Вилисса сосредоточилась, прикасаясь к сознанию существа, и невольно содрогнулась. Ей показалось, что она смотрит в колодец, забитый злобными оскаленными мордами, каждая из которых рвется наружу. Жаждет впиться клыками в живое тело, утоляя вечную ненависть. И, что самое странное — та была направлена на вьесчи.
— Рамон, — произнесла Дона тихо, — медленно поезжайте вперед. Так, чтобы он успевал за нами. И откройте люк.
Вьесчи не стал задавать глупых вопросов, сразу же делая все, что она просит, но не удержался от ехидного замечания:
— Не думал, что некроманты боятся собственных зомби.
— Это не зомби. — Дона быстро освободилась от пальто, стянула с пальцев, загорающихся зеленым, все кольца, не глядя, сунула их в карман. — Это рапаит, забитый голодными бетайласами. Поезжайте прямо в парк… Только бы не наткнуться на человека.
Она поднялась, до пояса высовываясь из машины. Существо медленно брело за автомобилем, не догоняя, не пытаясь напасть. Оно как будто ждало чего-то. Пустые глаза не отрывались от Рамона. Дона вытянула руку, и на ее ладони расцвел зеленый цветок. В сторону мертвеца потянулись тонкие плети. Захлестнули тварь, придавили к земле. Рапаит попытался вырваться и забился в силках, злобно шипя. Машина остановилась.
— Атамас… глобхул схкан-хар… — произнесла мистрис, рывком раздирая пространство.
В темноте под деревьями развернулась светящаяся трещина. В ее глубине свистел ветер, и мелькали едва различимые тени. «Бентли» тряхнуло. Дона стукнулась о край люка и тотчас почувствовала на своей талии руку Рамона.
Медленно, осторожно, кадаверциан захватила одного из бетайласов, рвущихся наружу, зацепила его невидимой удавкой своей силы и потянула, направляя в открывшийся туннель. Злобный дух не хотел уходить, рвался и выл, но мощный толчок вышвырнул его в мир, из которого тот пришел. За ним отправился второй. Третий. А потом рванулась вся стая.
Дона с трудом удерживала выход, соединяющий два пространства. Вокруг нее бурлил зеленый свет. Рапаит, распластанный на земле, бился и рычал. Между пальцами девушки сверкали изумрудные молнии, вонзающиеся в мертвое тело, оживленное чужой волей. В их свете деревья казались мертвыми, похожими на изломанные светящиеся гнилушки. Холодный ветер пах прелью и анисом.
Некромант едва успела захлопнуть тоннель прямо перед последним бетайласом, заперев его в мертвом теле. Нырнула в машину, оттолкнув руку Рамона, и выскочила на улицу. Удавка из зеленого огня крепко держала шипящее от злости существо. Но, почувствовав Дону, оно тут же затихло, перестало скалиться.
— Как ты посмела, тварь, преследовать меня?! — сквозь зубы произнесла хозяйка тьмы, глядя в мертвые глаза.
— Простите, вилисса, — прохрипел дух. — Мы не знали, что вы здесь. Иначе не посмели бы…
— За кем вы охотились?
Тварь взвыла, задергалась.
— Не смею сказать, госпожа!
— Отвечай, иначе я распылю это тело и тебя вместе с ним! — она подняла руку, позволяя духу рассмотреть зеленый огонь в своей руке.
— За твоим спутником, — проскулил бетайлас, пытаясь сбросить с себя удавку.
— Кто вас послал? Кто, я спрашиваю!!
— Его дух сильнее, — разобрала Дона в потоке хрипов, хлынувших из мертвого горла. Существо еще раз дернулось и вспыхнуло, но не от пламени некроманта. Его жег внутренний огонь.
— Вилисса! — пронзительно завизжал бетайлас, запертый в пылающую ловушку. — Спасите!
— Замри! Не дергайся! — крикнула кадаверциан, бросаясь к трупу. Стиснув зубы от боли, погрузила руку в огонь, пытаясь захватить и вытянуть наружу плененного духа. Ей это почти удалось, как вдруг рядом прозвучал негромкий хлопок, Дону отшвырнуло в сторону, а мертвец рассыпался горячим пеплом. Вскинув голову, девушка увидела рядом вьесчи. Тот стоял, держа револьвер, широкое дуло которого дымилось. Бетайлас был уничтожен вместе с телом.
— Рамон, — устало произнесла Дона, — кто просил вас вмешиваться?
— Я избавил вас от необходимости пачкать руки. — Он усмехнулся, кивнув на обожженную и стремительно регенерирующую кисть кадаверциан. — Мне, конечно, не раз доводилось видеть ненормальную привязанность некромантов к своим мертвецам. Но наблюдать, как красивая женщина сгорит живьем из-за груды костей, было выше моих сил.
Вилисса стремительно поднялась, не обращая внимания на галантно протянутую руку испанца. Долго сдерживаемое раздражение готово было выплеснуться на вьесчи, но она заставила себя промолчать. Подошла к машине, взяла пальто. Стряхнула с него несуществующую грязь. Повернулась. И столкнулась с Рамоном.
— Насколько я понимаю, — произнес он хмуро, — мне снова удалось сделать или сказать что-то, обидевшее вас.
— Только что вы уничтожили бетайласа. — Она стала медленно надевать кольца. — Это существо из того же мира, что и Тёмный Охотник. Слуга, воин, защитник… Да, я огорчена. Вы бы чувствовали то же самое, если бы кто-то застрелил одного из ваших деловых партнеров. Хотя, кажется, вы не особенно их цените.
Наверное, в ее голосе прозвучала подлинная горечь, потому что Рамон сказал негромко:
— Извините. Мне жаль, что я огорчил вас.
Дона холодно кивнула.
— Он мог сказать, кто его послал. Пытался сказать, но кто-то заложил в мертвое тело заклинание, которое уничтожает духа, едва только тот решится выдать своего хозяина.
— Кто, кроме кадаверциан, мог это сделать? — вьесчи убрал пистолет во внутренний карман куртки. — Я правильно понимаю, что его пытались натравить на меня?
Девушка накинула на плечи пальто, стараясь избегать взгляда собеседника, и нехотя призналась:
— Да. Это была ловушка. Скажите, а что бы вы сделали, если бы столкнулись с таким существом в одиночку?
— Прострелил его гнилую башку, — резко ответил банкир.
— И выпустили всех бетайласов, скрытых внутри. Один злобный дух, переселенный в мертвое тело, опасен, а если их много и все голодны… Они бы набросились на вас всей стаей и, скорее всего, уничтожили. Если бы меня не оказалось рядом…
Он криво усмехнулся, крепко сжал ее руку и вдруг превратился в прежнего Рамона Негоцианта. Какого она знала всегда. Холодного, расчетливого, равнодушного. Благородный кабальеро исчез.
— Вот поэтому я не хочу обращаться ни к кому, кроме вас. Вы, Дона, молоды, но не глупы. И не надо делать таких негодующих глаз, я старше вас на много столетий. И пусть вы мастер Смерти, я — мастер по плетению интриг. Эта тварь, — вьесчи кивнул на пепел, лежащий на земле, — создание некроманта. Но не ваше.
