— Вы знаете о том, что сын Мейлона болен? — спросил Лионель.
— Да, его сегодня не было в лицее, — ответила Леа. — Он часто прихварывает, а последнее время его здоровье резко ухудшилось.
— Я был у Мейлонов, чинил воздушный фильтр. Он очень тепло говорил о вас. Вам стоит его навестить.
Альдо расхохотался.
— Ты считаешь, что сейчас для этого подходящий момент? Не уверен, что господин Мейлон по достоинству оценит наше появление в его доме.
Лионель притормозил машину.
— Где сворачивать, Люсьен?
— Вторая улица направо… Дальше покажу.
— Обратно поедем по старой дороге. Шоссе сегодня забито.
Минут через десять фургончик остановился у общежития технологического института. Навстречу им высыпала шумная группа студентов.
— Наконец-то! Все готово! Мы вкалывали два дня и почти всю ночь!
В общем зале общежития на столе стоял комплект радиооборудования.
— Вот ваши игрушки: два передатчика с частотной модуляцией и фиксированной длиной волны и пятьдесят приемников с фиксированной частотой настройки.
— Дальность приема в городе неважнецкая: не более четырех километров, — вставил один из студентов.
— Знаю. Клод предупредил меня, но это не имеет особого значения. Конференция и торжественное открытие водопровода будут проходить в одном секторе.
— Опасно! Вас могут быстро засечь!
— Полиция не догадается искать так близко, а потом мы ее поводим за нос с помощью передатчика-ловушки… А теперь объясните, как работает ваша штуковина?
— Штуковина? Мы вручаем ему комплектную пиратскую, радиостанцию, собранную из лучших деталей, которая работает как часы, а он говорит — штуковина!
Люсьен широко улыбнулся и признал, что столь великолепная аппаратура, размещенная в ящиках из-под мыла, достойна занять место в музее средств связи…
Через час фургончик с друзьями покинул общежитие будущих инженеров, увозя свой бесценный груз.
— Рекомендую посетить церемонию открытия водопровода. Спектакль вас позабавит.
— Обязательно приедем, Люсьен! Скромно затеряемся в ликующей толпе, а ваше чело увенчают лавры. Или вам накостыляют по шее!
16:30. Пронзительные вопли возвестили об окончании занятий, и гурьба ребятишек высыпала из дверей лицея. И тут же из-за угла вылетел сверкающий мотоцикл и остановился среди ватаги восхищенных малышей. Счастливый обладатель чудо-коня восседал на нем словно король. По крайней мере так он выглядел в глазах Патрика, который не спускал глаз с мотоцикла и его владельца. Человек помахал мальчику рукой:
— Привет, Патрик!
— Здравствуйте, господин Пьер!
— Опять господин! Не надоело? Зови меня просто Пьер, мы ведь друзья!
— Ладно! А вы прокатите меня? — радостно засмеялся Патрик, чувствуя завистливые взгляды приятелей.
— Ты сказал маме про фотографии?
— Угу! Я сказал, что вы сняли меня возле школы и что хотите сделать снимки еще и дома, на улице, а потом они будут в газете вместе с рассказом. Мама очень обрадовалась и даже пообещала, что увеличит фотографию и повесит в гостиной.
— Ну и прекрасно! Мне пришла вот какая мысль — поедем за город, и я сфотографирую тебя за рулем мотоцикла. Как ты на это смотришь?
У Патрика даже дух захватило от такого предложения.
— Ну что ты глядишь на меня, разинув рот, привязывай ранец к багажнику! — рассмеялся сыщик и усадил мальчика перед собой.
Даже не удостоив взглядом замерших одноклассников, Патрик умчался под оглушительный рев двигателей.
Выехав за город, Коль свернул с шоссе на неширокую дорогу, которая вилась в сторону от долины. Километров через десять он остановился.
— Прекрасное место для фотографий! Минут через десять пятнадцать освещение будет что надо. А пока посидим на откосе.
— А мне нельзя остаться на мотоцикле?
— Сиди сколько влезет! Я устроюсь прямо на земле. Загляни в сумку, там должны быть конфеты, а я предпочитаю сигареты.
— А я ненавижу сигареты! — ответил Патрик, засовывая в рот сразу три конфеты. — Классное мото! — добавил он.
— Да, я доволен машиной. Особенно сейчас. Я ведь в городе человек новый, никого не знаю, а с мотоциклом веселее. По правде говоря, ты — первый, с кем я здесь подружился. В редакции все не так, там у меня сугубо служебные отношения.
Мальчуган склонился над рулем, воображая себя несущимся мотоциклистом.
— Я рад, что познакомился с тобой! — проговорил, глядя на него, Пьер Коль.
— Я тоже! — отозвался Патрик.
— Теперь, — продолжал сыщик, — я буду не таким одиноким. Мы можем тренироваться по воскресеньям, а летом я возьму тебя на гонки… Ты, похоже, способный паренек!
— О-ля-ля! — восхищенно простонал Патрик и, широко улыбнувшись, пообещал: — Ты теперь не будешь один! Я познакомлю тебя со всеми моими друзьями! Сам увидишь, Альдо — вот такой парень!
— А кто такой Альдо? Один из твоих маленьких приятелей?
— Ну нет! — возмутился Патрик. — Он уже большой. Ему семнадцать лет, он храбрый и верен нашему делу до смерти. Я, когда вырасту, буду таким же, как он!
— Я тебя понимаю, — вздохнул Пьер Коль. — Самое интересное в жизни — защищать справедливость и бороться ради ее торжества! Кстати, там, где я жил раньше, тоже была очень активная группа ребят, и они ничего не боялись! Они боролись против… Но тебе пока этого не понять, ты еще маловат!
— Маловат-немаловат, а делаю важное дело, — с достоинством заявил Патрик и, помолчав, спросил: — А против чего боролись твои ребята?
— Они боролись против загрязнения окружающей среды. А я им помогал статьями, фотографиями. Мы делали потрясающие вещи. Останавливали автомобильное движение на несколько часов, саботировали заводы, расклеивали плакаты!
— Совсем как мы! — радостно воскликнул Патрик.
Сыщик словно не расслышал его слов и мечтательно продолжал:
— Эх, если бы здесь делались такие дела, уж я бы смог быть полезным!
— Хочешь, я познакомлю тебя с моими друзьями сегодня же вечером? Они тоже борются с загрязнением.
— Тебе даже трудно представить, что можно сделать, если объединиться всем вместе! К примеру, конференция. Кстати, ты не знаешь, где она будет проходить?
— Не знаю, мне еще не сказали!
— Ну, это неважно. Я ведь собираюсь написать про конференцию в газете. В редакции сразу не поймут: я из породы хитрецов. А когда статью напечатают, будет уже поздно — все ее прочтут… Хотя обожди. Когда состоится конференция? Неплохо бы подгадать с выходом статьи к ее открытию!
— В воскресенье… А откуда ты про нее знаешь?
