24 мая. Берт, в ведении которого находятся подопытные животные, сообщил, что Элджернон меняется. Он становится менее общительным; он отказывается бегать по лабиринту. И он не ест. Все недоумевают, что это может значить.
25 мая. Они сами кормят Элджернона, который теперь отказывается решать задачу с меняющимся замком. Все отождествляют меня с Элджерноном. В некотором смысле мы оба — первые. Все они делают вид, что поведение Элджернона не обязательно является предвестником ухудшения моего собственного состояния. Но трудно скрыть тот факт, что некоторые из животных, которых подвергли той же операции, ведут себя странно.
Доктор Штраусс и доктор Немюр попросили меня больше не приходить в лабораторию. Я знаю, о чем они думают, но не могу с этим согласиться. Я не оставил своего намерения продвинуть вперед их исследования. При всем уважении к этим двум достойным ученым я прекрасно сознаю пределы их возможностей. Если существует какое-то решение, я должен найти его сам. Совершенно неожиданно фактор времени приобретает для меня огромную важность.
29 мая. В мое распоряжение отвели лабораторию и разрешили продолжить исследования. Что-то уже проясняется. Работаю круглые сутки. Мне поставили в лаборатории койку. Большая часть времени, отведенного мною для записей, уходит на заметки, которые я держу в отдельной папке, но иногда я по привычке ощущаю необходимость излагать в письменной форме свои чувства и мысли.
Я нахожу, что исчисление интеллекта является захватывающе-интересной областью исследований. Вот где можно применить все приобретенные мною знания. В каком-то смысле это проблема, к которой я имел отношение всю свою жизнь.
31 мая. Доктор Штраусс считает, что я работаю слишком интенсивно. Доктор Немюр говорит, что я пытаюсь втиснуть в несколько недель исследования, на которые уходит целая жизнь. Я знаю, что мне нужно отдохнуть, но мне не дает остановиться какой-то внутренний импульс. Я должен найти причину быстрого регресса Элджернона. Я должен знать, произойдет ли это со мной. И если да, то когда.
4 июня.
ПИСЬМО ДОКТОРУ ШТРАУССУ (копия)
Дорогой доктор Штраусс!
Посылаю Вам в отдельном конверте рукопись моей работы, которую я назвал «Эффект Элджернона-Гордона: исследование структуры и функций искусственно повышенного интеллекта». Я хотел бы, чтобы Вы ее прочли и опубликовали.
Как видите, мои эксперименты закончены. Я включил в доклад все выведенные мною формулы, а в приложение к нему — математический анализ. Все это, конечно, должно быть проверено.
Исходя из того, насколько это важно для Вас и доктора Немюра (нужно ли говорить, что и для меня тоже?), я сам десятки раз проверял и перепроверял результаты моих исследований в надежде найти ошибку. С сожалением констатирую, что я ее не нашел. Однако с точки зрения интересов науки я рад, что вношу малую толику в совокупность сведений о функциях головного мозга человека и о законах, которым подчиняется искусственное повышение человеческого интеллекта.
Я помню, как Вы мне однажды сказали, что неудача эксперимента или опровержение теории имеют такое же важное значение для прогресса науки, как и успех. Теперь я понимаю, насколько это правильно. И все-таки мне жаль, что мой собственный вклад в эту область знаний полностью перечеркивает труд двух человек, которых я так высоко ценю.
Искренне Ваш Чарльз Гордон. Докл. прилагается.
5 июня. Я должен держать себя в руках. Фактический материал и результаты проведенных мною экспериментов не оставляют сомнений, и наиболее сенсационные аспекты моего собственного быстрого подъема не могут затмит то, что утроение К.И. путем хирургического вмешательства по методу доктора Штраусса и доктора Немюра нужно рассматривать как открытие, в настоящее время практически малоприменимое или даже неприменимое вообще
Просматривая записи и прочие материалы, относящиеся к эксперименту с Элджерноном, я вижу, что, хотя физически он еще находится на ранней стадии развития умственно он регрессирует. Двигательная активность ослаблена; наблюдается ослабление деятельности желез внутренней секреции и ускорение процесса потери координации.
Налицо симптомы прогрессирующей амнезии.
Как указано в моем докладе, эти, а также и другие показатели ухудшения физического и умственного состояния могут быть предсказаны с помощью выведенной мною формулы с почти стопроцентной точностью.
Стимулирующее хирургическое вмешательство, которому мы оба подверглись, привело к интенсификации и ускорению всех умственных процессов. Непредвиденные явления, которые я взял на себя смелость назвать эффектом Элджернона — Гордона, являются логическим следствием ускорения процесса мышления. Эту гипотезу можно коротко сформулировать следующим образом: интеллект, повышенный искусственно, через некоторое время снижается со скоростью, прямо пропорциональной степени его повышения.
Мне кажется, что это само по себе является важным открытием. По всем данным, моя собственная умственная деградация произойдет очень быстро.
Я уже начал замечать в себе признаки эмоциональной неустойчивости и забывчивости — первые симптомы конца.
10 июня. Ухудшение прогрессирует. Я становлюсь рассеянным. Два дня назад скончался Элджернон. Вскрытие доказывает правильность моих предсказаний. Вес его мозга уменьшился, обнаружено общее сглаживание мозговых извилин, а также углубление и расширение борозд.
Полагаю, что со мной происходит или вскоре произойдет то же самое.
Я положил труп Элджернона в коробку из-под сыра и похоронил его на заднем дворе. Я плакал.
15 июня. Ко мне снова приходил доктор Штраусс. Я не пожелал открыть дверь и попросил его уйти. Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я становлюсь обидчивым и раздражительным. Чувствую, как сгущается тьма. Очень трудно выбросить из головы мысль о самоубийстве. Я все время напоминаю себе, насколько важным окажется впоследствии этот интроспективный дневник.
До чего же странное ощущение, когда берешь книгу, которую с наслаждением читал всего лишь месяц назад, обнаруживаешь, что совсем ее забыл. Я вспомнил, каким великим мыслителем казался мне Джон Милтон, но, когда л сегодня попробовал почитать «Потерянный рай», я абсолютно ничего не понял. Я так рассвирепел, что швырнул книгу в другой конец комнаты.
Я должен попытаться сохранить хоть что-нибудь. Что-нибудь из того, что я за это время познал. О господи, не отнимай у меня всего…
19 июня. Иногда по вечерам я выхожу гулять. Прошлой ночью я не мог вспомнить, где я живу. Домой меня привел полицейский. У меня такое чувство, будто бы это уже произошло со мной однажды, очень давно. Я продолжаю убеждать себя в том, что я единственный в мире человек, который может описать, что со мной происходит.
