— А ты не завидуй, где твои толпы улиток? Испугались твоей небритой физиономии и решили отдаться кому то поприличней?
— Абн син вах саддат, ля ля тумба.
— Вот-вот, и я о том же!
«Спелась парочка, блин». Мысли Виталика постепенно приобретали радужные и светлые оттенки.
— Чуваки, есть предложение в продолжение вчерашней темы. Идти непонятно куда, уходя от реки на самом деле — глупо. Тропинок никаких нет, следов пребывания существ, наделенных искрой разума то же не видно. Выражаясь пафосно, эта река является для нас сейчас той нитью, тем направляющим и указующим перстом, что рано или поздно вынесет на куда ни будь.
— А как же сломанные и вывернутые ноги, руки и подмышки? Решил вступить в доблестные ряды фаталистов?
— Считай что так. А что делать? Пойдем осторожно, без геройства. Кстати, по сторонам внимательно смотреть будем и палки из рук не выпускать. Толпы улиток мы не увидим, но все, что потенциально содержит калории — будем активно собирать и кушать. А не только на привале соревноваться… на реке живности по любому больше, чем просто в лесу, если находить ее постоянно по ходу движения — проблема со жратвой решится. А это просто замечательно, товарищи!
— Если ты считаешь себя гением, сквозь тернии и поклепы недоброжелателей пришедшим к истине, я тебя разочарую. Это и так понятно. Некоторые идеи, знаешь ли, витают в воздухе.
— Агрис, а тебя какие идеи посещают?
Агрис довольно кивал, будто понимая все и соглашаясь.
Через несколько часов движения опасения Виталика стали материализоваться. Река резко пошла под уклон, все чаще на пути стали появляться валуны, мимо которых просто так не пройдешь. Приходилось или забираться на них, или обходить по склону — удовольствие еще то. Пару раз попадались водопады, пока еще небольшие, метра по три в высоту. Ступенькообразные ниши попадались вообще через каждые десять минут. В конце концов троица решила продвигаться по лесу, не отходя далеко от реки.
Идти таким образом было легко — ни тебе валунов, ни скользких камней. Несколько раз их путь пересекали небольшие речки, питающие главную «водоносную артерию». Но были они маленькими и реальными препятствиями не являлись. Так же за это время новоявленные охотники-собиратели успели набрать десятка три «воробьев» и несколько птичек покрупнее. Секрет успеха был простым — увидев подходящий объект для промысла, все трое становились в линию и на счет «три» одновременно бросали свои палки. От такого массированного обстрела было мало шансов уцелеть.
Кроме того оказалось, что в лесу ползает, лазает и вообще перемещается большое количество улиток. Этих в начале собирали в карманы, но они быстро переполнились и пришлось выделять для «трофеев» специальный отдел рюкзака. Гусениц, личинок и прочих насекомых решили оставить до худших времен. Собирать их ни у кого желания не возникло.
В какой то момент путь путешественников преградила здоровенная, метра под три, черная змея. Вела она себя неспокойно — подняла голову и угрожающе шипела. Тут же было принято решение заколбасить ее палкой и отправить дожидаться котелка к улиткам.
— Ветал, я все понимаю — животных в лесу не много, они от нас убегают и прочее… но за все время, что мы идем, я не видел никого, крупнее этой змеюки.
При этом Макс указал на мокнущую в воде потрошенную тушку. Птички на прутиках стояли вокруг костра — пропекались, а котелок был забит очищенными от скорлупы улитками с кусочками картошки. Аромат исходил непривычный и не сказать, что бы приятный.
— Сам удивляюсь. Места здесь нехоженые — по всему это видно. Зверь или птица крупнее голубя должна была хотя бы попасться на глаза. Это вчера мы шли, как на параде. Сегодня по сторонам оглядывались, что съесть можно искали… непонятно. Такое впечатление, что все уважающие себя теплокровные решили уйти из этих мест от греха подальше. Сам-то как думаешь?
— Да я откуда знаю? Я лес по телевизору больше видел. А когда и выбирался на природу — так только на машине, в компании жаждущих алкоголя, приключений и чистого воздуха товарищей. Если мыслить логично, не по своей воле ушли звери. Скорее всего испугались они чего-то, вот и свалили куда подальше.
— Что-то я слышал про такое. Кажется, перед землетрясениями, извержениями и прочими неприятностями уходят звери.
— Что-то не видно никаких катаклизмов. Спокойно все, как при Леониде Ильиче Брежневе.
— Может уже все случилось?
— А где сломанные горы, треснувшие скалы и оплавленная земля?
На последних словах друзья многозначительно переглянулись. «Вот даже так! Мы и есть тот самый катаклизм…».
— Ну что же, хоть какая то определенность появилась. Это радует.
— Интересно, они заранее убежали или уже когда светопреставление началось?
— Да какая разница? Нет их и все. Оно, может и к лучшему…
— Ну да. Епт, шашлык подгорает!
Макс побежал поправлять «дичь» на палочках, а Виталик предался грустным мыслям:
«Если даже зайцы убежали от нас, значит и аборигены сообразят — нездоровое что то происходит. И встретить нас могут без распростертых объятий, а как настоящее стихийное бедствие. Или, как отличный материал для опытов… уж не знаю, как их здесь проводят — с анестезией или без, но хотелось бы этого избежать. Может даже лучше будет закосить под аборигенов, а там видно будет». Ветал поделился своими размышлениями с Максом. Никаких возражений у него не возникло.
К тому времени еда приготовилась, самые смелые и голодные начали ее поглощать.
— Ветал, этот аццкий супчик ты будешь есть, когда тебя в аду в котле варить будут. Что бы мучений добавить. Это просто гнусно — называть подобное варево едой! А воробьи жареные — сухие, жесткие и совсем не жирные. И соли не хватает.
— Хватит ворчать. Макароны с тушенкой закончатся скоро, нужно приучаться питаться подножным кормом. Мы не в Геленджике на отдыхе, не забывай. С Агриса лучше пример бери!
Агрис в это время с аппетитом поглощал варево из картошки, улиток и соли. Никаких сомнений в кулинарном мастерстве Виталика он явно не испытывал.
— Вот уж пофигист! Всем пофигистам пофигист.
— Денька через три и ты таким станешь.
— Уж не знаю, радоваться от этого или плакать…
— Воспринимать, как должное. Иного не дано, знаешь ли.
— Кстати, Ветал, опознавательный знак для наших мы ведь так и не поставили! Что бы соединиться типа.
— По моему глубокому убеждению, нам сейчас не нужно высовываться. Чем незаметней будем, тем лучше.
— И то правда.
С едой было покончено. Настало время дневного отдыха. Сиеста.
