отравленные шипы таит в себе западное гостеприимство! – отрезала Яна. – Я отбываю. Прошу прощения, что ухожу первой. Как вызвать моего водителя… тьфу, гида? Он на какой-то стоянке…
– Его вызовут, – Тимашара поднялась. – На расшифровку и упорядочение записи потребуется день-другой, не позднее завтрашнего вечера тебе ее пришлют. Мне очень жаль, госпожа Яна, что и вторая наша встреча закончилась куда хуже, чем я рассчитывала. Прошу не держать на нас зла. Могу я задать тебе еще один вопрос? Не относящийся к нашим переговорам?
– Да, сама Тимашира.
– Госпожа Канса упомянула, что ты занимаешься каким-то расследованием с катонийскими проститутками в Граше.
– Да. Когда Карина ездила в ЧК, она узнала, что проституток из Катонии обманом заманивают в Княжества, где проституция – уголовное преступление. Тех, кто пытается сопротивляться, продают в Граш. Я намерена под видом такой проститутки пройтись по всей цепочке и выжечь гнезда подпольных сутенеров, чтобы уничтожить систему раз и навсегда.
– Госпожа Яна, – Тимашира нахмурилась, – проституция в Граше не всегда является незаконной, но она чрезвычайно позорна. Обратного пути для женщины нет. Когда она становится слишком старой, ее выбрасывают на улицу, и она умирает под забором от голода и разрушенного наркотиками здоровья. Или же ее просто убивают сверхдозой маяки. Но проститутки из Катонии в Граше… Я никогда не слышала про таких. Ты уверена, что они существуют?
– Полиции и Службе внешней разведки ЧК известны случаи продажи катонийских женщин в Граш. Так что да, уверена.
– Тогда… – Тимашара потерла подбородок. – Тогда ты страшно рискуешь. В каждом более-менее крупном городе Граша есть свой бордель. Обычно там никого не держат силой, но… Зависит от территории. Не забывай – центральная власть в Граше по большей части номинальна, уверенно приказывать Великий Скотовод может лишь в Грашграде, да и то не всегда. Многие области Граша с восточной точки зрения практически независимы, да и в прочих постоянно приходится искать тонкий политический баланс. Да, тарсачки не церемонятся с теми, кто заставляет женщин торговать своим телом, но кое-где Глаз Великого Скотовода нет вообще. А у гуланов к принудительной проституции отношение куда более снисходительное. И еще бордели обязательно присутствовали в каждом лагере Дракона. С большинством, слава Назине, вы уже разобрались, но не со всеми, и если ты попадешь туда… Ты не вернешься.
В уголках ее рта появились горькие складки.
– Одна из моих хосимам – в общем языке нет подходящего термина, дочь троюродной сестры по матери – пропала около года назад. Ее похитили ради выкупа, а когда мы отказались платить – мы тоже не ведем переговоры с бандитами, знаешь ли – она пропала. Все, что мы смогли узнать – что ее продали работорговцу, специализирующемуся на проститутках. И даже такой богатый и влиятельный клан, как Северные Колена, оказался не в состоянии найти и спасти ее – или хотя бы подтвердить ее смерть. Госпожа Яна, я настоятельно рекомендую тебе отказаться от своей затеи. Ты наверняка погибнешь.
– Я скорее сверну шеи тем, кто попробует меня убить, – зло сказала Яна.
– Бессмысленно. Моя племянница тоже была синомэ, и синомэ сильной. Они росли вместе с Кампахой и вместе учились драться и стрелять. Сила и навыки бойца ничем ей не помогли. Ты сама знаешь простой способ контролировать сильного – объясни, что за его провинности пострадают слабые, и если у него есть хоть капля чести, с ним покончено.
– Это мы уже проходили, – Яна презрительно фыркнула. – Тем, кто попытается контролировать меня с помощью заложников, предстоит сильно удивиться.
– Видимо, я не смогу тебя отговорить, – печально сказала Тимашара. – Госпожа Яна, прошу хотя бы учесть, что какими бы ни были твои отношения с нами, мы вряд ли поможем тебе на территориях, которые не контролируем. Сам Великий Скотовод не сумеет тебя спасти, если ты вызовешь гнев Повелителей Ветра или Старших Матерей на их территориях.
– Я благодарна за предупреждение, момбацу сама Тимашара, – кивнула Яна. – Но я не рассчитываю на твою помощь. Я вполне способна позаботиться о себе и сама. И если я вдруг встречу твою племянницу, то приложу все усилия, чтобы помочь и ей.
– Я буду молиться за тебя Назине и Валараму, – вздохнула Тимашара. – А если ты найдешь мою хосимаму, можешь считать меня в неоплатном долгу перед тобой. Ее зовут Суэлла. Суэлла Тарахоя. Передай ей, что никакой позор, никакие унижения, каким ее могли подвергнуть, ничего не значат для меня. Я все равно считаю ее своей дочерью. Пусть возвращается домой. Но, боюсь, ты исчезнешь так же, как и она. Мне жаль, что наше знакомство оказалось таким коротким.
– Не надейся, сама Тимашара, так легко тебе от меня не избавиться, – внезапно Яна озорно подмигнула ей. – Если у тебя все, я пойду.
– Радостного дня, – кивнула Старшая Мать. – Кампаха, проводи.
Когда Яна в сопровождении Кампахи вышла из комнаты, Тимашара задумчиво посмотрела на Кансу.
– Определенно, вести переговоры твоей сестре по мужу еще учиться и учиться, – задумчиво проговорила она. – Искренние проявления чувств – не лучший способ достичь желаемого. Госпожа Канса, я не знаю, как твоя маленькая подопечная, которая внутри, кажется, куда больше, чем снаружи, но ты наверняка голодна. И я тоже. Прошу, пройдем в столовую. Повара заждались.
– Благодарю, сама Тимашара, – Канса тоже встала, почти силой поставив на ноги сонно помаргивающую Ирэй с перемазанной соком физиономией. – Я с большим интересом попробую настоящую грашскую кухню. Только… – она заколебалась. – Сама Тимашара, я прошу серьезно отнестись к словам Яны о моем муже. В гневе он действительно способен на вещи, к которых потом сам пожалеет. Я сумею его успокоить, но не нужно его провоцировать, хорошо?
– Верю, госпожа Канса, – кивнула Старшая Мать. – Когда речь идет о Благословенных, лучше перестраховаться. Но вряд ли у нас дойдет до скандалов.
– А кроме того, – усмехнулся временно забытый Пиххой, – раз здесь его жена, он наверняка появится и сам. И тогда пусть не надеется отвертеться от моих вопросов.
05.07.858, огнедень. Катония, город Крестоцин
– Господин, ты не хочешь поразвлечься?
От скулящее-умоляющих ноток в женском голосе Тришши Каххарага, вайс-полковник и директор уголовно-следственного отдела Первого городского округа Крестоцина, даже слегка вздрогнул. Густой запах духов окутал его удушливым облаком, и он невольно дернул усами в гримасе отвращения. Она что, сдурела? Он выпустил ручку двери своего автомобиля, за которую уже взялся, и нехотя обернулся.
Проститутка оказалась уже далеко не девочкой, лет двадцати пяти или около того, но, похоже, начинающей и совершенно отчаявшейся. Она казалась не очень привлекательной, насколько он разбирался в человеческих самках –
