Кислицин пересек двор и свернул в проход между гаражами, ведший на соседнюю улицу, на которой располагалась автостоянка.
Гоша уже миновал этот проход и собирался выйти на улицу, когда получил мощный удар по голове сзади.
Парень в джинсовой куртке, преследовавший Гошу, догнал его на выходе из гаражей и ударил по затылку газетой, в которую была завернута короткая милицейская дубинка.
Кислицина повело назад, и он, уперевшись спиной в стену гаража, медленно сполз по ней на землю.
Сквозь заполоняющий сознание туман он разглядел своего обидчика, парня в джинсовой куртке. Тот сосредоточенно рассматривал Гошу и, наконец убедившись, что он в полной отключке, выглянул из-за гаражей и сделал знак рукой своим напарникам, сидевшим в припаркованном недалеко от гаражей джипе "Лендровер".
Последующее Гоша помнил с трудом. Он почти не чувствовал, как его, взяв за руки и за ноги, отволокли к джипу и небрежно кинули в багажник. Там сознание окончательно покинуло Кислицина.
Очнулся он оттого, что ему в лицо плеснули холодной водой.
Гоша понял, что находится в лесу.
Он сидел на голой земле, прислонившись к стволу дерева. Его руки охватывали ствол за спиной, на запястьях у него были застегнуты наручники.
Дерево, у которого сидел Кислицин, располагалось на окраине небольшой поляны.
Джип, на котором его привезли, стоял неподалеку. Рядом с ним трое парней разводили костер, одного из них Гоша сразу узнал - это был Антон, высокий блондин, который наведывался в офис фирмы "Молочный двор".
Вторым был парень в джинсовой куртке, который вышиб из Кислицина сознание с помощью милицейской дубинки. Третьего, высоченного верзилу, он не мог узнать: его лицо скрывала шапочка с прорезями для глаз и рта.
Именно он и плеснул в лицо Гоши воды из кружки.
Костер, у которого сидели бандиты, находился метрах в пяти от Кислицина.
Увидев, что Гоша пришел в сознание, Антон хищно улыбнулся и сказал:
- Ну вот и барыга наш очнулся, а то я уж подумал, что Борян перестарался.
- Где мы находимся? - спросил вялым голосом Гоша.
- В лесу, не видишь, что ли, - деревья кругом, птички поют, шашлычок жарим. Словом, мы тебя на пикник вывезли, а то ты в городе совсем замотался со своими делами, чушь всякую пороть начал. Вот мы и решили мозги тебе прочистить.
Кислицина затрясло мелкой дрожью.
- Что вы хотите со мной сделать? - едва слышным голосом спросил Кислицин.
- Как что? - усмехнулся Антон. - Мясом жареным угостим, водочки нальем.
Антон и верзила в маске отошли к костру. Антон сходил к машине и принес сумку, из который вынул литровую бутылку водки и кое-какую закуску.
Верзила в маске аккуратно перевернул несколько шампуров, прилаженных над костром.
Наконец шашлыки были готовы, бандиты разлили по пластмассовым стаканчикам водку и, выпив, стали закусывать.
Потом Антон, держа в одной руке шашлык, в другой стаканчик с налитой водкой, подошел к Кислицину:
- Ну что, барыга, понял, почему ты здесь?
- По-по-тому, что вы меня пригласили на пикник, - заикаясь, ответил побелевший, как простыня, Гоша.
- Угу, - произнес Антон, пережевывая кусок мяса, - готов поспорить, что после этой поездки о природе ты будешь вспоминать не иначе, как с дрожью в коленках.
- Ч-что вы со мной сделаете? - еще тише, чем прежде, спросил Кислицин.
- Пока не знаю, - пожав плечами, сказал бандит, - все зависит от того, насколько искренне ты будешь отвечать на вопросы. Может, так случится, что ты и города больше никогда не увидишь.
Он прожевал один кусок и, сорвав зубами с шампура следующий, спросил, не глядя на Гошу:
- Кто тебя, козла, надоумил к Крестному за помощью бежать? Мы ведь тебя предупреждали, чтобы ты не рыпался.
- Никто не надоумил, - изобразил недоумение на лице Кислицин, - я.., я...
Антон посмотрел на Гошу таким взглядом, что тот понял: врать бесполезно.
- Я сам так решил, мне надо было просто с Костей Титовым посоветоваться, он мой бывший одноклассник, - выдавил из себя Кислицин.
- Одноклассник, говоришь, - усмехнулся Антон, - ну и что он тебе посоветовал?
- Он сказал, что если я заключу с ним договор и проплачу аванс, то они дадут мне охрану, и еще он сказал, что сам переговорит с вами, мне надо лишь назначить "стрелку".
- Это все? - спросил Антон.
- Все, - подтвердил Гоша, - больше мы ни о чем не говорили.
- А договор вы подписали?
- Нет, не успели, - честно ответил Кислицин.
- Я думаю, ты понимаешь, что этот договор подписывать не надо, произнес спокойным голосом Антон. - Ты понимаешь, что совершил ошибку, пойдя против нас.
- Понимаю, - уныло согласился Гоша.
- Ты понимаешь, что за все это ты должен быть наказан? - Антон посмотрел Гоше прямо в глаза.
- Понимаю, - упавшим голосом по инерции произнес бизнесмен.
В этот момент к Кислицину и Антону подошел верзила в маске, держа в одной руке топор, которым до этого колол дрова для костра.
Он бросил топор на землю и бесцеремонно стал развязывать шнурок на левом ботинке пленника.
- Что? Что вы хотите со мной сделать? - в отчаянии заверещал Гоша.
С него грубо содрали ботинок и носок.
- Ничего особенного, - произнес Антон, - мы преподали тебе небольшой урок жизни, привезли сюда и объяснили твою ошибку. А для того, чтобы ты хорошо усвоил этот урок, мы сделаем тебе зарубку на память.
При этих словах Антон отложил в сторону шампур с недоеденным шашлыком, схватил с земли топор и, размахнувшись, с силой вонзил его в ствол дерева, чуть-чуть выше головы Кислицина.
Кислицин, в самом начале замаха зажмурившийся от ужаса, долго еще не открывал глаза. Когда же он открыл их, то увидел, что перед ним стоит улыбающийся Антон. В руке у него был стакан с водкой.
Рядом с ним стоял верзила в маске, он держал дымящуюся головешку из костра. Нагнувшись, он поднес головешку к босой ноге Кислицина.
Дикий вопль, огласивший лес, заставил сорваться с деревьев стаи птиц, которые еще долго кружили в воздухе.
Ощутив дикую боль, пронизывающую все тело, Кислицин уловил носом отвратительный запах паленого мяса.
Остекленевшим от боли и ужаса взглядом Кислицин уставился на свою левую ногу, которую только что прижег бандит.
На нее же смотрел и Антон, но гораздо более спокойным и хладнокровным взглядом, со своей неизменной плавающей улыбкой.
- Ну вот, жареным мясом мы тебя угостили, пора и водочки налить, произнес Антон и плеснул из стакана прямо на рану Кислицина.
От новой волны боли Гоша весь выгнулся, заорав и заплакав одновременно.
- Теперь ты запомнишь этот урок, - произнес Антон и, посмотрев на своего напарника, приказал:
- Дай ему водки выпить, а то орет больно сильно.
