— Так чего, и в других избах домовые остались? — не поверил лесоруб.
— Не, — махнул головой Киря. — Я здесь на деревне за старшого был… Самый сильный — потому и выжил… ну и потому, что именно в моей хате люди частенько останавливаются, — наконец признался он. — Вроде бы как подобие жизни. Только тяжело очень, да и голодно. Вот я немного и решил перекусить. Мужики, — вдруг взмолился Кирьян, — ну снимите удавку! А? Ну, я ж ничего плохого вам не сделал!
— Да этот паразит почти весь хлеб сожрал! — возмутился Щербатый проверив запасы провианта. — И когда только успел?
— Кушать очень хотелось, — оправдывался домовой дрожащим голосом.
— Давай отпустим, — пожалел домового лесоруб. — От этих тварей всегда только польза была. А с голодухи с кем не бывает.
— Ладно, — согласился Странник, прикасаясь к амулету, — только смотри без фокусов.
— А я чо? Я ничо, — поспешил заверить людей домовой, потирая лапой освобожденную от удавки шею. — Я и покараулить могу, чтобы никакая тварь в дом не пролезла. Я ведь — домовой! У меня в доме своя сила, но против хозяев я её применять права не имею. Не, бывают, правда, спятившие домовые — те могут и на хозяев напасть, — тут же оговорился он. — Но мне сейчас не до того — выжить бы… А может, еще хлебушком угостите? — жалостливо попросил он.
— Держи, горемыка, — раздобрел Щербатый, протягивая домовому большую горбушку хлеба. — Мы в городе запасы пополним. Слушай, а может ты с нами в город? Там люди, дома жилые…
— Не, не люблю я город, — помотал головой Киря. — Я испокон в деревне! Те из наших, кто в город подался, вскоре обратно прибежали… Слишком много там железа, блокирующего нашу силу…
Точно, согласился с ним Странник, — железобетонные блоки, в них каркас из металлической сетки.
— Даже во время Мирддиновского запрета в город не слишком-то…
— Какого-какого запрета?
— Мирддиновского, — пояснил Киря, — о разделении мира: на миры смертных и «дивных» людей.
— Ну-ка, друг, — заинтересовался Странник, — давай-ка поподробнее.
— А самогонка есть? — хитро прищурился домовой.
— А ты еще и выпить не прочь? — удивленно округлил глаза Щербатый.
— Ну не зря же меня Кирей прозвали, — усмехнулся домовой.
— Ладно, найдем тебе выпить, — согласился Странник, — за информацию платить надо.
Странник шутливо хлопнул ладонью по плечу Щербатому:
— Доставай, дружище, свою заветную фляжку! Видно, не суждено нам сегодня выспаться…
— Ничего, — пробасил лесоруб, — можно и попозже встать — до города чуть больше полдня пути. Как раз вечером будем.
— Здорово! — обрадовался Странник. — Слышь, волосатик, — позвал он домового, — тебе куда плеснуть? А то в округе, наверное, ни одной целой миски, не сыскать.
— А зачем мне миска, — обиженно засопел домовой, — я ж чай не кот и не собака. Я со стакана пью, ну, на худой конец, из чайной чашки могу…
— Где ж я тебе стакан возьму? — развел руками странник. — А тем более — чайный сервиз! Здесь нет ничего — все разбито и украдено до нас.
— А вот и не все! — довольно заверещал домовой.
Он побежал в дальний угол избы, смешно семеня коротенькими ножками. Добежав до угла, домовой неожиданно исчез.
— Нихрена себе! — выругался Странник. — Сбег, паразит. Вот так и доверяй всяким…
— Да тута я, тута! — Киря появился в избе так же неожиданно, как и исчез.
Он держал в маленьких волосатых лапах с тоненькими голыми пальцами три граненых стакана.
— Вот, — похвалился домовой, — давненько я их не доставал.
— Вот это по-нашему! — похвалил Кирю Странник, забирая у него стаканы. — Чистые хоть? — спросил он домового, глядя сквозь стаканы на свет.
— Чистые-чистые! — поспешил заверить его домовой. — Я всегда их после пьянки мою.
— И когда же это было? — поинтересовался Щербатый.
— Э-э, — задумался Киря, — лет этак пятьдесят назад. Ну, им то ничего не сделается — стекло. Пыль сдуй, и можно приступать.
Он в предвкушении выпивки потер маленькие ладошки друг о друга. Щербатый, не долго думая, протер стаканы полой рубахи и щедро плеснул в них самогона.
— Ух! — воскликнул домовой, ухватив один из стаканов цепкими пальчиками. — До чего же изумительно пахнет! Будем что ли? — спросил он собутыльников.
— За встречу, — откликнулся Щербатый, залпом проглатывая содержимое стакана.
Домовой со Странником тут же последовали его примеру. Киря, проглотив свою норму спиртного, неожиданно растворился в воздухе. Сквозь его, ставшее вдруг призрачным тело, проступили искаженные, словно в стеклянной линзе, предметы обстановки.
— Чего это с ним? — спросил Щербатый Странника.
Тот лишь неопределенно пожал плечами:
— Наверное, твой самогон для него ядреный.
— Нормальный самогон, — откликнулся домовой, — и не такой пивали! Просто ко мне мои забытые умения вернулись. Вот что значит жилой дом! Я вновь могу становиться невидимым!
Домовой радовался словно ребенок. Он то проявлялся, то опять исчезал.
— Кончай баловать! — прикрикнул на него Странник. — Давай лучше, рассказывай, как так получилось, что раньше нечисти не было…
— Давай еще по одной, — домовой пальчиком подвинул стакан к Щербатому, — а то разговор у нас долгий.
— Ну ты и проглот! — фыркнул Щербатый, но в стаканы самогону налил.
Они выпили и закусили. Странник достал из кармана сигареты.
— Курить будешь? — спросил он домового.
— Не, — тряхнул большими ушами Киря, — не люблю дыма.
— Тогда давай…
— Расскажу, что знаю, — заверил друзей домовой. — Дела то давние, и уже давно быльем поросли, но если вам интересно…
— Ты, давай, ближе к делу, — не выдержал Странник, — языками трепать мы все мастера…
— Так я просто думаю, откель рассказ начать, — отбрехался домовой.
— Так думай быстрее — нам еще выспаться нужно будет!
— Значица так: давно, когда меня еще на свете не было, миром правили боги.
— Давай уточним, — предложил странник, — боги это кто?
— Очень сильные маги, — пояснил домовой, — бессмертные.
— Тогда ответь мне еще на один вопрос — что есть магия?
— Ну, вы, мужики, даете! — возмутился Киря. — Я обычный домовой, а не бог…
— Ты не юли! — прикрикнул на него Странник. — А то мигом удавочку надену!
— Да ладно тебе, — примирительно произнес Щербатый, — может, он действительно не того…
Домовой испуганно сглотнул, вспомнив про страшный амулет, и затараторил скороговоркой:
