Двухместная машина была припаркована как раз за зданием посольства. Увидь он это ещё вчера, может быть и не мучился бы приступами плохого настроения. Всё-таки свобода передвижения — большое дело. А сам перелёт не оставил в памяти ничего существенного, кроме ни к чему не обязывающей болтовни с Еленой Маршалл, от всех более-менее серьёзных тем она мастерски уходила. За два часа полёта они переместились на дневную сторону Форрестера и сеньора Кастильяни, вылезшего из кондиционированной прохлады салона гравилёта, сразу ударила волна удушающей жары.
— Сюда, — Едена потянула его в сторону не слишком заметного на фоне общего массива леса домика. — Здесь мы переоденемся и возьмём дыхательные маски.
Она споро навесила на него баллончик с дыхательной смесью, прицепила трубку и сунула в руки длиннополую шубу из меха какого-то местного зверя. На то, чтобы самой подготовиться подобным же образом у неё и вовсе ушли считанные секунды. Момента перехода Эдуардо не уловил. Казалось, вот только что он вышагивал, держась за руку своей спутницы по выровненной поверхности каменистого плато, и уже под ногами сухая зеленоватая почва иного мира, и приходится быстро надевать респиратор с дыхательной смесью и зябнущими руками натягивать шубу — здесь действительно было довольно холодно. Только после этого появилась возможность оглядеться. Пусто и тихо. Низкие, плотные тучи тяжело тянулись, проплывая над высокими, изрезанными росчерками от размывавшей их дождевой воды, холмами. То тут то там, насколько хватало глаз, виднелась мелкая древесная поросль, едва достигающая колена, а у подножия ближайшего холма росло единственное дольно высокое, в три человеческих роста, дерево. Его ствол, толстый, неровный, бугристый был похож на творение скульптора сюрреалиста — словно две человеческих фигуры слились в объятьях, поросли корой и почти растворились друг в друге. Эдуардо встряхнул головой, отгоняя наваждение. Привидится же такое!
В паре метров от дерева стояла небольшая хижина. Не из живой древесины, как это принято у эльфов, а обычная, земная конструкция из металла и пластика с округлой крышей. Елена жестом указала направление движения и сама неспешно пошла к домику. В тесном тамбуре, в котором они едва поместились, послышалось шипение воздуха и только теперь до Эдуардо дошло, что это шлюз и внутри можно будет снять неудобную амуницию.
— Ну как вам тут? — спросила Елена, едва они оказались внутри.
— Холодно и странно, — оформил он свои первые впечатления в два слова. — И я бы не назвал это место благоприятным для жизни.
— Это потому, что вы не видели, на что оно было похоже до начала работ.
Елена небрежно смахнула какие-то листки со стола и включила настенный экран. Места в единственной комнатушке этого домика было маловато: необходимый минимум мебели и кое-какие личные вещи, хозяин которых в данный момент отсутствовал. Странно, а снаружи домик не казался таким уж маленьким, наверное всё остальное пространство занимали системы жизнеобеспечения.
— На самом деле, прогресс в терраформировании столь значителен, что через пару десятков лет этот мир можно будет заселять. Мы убрали из атмосферы большинство вредных примесей, ассимилировали несколько сотен разновидностей бактерий, заселили моря планктоном и даже воссоздали кое-где несколько миллиметров плодородного слоя почвы, — Елена смолкла, понимая, что на неспециалиста эти её слова впечатления не производят и не дают ни малейшего представления о масштабе проделанной работы. — В общем после того как здесь расселятся и разрастутся зелёные растения и восстановится баланс кислорода и остальных газов в атмосфере, мир будет готов к заселению.
— Это всё замечательно, — Эдуардо мельком глянул на неприветливый пейзаж за окном, — но меня волнует другой вопрос: собираетесь ли вы приглашать сюда людей для постоянного проживания?
— Нет, с чего бы? — её брови поднялись высоко вверх. — Мы не склонны к дурной благотворительности — это раз, Гардарику мы начали осваивать задолго до подписания «Пакта о совместном освоении»- это два, так что юридических прав вы на неё не имеете, ну и мы всё равно не представляем где она конкретно находится в космосе, а пропускать толпы постороннего народа через Форрестер не собираемся — это три.
Форрестер.
Вся эта экскурсия на Гардарику оставила у Эдуардо ощущение какого-то сумбурного спектакля. Особенно оно усилилось, когда вернулась хозяйка домика — очаровательная рыжеволосая девушка по имени Максина. Она немедля вытащила гостя мира из уютного тепла и повела его по лесопосадкам, между делом вдохновенно вещая что-то о рекультивации, количестве солнечных дней и приросте биомассы. В голове у Эдуардо зашумело и он уже почти перестал воспринимать смысл происходящего: зачем она растирала между ладоней комочек почвы? что пыталась продемонстрировать, стирая сизый налёт с листьев проростков вальсинора? Зато прекрасно понял что их, людей, здесь не ждут. Потому как единственное что тут выращивалось — очередной Великий эльфийский Лес.
И всё это было логично и понятно, и почти не задевало, но его на протяжении всей экскурсии и всю дорогу до дома занимал совсем другой вопрос: а стоит ли об этом докладывать и если стоит, то в какой форме? О, эта весть, бесспорно, убедит сомневающихся в возможности быстрого и качественного терраформирования подходящих планет, как и надеются эльфы. Но вот учитывают ли реакцию общественности на это известие? А очень сомнительно, чтобы она оказалась благоприятной. Зависть никогда не считалась светлым человеческим чувством, а то что в людях всколыхнётся именно она, Эдуардо почти не сомневался. Как так, у эльфов и жизнь вечная и мир богатейший, почти не заселённый и вот ещё один появился. Ну и что, что хмур он и неприветлив, у нас и такого нет.
— О судьбах мира задумались? — Елена не отрывала глаз от панели управления гравилётом, вообще на него не смотрела. У Эдуардо даже создалось впечатление, что летать на этой штуке ей приходится не часто.
— Вы всё-таки умеете читать мысли? — он бледно улыбнулся.
— Нет, ловлю тени сознания. И сейчас над вами навило что-то вроде тёмной тучи, что-то направленное в будущее и имеющее лично к вам лишь косвенное отношение.
— Скажите, — решился он, — вы задумывались о том, какую реакцию среди населения Земли вызовет это известие? Я имею ввиду, не политиков и не научно-техническую интеллигенцию, с которыми вы в основном имеете дело, а тех самых простых людей, которых принято именовать народом.
— Думали, прикидывали, просчитывали. Советовались с Лесом. И решили, что лучше этот нарыв вскрыть прямо сейчас, пока он не успел разрастись в злокачественную опухоль, — немного абстрактно и образно высказалась Елена, но собеседник её отлично понял.
