винсента позади нее. Странный приступ благородства по отношению к врагам.
Пэт перевел взгляд в долину. Хотя основная масса мерков устремилась к речному берегу, некоторые из них от ужаса потеряли голову и беспорядочно метались по склонам. Еще немного, и они могут понять, что фронта больше не существует, большинство участков на линии обороны остались без единого солдата.
— Возьми моего коня, — сказал Пэт.
Музта усмехнулся.
— Передай Кину, я считаю его настоящим воином, — сказал он. — Тебя, да и многих других тоже.
Музта подбежал к коню Пэта и вскочил в седло животное заржало, учуяв что-то странное и вместе с тем знакомое в запахе и посадке незнакомца. Музта подобрал поводья и пустил коня вскачь прямо через вал, защищающий бастион, потом вниз по склону холма. Конь тщательно выбирал путь, стараясь не наступать на тела погибших. Пэт крикнул, чтобы солдаты на время прекратили огонь, а сам остался на месте, наблюдая за удаляющимся всадником.
— Клянусь Иисусам, я верю, что он выполнит свое обещание, — произнес он, облокачиваясь о стену.
Музта, не переставая погонять коня, добрался до подножия холма. Тугары, наблюдавшие за суматохой, царящей в долине, обернулись и, увидев, кто к ним приближается разразились громкими приветственными криками.
Пэт поднял к глазам бинокль и стал наблюдать, что произойдет дальше. Музта взял меч у одного из воинов, привстал в стременах и обратился к своим соплеменникам. Крики стали еще громче, отряд развернулся и погнался вслед за бегущими мерками. Часть тугар направилась на восток вдоль склона, наперерез всадникам, сумевшим прорваться в тыл, а теперь стремившимся вернуться к реке. Ничего не подозревающие мерки продолжали скачку, но вот в воздух взлетели стрелы, и множество воинов упало замертво.
— Вот это да! — воскликнул Пэт и приказал продолжать огонь.
Тугарские воины поспешили вперед и преградили путь к госпиталю. Они взбирались вверх по склону, и в воздухе звенели их радостные возгласы. Они снова, как когда-то давно, сразились с давнишними и привычными для себя врагами, обратили их в бегство. Убивать таких противников считалось доблестным занятием для воинов и приносило славу и почести.
Он посмотрел на часы. До захода солнца оставался еще целый час, но уже сейчас почти стемнело. Западный край неба стал зеленовато-черным от грозовых туч, издалека слышались раскаты грома. Ветер похолодал и заметно усилился, знамена, установленные неподалеку, хлопали под его порывами. Эндрю оглянулся назад, окидывая взглядом долину. Ветер относил в сторону зловоние разлагающихся трупов, так что можно было свободно дышать.
Вдалеке еще раздавались одиночные выстрелы, солдаты охотились за отставшими мерками. Незадолго до полудня Эндрю отдал приказ брать пленных, поскольку уже не раз наблюдал за тем, как мерки бросали оружие и опускались на колени, склонив головы. Похоже, они окончательно поверили в то, что фортуна отвернулась от них и смерть теперь неизбежна.
Неистовство битвы за последние три дня настолько овладело душами людей, что многие солдаты охотно выполняли желание своих поверженных врагов, но большинство устали от убийств, и пленные тысячами отправлялись в тыл.
Эндрю посмотрел на противоположный берег. Там появились два всадника; один из них размахивал над головой белым флагом. Эндрю кивнул, его ординарец привязал к своей сабле пропылившееся полотенце и поднял вверх. Всадники спустились к реке, их кони с шумом разбрызгивали воду, выбирая путь между трупами.
Вот мерки выбрались на берег и остановились в десятке ярдов от Эндрю. Старший из них начал говорить, не отрывая взгляда от лица Эндрю. Его голос звучал хрипло, а слова были совершенно непонятны. Как только он замолчал, знаменосец перевел речь, с трудом выговаривая русские слова.
— Я Хага, карт клана вороных лошадей из орды мерков. Я пришел обсудить условия мира.
Эндрю почувствовал сильное беспокойство. Хотя они и отбросили мерков за реку, истребив при этом десятки тысяч врагов, их оставалось еще слишком много. Они вполне смогут пойти в атаку еще раз завтра, или через неделю, или через месяц.
— Где ваш кар-карт по имени Тамука? — спросил Эндрю, и мерк-знаменосец перевел его слова.
Хага что-то сердито проворчал, сплюнул на землю и только потом ответил.
— Он узурпировал славный титул кар-карта и носит его лишь временно, пока над золотой юртой развевается флаг войны. Как только настанет мир, мы изберем другого предводителя. До тех пор я говорю то имени совета картов. Тамука сегодня просто изгнанник.
Такое положение дел удивило Эндрю, но он понял, что в стане врага существуют политические разногласия. Им нужен мир, чтобы избрать нового лидера, но чем это закончится?
— Как мы можем говорить о мире? — неприязненно произнес Эндрю. — Вы находитесь на наших землях. Эта страна никогда не была под властью мерков. До того как мы завоевали свободу, эти земли принадлежали тугарам. Вы все являетесь захватчиками.
При слове «тугары» лицо парламентера исказилось от ярости. «Прекрасно, — подумал он, — их задел за живое тот факт, что даже теперь десять тысяч тугар все еще находятся в долине, на этом берегу».
Хага довольно долго молчал, потом снова заговорил, стараясь сдержать свой гнев.
— Это не наши земли. Мы пришли сюда только по приказу Джубади, которого вы убили при помощи своего волшебства и коварства Тамуки. Ни я, ни совет картов не стремимся остаться здесь.
Тогда убирайтесь отсюда, — резко бросил Эндрю. — В противном случае мы прибегнем к еще более сильному колдовству, и тогда с неба прольется огненный дождь не только на ваших воинов, но и на ваши юрты с семьями. Вся земля превратится в дымящиеся руины и пропитается зловонием от ваших трупов.
В этот момент раздался сильный раскат грома, и Эндрю довольно улыбнулся. Такое совпадение пришлось как нельзя кстати. Хага непроизвольно оглянулся через плечо, потом снова посмотрел на Эндрю.
— В таком случае договоримся о мире, — заговорил он. — Мы только хотим беспрепятственно пройти через земли Рима в степи, находящиеся за его пределами.
Эндрю оглянулся на Марка, который внимательно слушал Винсента, переводившего слова Хаги на латинский язык. Глаза старого консула вспыхнули, но он промолчал.
