– Итак, нас просто обложат, – уныло заметил Ворон. – Запертые в этом чудовище, мы не представляем для Системы особой угрозы. Они просто объявят общую тревогу и будут ждать, пока мы не сделаем свой ход.
Козодой вздохнул:
– Да. Пусть нам известно, где находятся три перстня из пяти, но добрая старая Главная Система наверняка знает, где они все. Бьюсь об заклад, она уж за ними присмотрит. И в отличие от этих подонков с Мельхиора, что висят у нас на хвосте, ей не нужно за нами гнаться. Ей достаточно ждать, пока мы не придем сами.
– Компьютеры отличаются безграничным терпением, – мрачно заметила Хань. Козодой поскреб подбородок:
– Давайте-ка не будем унывать. Может быть, это так же невозможно, как и то, что нам уже удалось сделать.
Через несколько часов пилот доложил:
– Скорости для прокола достаточно, и мы отдалились от Юпитера настолько, что я могу скомпенсировать влияние его поля притяжения. Возможны некоторые неблагоприятные эффекты, но я никогда прежде этого не делал, так что ничего определенного сказать не могу.
– Ничего особенного и не ждите, – ободряюще заявила Рива. – Грохот будет такой, словно корабль разваливается, но на этот счет не беспокойтесь, как только мы окажемся там, сразу станет тихо, как в могиле. У вас могут возникнуть странные ощущения и даже галлюцинации, но они продлятся недолго. Так что лучше всего сесть или лечь, потому что в первый раз почти у всех кружится голова. Впрочем, это быстро проходит и с каждым разом чувствуется все меньше и меньше. Успокойтесь и не поддавайтесь страху.
И все же они нервничали, несмотря на все заверения Колль. Наконец прокол начался.
Прежде всего резко подскочила вибрация, сопровождаемая оглушительным ревом. Потом огни замигали и рев стремительно стих, словно заткнули исполинскую глотку. Вибрация почти прекратилась, но накатила волна головокружения, и каждый на мостике почувствовал, что его внимание помимо воли приковано к чему-то: к предмету, к ощущению, к другому человеку. Даже Хань, казалось, видела что-то в своем мире постоянной темноты.
Козодой не мог отвести взгляда от слепой девушки; казалось, ее тело мерцало, как призрачное видение ошеломляющей красоты. Оно всплыло в воздух и медленно приблизилось к нему, на глазах превращаясь в отвратительное костлявое чудище. Зубастая пасть распахнулась, надвигаясь на него...
Он вскрикнул, и внезапно все встало на свои места. Обливаясь холодным потом, он с трудом перевел дыхание и огляделся. Остальные выглядели по-разному, но каждый из них явно видел что-то свое. Сабатини был напуган до смерти, а сестры Чо дрожали, прижавшись друг к другу. Ворона и Вурдаль видения, похоже, обеспокоили меньше всего.
Рокот смолк, осталась только очень слабая, но постоянная вибрация, доходящая сквозь стены и пол, словно бы издалека. Никто, кроме, возможно, Колль, не разбирался в том, что произошло, но Козодой понял самые основы. Они больше не принадлежали Вселенной. Они попали в некое "другое место" и пересекали складку пространства-времени по кратчайшему пути.
Эта мысль пугала и вселяла трепет, но прежде всего она означала одно.
– Черт меня побери, – медленно сказал Ворон, не обращаясь ни к кому в отдельности. – Мы и в самом деле удрали.
* * *
Перелет на сотни, возможно, тысячи световых лет через подпространство был поразительным делом, но даже он требовал времени, и в основном оно было потрачено на обустройство жилища. Звездный Орел овладел наконец системами корабля и, подготовив целую армию роботов-крыс, превратил несколько отсеков в носовой части в более или менее сносные каюты. Старый корабль был постепенно разобран, и его важные детали модифицировались и воспроизводились трансмьютерами "Грома". Обрывка ковра из пассажирского салона оказалось достаточно, чтобы изготовить ковровое покрытие для мостика и новых кают. Туалет тоже был модифицирован и размножен в нескольких экземплярах, а в качестве канализации можно было использовать обширную сеть трубопроводов "Грома". Копия автоматического трансмьютерного камбуза позволила наконец вернуться к прежнему меню, а кресла на мостике были заменены дубликатами более практичных и удобных кресел из пассажирского салона. Поскольку "Гром" ничего не расходовал окончательно, экипаж смог позволить себе даже душевую, хотя по причине невесомости пришлось ограничиться закрытой одноместной кабинкой.
Не менее важна была система связи между людьми и Звездным Орлом: тут требовался центральный усилитель и периферийные устройства, которые можно было бы установить по всему кораблю. Много времени ушло на то, чтобы научить трансмьютеры работать с эскизами, сделанными людьми, зато потом появилась возможность изготовлять такие вещи, как мебель или новую одежду. Женщины выбрали для себя платья с мягкой подкладкой, и только Вурдаль предпочитала носить брюки и рубашку, как мужчины.
Хань и Рива Колль установили на капитанском мостике шлемы интерфейса. Хань тревожилась, смогут ли они работать здесь так же, как на старом, меньшем корабле, и мечтала вновь объединиться со Звездным Орлом, пилотирующим исполинский корабль.
В помещении мостика повесили газоразрядные трубки, но света все равно не хватало, и к тому же он был слишком рассеянным. В обычном состоянии у них не было бы проблем с энергией, но в подпространстве единственной реальностью оставался корабль, и за его стенами, если верить пилоту, не было ничего. Совсем ничего. Это значило, что весь расход энергии зависел от материалов, имеющихся на борту корабля, и всякая модификация приводила к невосполнимым потерям. В итоге все сошлись на том, что не следует разрушать корабль изнутри ради излишних удобств, пока не станут известны пределы возможностей трансмьютеров или пока они не освоятся на новом месте.
И разумеется, они начали исследовать корабль.
В транспортном отсеке оказалось более двадцати тысяч ячеек для людей. Таких кораблей существовало около сотни, а когда началось осуществление грандиозного плана, население Земли достигало шести миллиардов. Это означало, что в течение двухсотлетней истории межзвездной колонизации каждому кораблю пришлось совершить сотни рейсов. Документы не давали точных временных указаний, но, без сомнения, "Гром" был поистине кораблем-ветераном.
Козодой не мог отделаться от мыслей о невольничьем корабле.
– Сколько планет отмечено как предназначенные для заселения? – спросил он Звездного Орла.
– Четыреста сорок семь, – ответил тот. – Но возможно, это не все. Колонизируемая область охватывала приблизительно сорок тысяч световых лет.
Козодой быстро прикинул в уме. Значит, на одну планету приходилось всего тринадцать-четырнадцать миллионов!
