чтобы поскорее переодеться в сухое и вызвать тягач. Поднявшись на холм, господин Больц не удержался и оглянулся, ожидая увидеть где-нибудь посреди луга того странного юношу в оранжевом одеянии. Однако нигде никого не было… «Что за наваждение… – подумал господин Больц, – Не мог же этот Далай Лама так быстро исчезнуть? Сколько я там просидел, когда он ушёл? Минут пять, не больше. Где же он тогда?»
Удивлённый господин Больц даже свернул с дороги, чтобы забраться на холм повыше… Теперь ему открылась вся панорама окрестностей – за его лугом начиналось обширное рапсовое поле господина Шерцера, за ним, почти у горизонта – автобан с мчащимися разноцветными муравьями-автомобилями, за автобаном тёмной стеной стоял лес… И нигде никого не было…
«Бред какой-то, – подумал господин Больц, – Куда же он делся?..» И господин Больц решил, что при первом же случае надо будет проверить зрение. Вообще-то, он гордился своим зрением – всё-таки семьдесят два года – и пока никаких очков, но возраст, видимо, брал своё…
…Добравшись домой, господин Больц первым делом принял горячую ванну и переоделся во всё сухое. Потом он позвонил и вызвал тягач, который ему пообещали прислать в течении ближайших двух часов. Господин Больц позвонил также в местное управление дорог и поинтересовался, не окажут ли ему содействия в ремонте обвалившегося моста. Оказалось, что мост у них нигде не значился, а значит ни денег, ни материалов местное управление дорог выделить не сможет. Правда, любезная девушка на том конце провода мостом заинтересовалась и предложила, что они могут прислать инженера на неделе, чтобы тот посмотрел мост. Господин Больц скептически ответил, что от взгляда инженера мост вряд ли восстановится, но согласился…
Вечером того же дня господин Больц вытащил на веранду любимое кресло своей покойной жены и, налив себе большую рюмку коньяка, откинулся на удобную спинку созерцая великолепную картину заката… Все дневные дела и заботы его небольшого фермерского хозяйства были улажены. Трактор благополучно дремал возле мастерской – завтра господин Больц посмотрит, что там нужно починить…
Из головы господина Больца всё никак не выходила встреча со странным юношей в оранжевой простыне. Может, и правда, этот мост – предупреждение, знак, что пора, как и тогда в 1945-м, сложить оружие? За что он сражается? Зачем? Проиграл ли он тогда, бросив панцерфауст и винтовку и бежав с поля боя? Нет, господин Больц считал тот случай крутым повором судьбы, но не поражением…
«Ну что ж, – подумал господин Больц, – Надо звонить Катарине. Пусть приезжает с детьми и со своим турком… Как его там? Мехмет? Хорошо ещё, что детям немецкие имена дали и нашу фамилию… Ладно, посмотрим, что получится…»
Дочь господина Больца обрадовалась звонку отца. Они проговорили больше часа, а это было для них необычно. Оказалось, что Мехмет уже давно без работы и подрабатывает иногда убирая по ночам в каких-то закусочных. У детей, Вальтера и Патриции, были летние каникулы…
Господин Больц пригласил их навестить его всей семьёй, когда они только этого пожелают, но лучше всего – в самое ближайшее время.
– Папа, что случилось? – забеспокоилась Катарина, – У тебя всё хорошо?
– У меня всё хорошо, – ответил господин Больц, – Не беспокойся. Просто я хочу вас всех увидеть.
– Обещай, что ты не будешь… – дочь запнулась на полуслове.
– Я обещаю… – она уловила его улыбку на другом конце провода, – Я буду добр к твоему Мехмету, он как-никак твой муж и отец моих внуков… То что было – не повторится…
– Спасибо, папа… – Катарина была действительно озадачена произошедшей с отцом переменой.
Прошло несколько дней. Жизнерадостный почтальон приближаясь на своём мотоцикле к обвалившемуся мосту обратил внимание на какого-то человека в тёмной куртке. Человек этот вёл себя очень странно – он зачем-то залезал под мост, рылся в каменной россыпи на обвалившеёся стороне моста, брал в руки и разглядывал отдельные камни, делал какие-то отметки в блокноте и фотографировал мост с разных сторон. Подъехав поближе и разговорившись с незнакомцем, почтальон узнал, что это инженер дорожной службы, которого прислали посмотреть мост…
…Господин Больц, его дочь Катарина и её муж Мехмет обедали за столом на веранде.
– Экономист, говоришь? – господин Больц скептически разглядывал зятя, – Ну и что же это за экономику вы создали, если сами экономисты сидят без работы и МакДональдсы по ночам убирают?
– Папа… – осторожно сказала Катарина.
– Что папа? У папы – хозяйство, папа на пособии не сидит…
Наступила неловкая тишина. Мехмет грустно глядел в тарелку.
– Он проводит много времени с детьми, – робко вступилась за мужа Катарина.
– Детям нужен отец, который работает, а не дома на пособии сидит, – ответил господин Больц.
– Я ищу работу… – нерешительно сказал Мехмет.
– Ну ладно, – голос господина Больца повеселел, – У меня есть к вам одно предложение. Слушайте, что я решил… Мехмет останется до осени здесь – работы много, не заскучает. Понравится ему – отдам потом вам всё хозяйство. Фермеры, в отличие от экономистов, без работы не сидят. Платить я тебе не буду, не за что пока, но учить буду, за это не беспокойся…
– Но я никогда… – начал было Мехмет, но господин Больц уже выбирался из-за стола.
– Приступим сразу после обеда, – сказал он направляясь в дом, – Я пока подыщу тебе рабочую одежду из моих припасов…
Катарина взглянула на мужа:
– Ты согласен?
Тот только кивнул, но тот тревожно-испуганный взгляд, с которым Мехмет просидел почти весь обед, исчез, и в его глазах засветилось любопытство…
Прошло несколько дней. Господин Больц стоял вместе с дочерью у обвалившегося моста, дети возились внизу, лазая вверх и вниз по каменной осыпи… Невдалеке тарахтел трактор – Мехмед совершенно самостоятельно убирал сено.
– Ты не очень его гоняй, – попросила Катарина, – Он, действительно, старается…
– А он не очень обиделся тогда за мои комментарии по поводу Турции и турок? – спросил господин Больц.
– Это было давно, – вздохнула Катарина, – Он очень тебя уважает… Даже когда вы поругались, он всё равно назвал сына Вальтером, как ты хотел… Культура у них такая, ты же ему – тесть… Скажешь ему с моста в воду прыгнуть – думаю, прыгнет… – и она улыбнулось.
– Странно… Ну может когда и воспользуюсь, – улыбнулся господин Больц, – А вообще-то, я думаю, что ему нравится: посмотри, как у него глаза светятся
